Русские святые

призвания, но вопрос о совместимости семейных привязанностей со служением Богу много его мучил. В церкви он любил молиться, укрывшись за колонной. По смерти родителей и жены он поручил дочь родственникам, отдал ей все состояние, а сам поступил в Спасо-Прилуцкий монастырь прп. Димитрия (память его 11 февр.). После искуса новоначалия ему был поручен надзор за монастырскими соляными варницами около города Тотьмы. Он заботливо относился к рабочим, всегда был с ними ласков, и никогда варницы не приносили столько дохода, как при нем. В это время жители города стали переселяться на новое место, за 2 версты от города (где он и находится теперь), и на приисках наступила тишина. Тогда прп. Феодосий нашел место, удобное для основания монастыря, и настоятель с любовью отпустил его. 

Преподобный стал подвизаться сначала в шалаше, а потом в землянке. Сильно обрадовались тотемцы, что у них будетсвой монастырь: землю под него пожертвовали ее владельцы; отдавали свои земли и горожане и делали пожертвования. Царь Иоанн IV и митрополит Макарий дали свое разрешение и благословение, а настоятель Спасо-Прилуцкого монастыря благословил прп. Феодосия иконой Божией Матери, прославившейся впоследствии чудесами под именем Суморинской (по фамилии преподобного). 

Прп. Феодосий, получивший в юности хорошее образование, собрал духовную библиотеку и старался распространять просвещение. Иноки его обители должны были, по уставу, питаться от трудов рук своих, творить милостыню и пребывать в непрестанной молитве. Было установлено и непрестанное чтение Псалтири об усопших. В хозяйственном отношении обитель была также высоко поставлена. За глубокое смирение ее настоятеля, все приписывавшего помощи Божией, а никогда себе самому, Господь всегда даровал ему успехи во всех делах и начинаниях его. 19 декабря 1567 г. прп. Феодосий написал свое завещание, впоследствии хранившееся в монастыре. С тех пор силы его стали ослабевать, и 28 января 1568 г. он, благословив и отечески поцеловав каждого из братии, тихо заснул вечным сном. И только после кончины его изумленные братия открыли, что он носил на себе власяницу и вериги, врезавшиеся в его тело. При жизни его этого не подозревали, так как ни тени утомления или страдания на лице его никогда никто не видел. 

Из посмертных чудес его записано 146, остальные уже не записывались. Так, одна женщина привела в монастырь слепую свою дочь Иустину и испросила разрешения провести ночь в запертой церкви у гробницы преподобного. Ночью она видит: идут к церкви два монаха и один из них говорит: «Иду в церковь, несу святую воду, чтобы промыть глаза слепой Иустине». Потом все исчезло, но Иустина почувствовала, что ей промывают глаза и окропляют ее всю святой водой, а также слышала движение и пение. Утром оказалось, что она прозрела. 

Некто Фирсов, служилый человек, поехал в служебную поездку в Москву; там он заболел, лицо его покрылось язвами. Он думал о прп. Феодосий и жалел, что не может помолиться у его гроба. Ночью он увидел во сне, что преподобный приводит его к дому его матери в Тотьме и говорит ей: «Приими твоего сына исцеленным». Проснувшись, он почувствовал, что силы его восстановились, а на лице его не было ни одной язвы. 

В 1626 г. иконописец города Тотьмы Попов написал икону прп. Феодосия по рассказам знавшего его столетнего старика. В 1655 г. церковь, в которой преподобный почивал, обгорела, но деревянная гробница его уцелела. 

Почитание прп. Феодосия было со временем забыто, но в 1795 г. святые мощи его были обретены нетленными, и в 1799 г. он был причислен к лику святых.

• Спасо-Прилуцкий монастырь расположен недалеко от Вологды (ныне монастырь действующий). 

• В Тотьме находились монастырские соляные варницы, смотрителем которых был послан преподобный. После переселения жителей посада на берег Сухоны, на место, где сейчас расположен г. Тотъма, прп. Феодосий, испросив благословение у настоятеля монастыря, основал новую обитель между речками Ковда и Песья Деньга. Первой постройкой была деревянная церковь в честь Преображения Господня. Спасо-Суморин монастырь находился в 2 верстах от Тотъмы, совр. районного центра Вологодской обл. (Вологодская епархия).

Святитель Филипп, митрополит Московский и всея России, чудотворец (+ 1569)

Память его празднуется 9 янв. в связи с его мученической кончиной, 3 июля в день перенесения мощей из Соловецкой обители в Москву и 5 окт. вместе с Собором святителей Московских

Боярский род Колычевых, из которого происходил святитель Филипп, митрополит Московский, вышел в XIII в. из Пруссии, населенной тогда славянами. Отец его, боярин Стефан, занимал важную должность при дворе вел. князя Василия III Иоанновича (1503— 1533). Мать его, Варвара, овдовела, приняла постриг с наречением имени Варсонофия и основала в Москве Варсонофиевский монастырь, а при нем кладбище для убогих, нищих, странников и казненных. Память об этом монастыре, давно уже не существующем, сохранилась лишь в названии Варсонофиевского переулка. Инокиня Варсонофия чтилась как одна из московских праведниц. 

Благочестивая чета бояр Колычевых отличалась особым милосердием к бедным. В 1507 г. родился старший сын их — Фео-дор. Благочестивое воспитание, которое в то время одинаково давали детям всех сословий, как нельзя лучше подготовляло к духовной жизни. Начиналось оно в семилетнем возрасте изучением Часослова и Псалтири. С детства полюбил Феодор Колычев чтение Священного Писания и житий святых. В юношеском возрасте ему, как боярскому сыну, пришлось учиться верховой езде и воинским упражнениям. Но не лежало к этому его сердце. Веселого общества своих сверстников он избегал, предпочитая ему степенную беседу старших. Рано приучил его отец к ведению хозяйства. Двадцати шести лет он был представлен вел. князю Василию Иоанновичу, который обратил на него внимание. Но скоро великий князь умер, и Феодор остался при дворе нового вел. князя — Иоанна IV Васильевича, которому было тогда три года. 

Маленький государь полюбил его, но в блестящей придворной среде Феодор Колычев чувствовал себя одиноким. Мысли об иночестве уже тогда приходили к нему, и он не хотел жениться. События заставили его ускорить это решение: был открыт придворный заговор против князя Телепнева-Оболенско-го, любимца матери государя, вел. княгини Елены (рожденной Глинской); многие поплатились свободой, а иные и головой; среди казненных были и родственники Феодо-ра Степановича — бояре Колычевы. И вот в июне 1537 г., удрученный горем, слышит он во время Божественной литургии евангельские слова: «Никтоже может двема госпо-динома работати...» (Мф. 6, 24). Знакомые и раньше, эти слова показались ему в этот раз относящимися прямо к нему, и он более не колебался. Выйдя из храма, он прямо направился на север, в Соловецкую обитель. 

Дорогу он не знал, заблудился и наконец, блуждая по лесам и болотам, встретил на берегу Онежского озера благочестивого крестьянина Субботу, который и приютил неведомого паломника. Живя у него, Колычев помогал ему в домашних работах и пас скот. Непривычная жизнь сделала бывшего придворного неузнаваемым: он огрубел, здоровье его окрепло. Однако же приближающаяся зима заставила его спешить. В Соловках его принял игумен о. Алексий. Он приказал испытать пришельца на тяжелых работах. Иногда Феодору Колычеву казалось, что силы оставляют его, но ни разу он не поколебался в своем решении. Зорко следил он за жизнью монахов, стараясь подражать их подвигам. Наконец его смирение и трудолюбие снискали ему всеобщее уважение, и его постригли с наречением имени Филипп. Старцем его был о. Иона, ученик прп. Александра Свирского. До последнего времени хранился в хлебопекарне камень, который подкладывал себе под голову Филипп, когда он засыпал на полу, утомленный тяжелой работой и продолжительной молитвой. 

В это же время явилась ему, во время работы, икона Божией Матери Хлебной, хранившаяся впоследствии в Преображенском соборе. Затем он удалился на отшельничество в лес, и пустынь его была известна до последнего времени под названием Филипповой. Одно время его уединение прервалось: ему пришлось заменять заболевшего престарелого игумена Алексия, а по кончине