Царственные мученики (+ 1918)
Свв. мученицы София и чада ее Вера, Надежда и Любовь являются как бы символом всех мучеников за Христа. Мудрость — София избирает благую часть, она понимает, что кратковременные страдания пройдут, как и весь сей тленный мир, и наступит вечная жизнь. Вера одухотворяет это знание, Надежда укрепляет его, а Любовь стремится поскорее соединиться с возлюбившим нас Христом.
Свв. царственные мученики познали своего Творца, всю жизнь непоколебимо верили в Него, на Него одного в трудные минуты возлагали всю свою надежду и любили Его безгранично, самозабвенно. Их мученическая кончина послужила свидетельством их мудрости, так как они сами добровольно избрали себе крестный путь — веры, надежды и любви.
Глава этой дивной семьи венценосцев мучеников — св. царь мученик Николай Александрович — родился в день св. Иова Многострадального, 6 мая 1868 г. Часто он сам сравнивал свою жизнь с жизнью св. Иова. Потеряв свое земное достояние — Российскую империю, он взамен царства земного обрел Царствие Небесное; как св. Иов на земле нес скорби и лишения, так и св. царь мученик претерпел много скорбей — измену близких, издевательство врагов и, наконец, самую смерть.
Воспитывался св. царь мученик с ранних лет в строго христианском духе: в простоте, в покорности, в воздержании. Первой его воспитательницей была скромная, бедная учительница гимназии Александра Петровна. Поручая ее воспитанию своего наследника, будущий император Александр III наказывал: «Имейте в виду, что ни я, ни великая княгиня не желаем делать из них оранжерейных цветов. Они должны шалить в меру, играть, учиться, хорошо молиться Богу... Мне фарфоpa не нужно. Мне нужны нормальные, здоровые русские дети. Подерутся — пожалуйста. Но доносчику — первый кнут».
Со своей первой учительницей наследник сразу же подружился. Дружба эта — простой русской женщины с наследником престола, а затем императором Российским — сохранилась на все последующие годы. Александра Петровна работала в учебном ведомстве; зная крайнюю нужду некоторых своих сослуживцев или учеников, не способных заплатить за учение, она всегда шла к своему бывшему венценосному воспитаннику и просила за них. Государь очень любил эти посещения своего старого друга. На ее скромных прошениях, где обычно стояло 300 или 500 рублей, он писал — «выдать», только к указанной сумме добавлял еще один ноль. На протесты Александры Петровны государь отвечал всегда шуткой: «Разве тебе лишнего нулика жалко?» В конце беседы он, всегда шепотом, просил ее никому ни слова не говорить о его помощи.
Царь-миротворец Александр III воспитывал своих детей строго и в почти аскетической простоте. Спали они на простых деревянных кроватях, с жесткими матрасами и без подушек - подушки заменялись твердыми валиками. Пища их была самая простая. Во время обеда, общего с их августейшими родителями, им подавали первое блюдо только после того, как был обслужен последний из гостей. Вставали они ежедневно в 7 часов утра и сразу же шли под холодный душ.
Но одно воспитание ничего не смогло бы дать, если бы в самой природе мальчика не были заложены ценные качества, выросшие затем в христианские добродетели, которые обессмертили имя св. царя мученика.
Он с детства был трогательно боголюбив. Торжественный чин выноса плащаницы особенно сильно поражал его детское сознание. На весь день он делался скорбным и подавленным и все просил свою мать рассказать, как злые первосвященники замучили доброго Спасителя. Глаза его наливались слезами, и он часто говаривал, сжимая кулаки: «Эх, не было меня тогда там, я бы показал им».
Он очень любил изображение Богоматери, эту нежность, с какой Она обнимает Младенца. Он всегда завидовал брату — тому, что его зовут Георгием, потому что у него такой красивый святой, убивающий змея.
Это был ребенок ласковый, уступчивый, вежливый от природы, щедрый; он, например, никогда не позволял себе съесть конфету, не поделившись прежде с братом или товарищем. В своих родителях он просто души не чаял, Созерцая полеты птиц в своем дворцовом саду, наследник, засмотревшись, как бы замирал, а выражение его глаз делалось настолько неземное, что другие дети, заметив это настроение в нем, просили: «Ну, Ники, еще раз посмотри на птиц», и Ники, застенчиво краснея, возвращался к обыденной жизни. Он рос святым мальчиком, готовым молиться о спасении жизни даже маленького птенца, выпавшего из гнезда своей матери. «Надо помолиться за воробышка: пусть Бог его не берет...» - сказал он однажды, когда птенец казался умирающим. Это непрерывное светлое христианское настроение никогда, с самого раннего детства и до смерти, не оставляло его.
Простота в отношениях со своими подданными императора Александра III перешла и к его сыну — царю мученику Николаю II. Он всегда тянулся к простому народу, в общении с ним отводил свою душу, так как сам по природе был человеком простым и бесхитростным и в людях умел ценить простоту. Однажды наследник читал со своим воспитателем англичанином Хиссом один из эпизодов истории Англии, в котором описывался выезд короля Джона, любившего простонародье и которого толпа приветствовала восторженными криками: «Да здравствует король народа». Глаза у Ники заблестели от волнения, он весь покраснел и воскликнул. «Ах, вот я хотел бы быть таким». Он и стал таким, каким мечтал быть, ибо простой народ любил своего государя и чувствовал его ответную любовь к себе. Раз старик крестьянин, приветствуя государя, от волнения и нахлынувших чувств не мог произнести заранее приготовленную речь. Государь моментально понял все, обнял его и поцеловал, ибо эти чувства ему были дороже всех слов.
Когда наследник подрос и стал изучать курс общеобразовательных наук, то к нему были приставлены лучшие педагоги того времени — профессора высших учебных заведений Российской империи: К.П.Победоносцев, М.Н.Капустин, генерал-адъютант М.И.Драгомиров и др. Наследник был очень способным учеником.
В 16 лет он был зачислен на действительную военную службу. В 19 лет — произведен в младшие офицеры, а в 24 года — в полковники лейб-гвардии Преображенского полка. Генерал Зубов, служивший вместе с будущим царем мучеником в одном полку, вспоминает: «Он был подлинным отцом-командиром, заботившимся о своих подчиненных, как офицерах, так и солдатах, о солдатах же в особенности, так как он любил их всем своим русским сердцем. Его влекла к ним их бесхитростная простота, что было основной чертой его собственного характера. Наследник цесаревич не только интересовался их питанием и условиями их казарменной жизни, но и их домашними делами, жизнью и нуждами их семей и помогал им в нужде». Один раз государь, чтобы узнать, насколько удобно солдатское обмундирование, в полной солдатской форме прошел 20 верст.
В 1884 г. в Петербурге торжественно справлялось бракосочетание вел. князя Сергея Александровича с принцессой Елисаветой Гессен-Дармштадтской. На торжествах присутствовала юная сестра невесты — Аликс, скромная двенадцатилетняя девочка, отличавшаяся необыкновенной красотой. Здесь впервые встретились будущие царственные мученики. Наследнику тогда было 16 лет. Завязалась дружба двух простых и чистых сердец, дружба, которая вскоре выросла в крепкую любовь. Девочка вернулась обратно в Дармштадт, но через пять лет снова посетила Россию и пробыла в Санкт-Петербурге несколько недель. Тогда у наследника созревает окончательное решение: он женится на Аликс Гессенской. Государь Александр III не дал своего согласия. «Все в воле Божией, — записал наследник у себя в дневнике после продолжительной беседы с отцом, — уповая на Его милосердие, я спокойно и покорно смотрю на будущее». Вообще св. Николаю была свойственна покорность родительской воле и покорность высшей Божией воле. Из послушания меньшему рождается послушание большему. Навыкнув послушанию родителям, св. Николай легко предавался и воле Божией, потому что отличался покорностью и смирением.
Пять лег была испытываема эта чистая любовь двух юных сердец. Принцесса Аликс, уже настоящая красавица, к которой сватались многие коронованные женихи, отвечала всем решительным отказом. Так же и цесаревич отвечал спокойным, но твердым отказом на все попытки своих родителей устроить иначе его счастье. Это не было непостугаание родителям, а было испытанием их любви, потому что та сильная любовь, какая была между двумя царственными страстотерпцами, должна была еще более вырасти и закалиться в этих внешних препятствиях.
