Имя Томас Двайер звучало слишком серьезно и степенно. Даже само научное звание физика- теоретика уже заставляло думать об академике, попыхивающем трубкой, яйцеголовом зануде, живущем сверхупорядоченной жизнью. Не было ничего, что было бы дальше от истинного положения дел.
Двайер был капитаном команды игроков в дартс в местной пивной, по выходным гонял на раллийных автомобилях и волочился за одинокими женщинами с настойчивостью, ничуть не убавившейся к его сорока годам. Внешностью он был сильно похож на актера Джеффа Голдблюма, да и одевался скорее как кинопродюсер, а не ученый и прочитывал за день пару десятков газет и журналов. Умный, одаренный и самоуверенный, он постоянно был в курсе последних событий и тенденций.
Но название его должности звучало очень серьезно. На визитной карточке значилось: Центральное разведывательное управление, Томас У. Двайер (Ти-Ди), старший научный сотрудник по теоретическим вопросам. Ученый-шпион.
В настоящий момент Двайер висел головой вниз, вдев ноги в разгрузочные ботинки, которые он прицепил к турнику, вставленному им в дверной проем двери личного кабинета. Тянул спину и размышлял.
— Мистер Двайер, — робко позвал его молодой подчиненный.
Тот обернулся на голос. Сначала увидел коричневые потертые ботинки, потом белые спортивные носки, выше — брюки, которые были слегка коротковаты их владельцу. Выгнув спину, поднял голову, чтобы поглядеть на говорящего.
— Что, Тим?
— Мне поручили нечто, что, как я полагаю, мне не по зубам, — тихо сказал ученый.
Вытянув вверх руки, Двайер согнулся и схватился за турник. Крутанувшись, как заправский гимнаст, он одним движением снял разгрузочные ботинки с турника и прыжком встал на пол.
— На последней Олимпиаде подглядел, — с улыбкой сказал он. — Как тебе?
— Круто, сэр, — тихо сказал юноша.
Войдя в кабинет, Двайер сел за стол, наклонился и принялся снимать ботинки. Молодой ученый покорно пошел следом, держа в руках папку со штампом «Эшелон А-1». Сняв наконец ботинки, Двайер кинул их в угол кабинета и протянул руку, чтобы взять папку у Тима. Снял с обложки стикер, быстро подписался и отдал его подчиненному.
— Я этим займусь, — с улыбкой сказал он. — Проведу анализ и напишу рапорт.
— Спасибо, мистер Двайер, — ответил Тим.
— Зови меня Ти-Ди, как все остальные, — сказал Двайер.
Томас «Ти-Ди» Двайер сидел в кабинете, положив ноги на стол. В его руках была диссертация о природе образования фуллеренов Бакминстера, или, как их чаще называли, бакиболов, в метеоритах. Сферические объекты, названные в честь известного американского архитектора Ричарда Фуллера Бакминстера, прославившегося изобретением геодезического купола, представляли собой самые крупные симметричные монокристаллы, известные человеку. Их открыли в 1985 году во время экспериментов с углеродом в условиях космоса, и с тех пор они переставали удивлять ученых.
Если наполнить пустоту внутри цезием, получался лучин в мире органический полупроводник. Полностью углероды бакиболы небольшого размера можно было использовать в качестве практически идеальной смазки. Среди перспектив их и пользования были создание экологически чистых двигателе систем пролонгированного транспорта лекарств и самых передовых нанотехнологических устройств. И сфера их применения с каждым днем только расширялась.
Хотя будущие перспективы и были очень интересны, Двайера это не заботило. Он всегда сосредотачивался на настоящем. Природные бакиболы находят в районах метеоритных кратере. Когда их исследовали, внутри их обнаружили газовые полости, заполненные аргоном и гелием.
Двайер на мгновение задумался. Представил себе составле ные вместе геодезические куполы, образовавшие сферу размером с футбольный мяч, как метеорит на фотографии. Представил пустоту внутри, заполненную газами. Потом представь себе, как шар протыкают кинжалом или разрубают мечом. Газ выйдет наружу. И что? Гелий и аргон — совершенно безвредные газы, в изобилии встречающиеся в природе. Но что, если них содержится что-то еще? Нечто не принадлежащее нашему миру?
Открыв в своем компьютере телефонную книгу, он нашёл нужный номер и ввел команду на набор. Когда компьютер сигнализировал, что линия подключена, Двайер протянул руку и взял свой телефон.
В трех часовых поясах от него, на другом конце страны, мужчина подошел к телефону.
— Насуки, — ответил он.
— Майк, старый пень, это Ти-Ди.
— Ти-Ди, в Менсу тебя не взяли, как там твои шпионские игры? — спросил в ответ Насуки.
— Я бы тебе сказал, но это так секретно, что потом мне npидется покончить с собой.
— Да уж, секретно, — согласился Насуки.
— Хочу попросить об одолжении, — сказал Двайер.
Мико, «Майк», Насуки был астрономом и работал в Национальном управлении океанических и атмосферных исследований. НУОАИ являлось подразделением Министерства торговли. Управление имело обширную базу для проведения научных исследований, но по большей части там занимались гидрографией.
— Одолжение типа «об этом разговоре никто не должен знать»?
— Правильно, — ответил Двайер. — Одни гипотезы, все вне протокола.
— Хорошо, давай.
— Я сейчас работаю над метеоритами, в частности по вопросу образования бакиболов.
— Это моя область. Крутая штука, — ответил Насуки.
— Тебе известны какие-нибудь теории насчет того, чем обусловлен состав газов внутри? — осторожно начал Двайер. — Например, почему там преобладают аргон и гелий?
— В целом, видимо, потому, что это самые распространенные газы, которые могут составлять атмосферу планеты, где они образовались.
— Значит, есть возможность того, что помимо них внутри могут содержаться другие вещества. Такие, которых обычно не обнаруживают на Земле.
Насуки призадумался.
— Точно, Ти-Ди. Я пару месяцев назад был на симпозиуме, и там кто-то представил доклад по поводу того, что динозавры могли вымереть от вируса, занесенного из космоса.
— Занесенного метеоритом?
— Именно. Но есть одна проблема.
— Какая же?
— Метеорит, упавший шестьдесят пять миллионов лет назад, пока не найден.
— Ты не помнишь каких-нибудь конкретных деталей этой теории?
Насуки принялся вспоминать.
— Суть в том, что внеземные микроорганизмы, законсервированные в гелии, попали наружу в результате удара метеорита о Землю, и те, что не сгорели, заразили все существовавшие тогда организмы. Есть два главных момента. Во-первых, это должна быть быстро распространяющаяся болезнь, типа супергриппа, атипичной пневмонии или СПИДа, которая вызвала массовые заболевания динозавров.
— А во-вторых?
— То, что находилось в гелиевой среде, изменило атмосферу, — сказал Насуки. — Возможно, на уровне молекулярного состава.
— Например? — спросил Двайер.
— Типа того, что поглотило весь кислород.
— И динозавры умерли от удушья? — ошеломленно спросил Двайер.
— Ти-Ди, это всего лишь теория, — слегка кашлянув, ответил Насуки.
— Что, если метеорит сформировался из иридия и не раскололся при ударе?
— Иридий, как ты знаешь, штука очень твердая и достаточно радиоактивная, — ответил Насуки. — Практически идеальный контейнер для доставки аэрозольного патогена. А радиация может привести к мутациям вируса и изменить его. Сделать его сильнее, изменить механизм воздействия, и так далее.
