корабля.
Но в космосе никаких туч не существовало.
Наташа усмехнулась и повернула перископ к солнцу. Автоматические фильтры мгновенно сработали, чтобы спасти ее от ослепления, и она увидела то, что и ожидала увидеть. Поперек солнечного диска скользил гигантский воздушный змей.
Наташа сразу узнала очертания этого объекта. В тридцати километрах за кормой «Дианы» двигалась южноамериканская яхта «Санта-Мария», и ее пилот пытался устроить для Наташи нечто вроде искусственного солнечного затмения.
— Ха, сеньор Рональдиньо Олсос! — прошептала Наташа. — Этой шуточке сто лет в обед!
Так оно и было, и притом этот маневр был абсолютно легальным. Во времена океанских гонок шкиперы всеми силами старались украсть ветер у своих соперников.
Но одолеть таким образом можно было только неопытных спортсменов, а Наташа Субраманьян к их числу не принадлежала. Ее бортовой компьютер — маленький, со спичечный коробок, но при этом умный, как тысяча самых гениальных математиков, — задумался всего на крошечную долю секунды и предложил варианты коррекции курса.
Ну что ж, можно и сыграть в эту игру. Наташа улыбнулась и попыталась отключить автопилот, чтобы перейти на ручное управление такелажем…
Но не получилось. Лебедки отказались вращаться. Они вдруг перестали получать какие бы то ни было команды — и от автопилота, и от Наташи.
Космическая яхта «Диана» потеряла управление. Огромный парус начал крениться… сильнее… еще сильнее…
А потом по его поверхности распространилась рябь, вскоре превратившаяся в большие неравномерные подергивания. Натяжение полотна достигло критической отметки.
Руководитель гонки сразу понял, что «Диана» в беде. Это заметили на всех кораблях, и мгновенно оживился радиообмен. Рон Олсос первым потребовал, чтобы ему разрешили вылет на шлюпке с химическим двигателем для спасения Наташи Субраманьян. И не он один попросил об этом. В течение часа яхты под солнечными парусами вперемешку с самыми разными кораблями изменили курс и собрались в одной точке, окружив бесформенную массу, которая еще совсем недавно была красавицей «Дианой». Нужно было действовать очень осторожно, чтобы избежать столкновений. На кораблях было немало специалистов с опытом работы в открытом космосе. Вот тут-то и пригодилось их умение.
Они обшарили каждый сантиметр гигантского комка — и визуально, и при посредстве инфракрасных датчиков, способных обнаруживать тепловое излучение человеческого тела.
Они осмотрели все пространство вокруг «Дианы» — на тот случай, если Наташу в результате какой-то страшной аварии выбросило из кабины…
И самое главное, обыскали крошечную гондолу.
На это не понадобилось много времени. Прятаться здесь было негде. Кабина имела объем всего несколько кубических метров.
Но Наташи там не оказалось. И поисковая группа пришла к выводу, что ее нет нигде.
38
Охота на Наташу Субраманьян
Три четверти семьи Субраманьян, оставшиеся на Земле, решили постараться жить как и раньше, заниматься обычными делами, пока одна четвертая мчится от Земли к Луне в суденышке из сверхпрочного углерода и пластика. Как только они отправили Наташе письмо с пожеланием удачи, Ранджит поехал на велосипеде в университет, а у Майры появилась пара часов свободного времени, и она решила просмотреть скопившиеся научные журналы по проблемам искусственного интеллекта и протезирования. Не так уж часто ей выпадала возможность заняться личными делами. Такое случалось, когда Роберт спал, или когда он находился в своей спецшколе, или, как сейчас, всюду ходил за горничной и «помогал» ей застилать кровати и прибирать в комнатах.
Майра сидела в своей комнате. На столе перед ней остывал чай в чашке. Телевизор был включен — на всякий случай: вдруг что-то неожиданное произойдет во время гонок с участием Наташи. Майра пыталась углубиться в научную статью, когда вдруг услышала, что ее маленький сын плачет навзрыд.
Она обернулась и увидела горничную. Та вошла в комнату, держа Роберта на руках.
— Ума не приложу, что случилось, миссус, — взволнованно проговорила горничная. — Мы выбрасывали мусор из корзинки, и вдруг Роберт сел на пол и расплакался. Роберт никогда не плачет, миссус!
Майра об этом знала не хуже горничной. Но малыш заливался слезами. И Майра поступила так, как поступили бы на ее месте миллиарды матерей начиная с эры австралопитеков. Она взяла Роберта на руки, стала его качать и успокаивать. Роберт плакать не перестал, но его рыдания сменились всхлипываниями. Майра понимала, что эта неожиданная истерика не может грозить жизни ребенка, но все же подумала, не позвонить ли Ранджиту, и вдруг горничная сдавленно вскрикнула. Майра оглянулась.
На экране телевизора появилось изображение яхты ее дочери. Солнечный парус немного накренился, в остальном же корабль выглядел в точности как час назад. Но теперь под изображением лежала красная полоска с титрами: «Авария во время космической гонки?»
Майра прибавила громкости. Во встревоженных комментариях ведущего не было никаких вопросительных знаков. Что-то случилось с «Дианой». И самым ужасным было то, что пилот «Дианы» — то есть любимая дочь Майры — не отвечал на экстренные вызовы руководителя гонки. Все говорило о том, что в результате неисправности корабля пострадал и пилот.
Наверное, в этот момент никто на Земле так сильно не испугался, как Майра Субраманьян, но испуганных и встревоженных хватало. Чем старательнее поисково-спасательные корабли пытались решить загадку «Дианы», тем больше они убеждались в том, что это невозможно.
Спасатели с яхты руководителя гонки уже давно осмотрели гондолу «Дианы» и не обнаружили никаких следов пилота. Но не это было самым худшим. Более детальное обследование показало, что единственный люк, снабженный шлюзовой камерой, не открывался с тех пор, как в гондолу перед стартом вошла Наташа. То есть Наташа не просто отсутствовала. Она не покидала гондолу, но при этом ее не было на борту.
Естественно, такое было невозможно, однако факт оставался фактом.
Кроме того, руководитель гонки и его подчиненные пытались одновременно решить сразу несколько проблем. Оставалось еще шесть яхт под солнечными парусами. Порядок их полета сильно нарушился, возникла опасность столкновения друг с другом. Все пилоты напрочь забыли о соревнованиях, поскольку их встревожила судьба Наташи. Был отдан приказ убрать паруса и ждать спасателей. Шесть маленьких гондол следовало найти и отбуксировать на «парковочную» орбиту, чтобы они не мешали космическому «дорожному движению». Впрочем, с этим можно было повременить. Все нужно делать по порядку, в свое время.
То, что случилось с Наташей Субраманьян, не укладывалось ни в какие рамки. Ее исчезновение, учитывая обстоятельства, выглядело совершенно невероятным. Это само по себе было плохо для всех, а потом стало еще хуже.
Тридцать шесть часов подряд все Субраманьяны сидели в кухне, а с ними горничная и кухарка. Проснулся после дневного сна Роберт. Он был спокоен, но не мог объяснить родителям, почему так рыдал раньше. Когда же мальчика спросили, не из-за сестры ли он расплакался, он сказал:
— 'Аташа 'ладко спит.
Подали ужин, и Роберт с аппетитом поел. Всем остальным есть не хотелось. Взрослые почти не спали — либо дремали в креслах, либо устраивались на полчаса-час на кушетке возле кухонного окна. Но никто не решался отойди от телевизора дольше чем на пару минут — а вдруг все же расскажут, что на самом деле случилось?
