— Арабская Республика Египет, — заявил посол, — является одним из самых старых и надежных союзников Соединенных Штатов Америки. Нарушителям территориальной целостности Египта придется испытать на себе всю военную мощь и этого государства, и США.
— О господи, — пробормотал Ранджит. — Опять запахло Т. Орионом Бледсоу.
— И помоги нам теперь Бог, — сказала нерелигиозная Майра своему еще менее религиозному супругу.
Наверное, ситуация в значительной мере облегчилась бы, если бы инопланетяне, вознамерившиеся совершить посадку на Земле, удосужились известить землян о своих долгосрочных планах. Но никаких объяснений не последовало. Возможно, инопланетянам было попросту не до того. Либо они считали землян совсем примитивными и тупыми. Как бы то ни было, пришельцы лишь повторяли показ ознакомительного ролика с изображениями всех разумных существ, обитавших в Галактике.
Время, когда это вызывало интерес, миновало. Теперь передачу смотрели только продюсеры малобюджетных фильмов ужасов, старательно выискивая идеи для своих разработчиков грима. Ну и еще, конечно, все это было жутко интересно немногочисленной когорте таксономистов. Каждый из них мнил себя Карлом Линнеем двадцать первого века, описывающим ранее неизвестные иноземные виды.
На первый взгляд все это не представляло собой проблемы для человечества. Но как быть со страшной нагрузкой на мировое телевещание? Ведь инопланетяне — видимо, из ложно понятой вежливости — повторяли свою передачу едва ли не на всех 6900 языках Земли.
И если это огорчало только зрителей, которым, к примеру, не удавалось посмотреть любимое телешоу, то гораздо серьезнее сказывались помехи при секретных переговорах высших армейских структур многих стран.
Ранджит позвонил Гамини Бандаре и в коротком разговоре получил подтверждение тому, в чем и так уже был уверен. Нет, египетское правительство не добровольно приняло решение, отразившееся в жестких высказываниях американского посла. Хамид Аль-Заср, друг Дхатусена Бандары, который теперь служил послом Египта в Шри-Ланке, все объяснил отцу Гамини в телефонном разговоре.
— Он сам позвонил папе. Американцы очень сильно надавили, и египтяне не смогли отказаться. Отец сказал, что поработал какой-то американский шпион…
— И поработал на славу. Твой старый приятель подполковник Бледсоу, к гадалке не ходи.
— Наверное, ты прав, — явно огорчился Гамини. — Аль-Заср говорит, что его страна не забыла о своих обязательствах перед «Pax per fidem». Но в Египте еще не закончена модернизация экономики, и он слишком беден для того, чтобы отказаться от многомиллиардной помощи США.
— Черт! — выругался Ранджит.
Он пересказал этот разговор Майре. Она отреагировала примерно так же, как и ее супруг.
— Можно было догадаться. Будем надеяться, что хотя бы хуже не станет.
43
Приземлившиеся иммигранты
В семье Субраманьян, пожалуй, только на маленького Роберта меньше всего влияло грозное развитие событий. Правда, в эти дни он стал чаще хныкать. Но вряд ли его огорчали проблемы окружающего мира. Скорее, он реагировал на невеселое настроение родителей. Роберт стал вести себя с ними еще ласковей, чем обычно. Он их гладил, крепко обнимал, даже овощи ел без всяких возражений и вовремя отправлялся спать. А еще пытался порадовать маму и папу, повторяя слова десяти заповедей, заученные в воскресной школе.
— 'Есять 'аповедей, — радостно произносил он, — 'Озлюби 'ижнего.
Конечно, такие успехи Роберта не приносили Майре с Ранджитом облегчения. Зато они порадовались, когда малыш стал интересоваться теленовостями, время от времени находя канал, не перекрытый успевшим набить оскомину роликом с разумными обитателями Галактики.
В новостях показывали то, чем занимались интервенты-полуторки в Катарской впадине. Все земные спутники связи, не занятые непрерывным показом галактического бестиария, были направлены на эту почти безлюдную территорию.
Как только армада полуторок совершила посадку, стало ясно, почему они использовали для торможения ионные двигатели, а не воспользовались атмосферным трением. В последнем случае их корабли попросту рассыпались бы. Они не имели обтекаемой формы. Они даже не имели формы цилиндра, как крошечные корабли девятируких. Космолеты полуторок больше походили на рождественские елки, будучи лишены какого бы то ни было аэродинамического дизайна. К основному блоку были под всевозможными углами присоединены трубы, увенчанные кубами, шарами и многогранниками. Вход в атмосферу на манер шаттла превратил бы их приземление в густейший метеоритный дождь, и тысячи гектаров земли покрылись бы раскаленными обломками.
Как только корабли ровными рядами совершили посадку, полуторки продемонстрировали, для чего нужны все эти мудреные «наросты». Некоторые из них, походившие на щупальца, отделились, покачались будто в нерешительности и поползли по земле — видимо, с целью обследования местности. Другие соединились между собой и направились к ближайшему оазису — наверное, в поисках воды.
— Но тамошнюю воду нельзя нить, — удивился Ранджит. — Надеюсь, они знают об этом.
Майра задумчиво посмотрела на мужа.
— Знаешь, а ты повеселел с тех пор, как позвонил Йорис и сказал, что террористы-бомбисты угомонились. А теперь волнуешься из-за питья для этих полуторок.
Майра была права, и Ранджит не пытался спорить.
— Я согласен с Робертом, — сказал он. — Мы должны возлюбить ближних, как самих себя, и не делать им того, чего не желаем получить от них. Лично мне вовсе не хочется, чтобы в меня кто-то стрелял.
Майра усмехнулась и повернулась к экрану. Еще целый ряд приспособлений отделился от кораблей. Эти машины вползли на бархан и принялись вычерпывать песок.
— Роют туннель, — произнесла изумленная Майра. — Как думаешь, это не бомбоубежище?
Ранджит ничего не ответил. Мысль о том, что инопланетяне могут подвергнуться нападению, витала в воздухе, но ему не хотелось ее озвучивать…
И не пришлось, потому что в этот момент все телеэкраны, пока еще принадлежавшие человечеству, дружно потемнели. Появилась взволнованная ведущая и торопливо проинформировала телезрителей о том, что президент Соединенных Штатов потребовал немедленно предоставить ему время в эфире для заявления «мирового значения».
— Вот слова президента, — нервно оповестила зрителей ведущая, — «Нам известно только, что имеет место почти беспрецедентное…» Что?
Она задала вопрос кому-то невидимому, но ответ был очевиден. Последнюю фразу ведущая не успела договорить:
— Дамы и господа, президент…
Экран снова на несколько секунд почернел, а когда вспыхнул, Майра и Ранджит увидели группу деловитых, но явно встревоженных мужчин и женщин, стоящих вокруг стола с лесом микрофонов. Ранджит был озадачен. Это явно не Розовый сад, и не Овальный кабинет, и не какое-либо другое из помещений Администрации Президента США. Да, позади мужчин и женщин красовался гигантский американский флаг, как того обычно требовал президент. Но сам зал был совершенно не знаком Ранджиту — без окон, залитый слепящим светом софитов. А неподалеку от группы важных персон выстроился отряд морских пехотинцев. Они стояли, вытянувшись по струнке, и держали автоматы на изготовку.
— О боже, — прошептала Майра. — Они в своем ядерном бомбоубежище.
Но Ранджит ее не услышал, зато сделал собственное открытие.
— Посмотри, кто стоит между президентом и послом Египта. Это же Орион Бледсоу!
Так оно и было. Но Майра с Ранджитом не успели поговорить об их старом знакомом, поскольку слово
