Полное собрание стихотворений

Их ровно пятьдесят от сердцевины
Тугих колец на спиленном стволе,
Ровесник мой на медленной земле,
Вот и закончен он, наш путь единый.

Здесь ни одного глагола, если не считать двух страдательных причастий. Никаких событий и происшествий. Статичность, медитативность и скрытый драматизм - предмет устремлений акмеистов старшего поколения - приобрели у Кленовского высокую степень выразительности. Но он унаследовал также тяготение к благородной звучности и ясности стиха пушкинской поры, каковому нельзя не придать в наши дни чрезвычайного значения. Все это заставляет думать, что перед нами явление значительное. Писать его поэтическую биографию еще рано, но отдать дань читательского восхищения - прямой наш долг.

Есть в поэзии Кленовского мотив, заслуживающий особого упоминания. Это - драма Царского Села.

Казненных муз умолкший городок!

Мы дожили до гибели священного града русской поэзии, но ни в советской России, ни в эмиграции не раздалось такого возгласа скорби о духовном отечестве поэтов золотого и серебряного веков. Кленовский пропел ему достойный реквием. Читая его пронзающие душу стихи, чувствуем себя приобщенными к печальной и высокой тризне. Нам дано горькое утешение в возможности проститься с русской славой и осознать собственные сердца, как последнее ее прибежище» (Ульянов Н. Д.Кленовский // Новый журнал. 1960. №59. С.121–126).

180. Новый журнал. 1957. №49. С.106.

182. Новый журнал. 1957. №49. С.106.

183. Новый журнал. 1957. №49. С.108. Краевич Константин Дмитриевич (1833–1892) - физик, педагог, преподавал в ряде гимназий, военных училищ, в горном институте и морской академии; автор учебников по физике, алгебре и космографии, выдержавших много изданий, сотрудник «Журнала Русского физико-химического общества», издатель журнала «Семья и школа» (в 1876–1882). …О конквистадорах рифмует строки… - имеется в виду Н.С.Гумилев, в 1903–1906 гг. учившийся в Царскосельской Императорской Николаевской гимназии (1870– 1918). …седеющий поэт… - Иннокентий Федорович Анненский был директором Царскосельской гимназии в 1896–1905 гг.

184. Новый журнал. 1958. №52. С.48; стихотворение также было напечатано: Грани. 1959. №44. С.47.

185. Новый журнал. 1958. №52. С.48.

186. Новый журнал. 1958. №52. С.49.

187. Новый журнал. 1958. №55. С.107; стихотворение также было напечатано: Грани. 1959. №44. С.46.

188. Новый журнал. 1958. №55. С.108; стихотворение также было напечатано: Грани. 1959. №44. С.46.

190. Новый журнал. 1958. №55. С.106.

194. Новый журнал. 1958. №55 С.109.

195. Грани. 1958. №37. С.115–116.

196. Новый журнал. 1958. №52. С.47; стихотворение также было напечатано:  Грани. 1959. №44. С.46. Адамович, рецензируя «Новый журнал», дал высокую оценку подборке Кленовского и особо отметил это стихотворение: «Кленовский - настоящий мастер, требовательный, подчеркнуто консервативный, но умеющий одной чертой, одним намеком вдохнуть в свой консерватизм жизнь, остановиться там, где началась бы мертвечина. Вот, например, его первое стихотворение, о “славном содружестве поэтов благословенной пушкинской поры”: на первый взгляд - типичная стилизация под тридцатые годы прошлого века. Одна, единственная строка - “развлечены, но не потрясены”, с этим двойным, непривычным «ны», - заставляет насторожиться и вносит в пушкинообразное, будто бы подражательное стихотворение нечто свое, новое, живительное. Или неожиданное “перешептали” в стихотворении об украинских соловьях, настолько голосистых, что их не перекричать, но которых влюбленным удалось “перешептать”! Каждое стихотворение Кленовского отмечено подобными своеобразными находками. В общем складе его поэзии есть что-то гумилевское: мужественность, стройность композиции, стойкость в раз навсегда принятой литературной позиции. Но гумилевскую манеру Кленовский обточил и развил, от основных ее принципов не отступая» (Адамович? Г. Новый журнал. Книги 51–52 // Русская мысль. 1958. 5 июня. №1221. С.4).

197. Новый журнал. 1957. №49. С.107.

199. Новый журнал. 1958. №52. С.48.

201. Новый журнал. 1958. №55. С.107.

206. Грани. 1958. №37. С.116–117. С датировкой 1957–1958.

207. Грани. 1958. №37. С.115.

213. Грани. 1958. №37. С.116.

214. Грани. 1956. №31. С.51. С разночтением в предпоследней строке: «Нажать курок». Изменение было внесено Кленовским после того, как Ю.Терапиано в отзыве на журнальную подборку усомнился в правильности выражения «нажать курок» (Терапиано Ю. «Грани», выпуск 31-й // Русская мысль. 1957. 12 января. №1003. С.4–5).

218. Новый журнал. 1957. №49. С.107.

Уходящие паруса (1962)

О подготовке нового сборника стихов в переписке со своими друзьями Кленовский начал упоминать уже на следующий год после «Прикосновения». 31 декабря 1960 года он с удовлетворением сообщил Шаховскому: «Мне в этом году пишется, и стихов почти уже хватает для нового сборника. Если мои заокеанские друзья, заимообразно финансировавшие издание всех моих предыдущих книг, придут мне и этот раз на помощь - возможно, что в 1961 году смогу издать новый сборник» (Переписка с Кленовским. С.108–109).

Через полгода Кленовский определился со сроками и 10 июня 1961 года писал Маркову: «Думаю к Рождеству издать новый сборник. Стихов для него и притом с отбором (с моей точки зрения, конечно) достаточно. Деньги на это дело опять дают заимообразно мои друзья. Но беспокоит меня вопрос распространения книги, чрезвычайно для меня важный, ибо “меценаты” мои - люди весьма слабого достатка и нужно побыстрее вернуть им долг» (Письма Кленовского Маркову. С.681).

В начале 1962 года был отпечатан тираж и разосланы экземпляры. 28 февраля 1962 года Шаховской, получив экземпляр, написал автору: «Последняя Ваша книга еще прекрасный шаг Вашей поэзии» (Переписка с Кленовским. С.119). Сам Кленовский в ответном письме от 10 марта 1962 г. так оценил сборник: «Мои “Уходящие паруса” - книга сомнений, догадок, колебаний, мгновений просветления и мгновений помрачения (может быть, и заблуждения - не упорствую). Но, вероятно, всем этим сочетанием