бюрократии наплевательское отношение к тем, кому она должна служить. Да и проверяет столица новичков на прочность не по-детски, но это все мелочи. Там, по крайней мере, был хотя бы шанс принести пользу своей Родине, той, которой он дал присягу в молодости. А присяга дело не простое. Нормальный человек дает ее только раз. Да и насчет Равновесия были у Саши мысли. Много мыслей, о которых можно было раньше лишь мечтать. И все они, так или иначе, упирались в наличие надежной крыши. Крыши, которую может обеспечить лишь независимое государство.
Так что после непродолжительных раздумий было решено сразу из Киева держать путь дальше. Утомленный такими серьезными размышлениями, Саша попытался уснуть, откинувшись на спинку сидения. Чувствовал он себя отвратительно. Кружилось в голове, тошнило, когда он шел — шатало со стороны в сторону, как пьяного. Видно учитель вовсю растягивал его тонкую оболочку. «Интересно, известна ли ему такая замечательная фраза, — глаз на задницу натяну. Надо будет обязательно познакомить с таким шедевром устного народного творчества…»
Заснуть не получалось и оглядывая попутчиков он вновь и вновь пытался увидеть их тонкие тела.
«Хор, у меня ничего не получается…»
«Попробуй лбом об стенку», — равнодушно посоветовал учитель. Раздосадованный ученик, не долго думая, приложился со всей дури лбом об стенку вагона, благо сидел прямо возле окна.
На этот нетрадиционный метод медитации многие присутствующие отреагировали взглядами, в которых недоумение густо перемешивалось с испугом. Саша в это время болтался где-то на уровне потолка вагона, с недоумением рассматривая свой, висящий в воздухе, искрящийся, просвечивающийся силуэт и неподвижно сидящую под ним родную тушку с остекленелым взглядом и отвисшей челюстью. От него ко всем зрителям протянулись разноцветные нити, соприкасающиеся с их тонкими телами, и по ним ощущалось интенсивное движение чего-то.
«Я вампир!», — с ужасом подумал Саша, проваливаясь в свое тело и закрывая рот.
«Хор! Я кто, вампир?»
«У большинства разумных, присутствующих здесь, несколько иное мнение по поводу твоей персоны», — не скрывая удовольствия, ответил Хор.
Саше было хорошо знакомо это чистое, ничем не замутненное удовольствие от пакости причиненной другому разумному. Но только сейчас он начал понимать, почему в свое время никто не разделял с ним этого высокого чувства. Его всегда удивляло это обстоятельство, но сейчас и он, как ни старался, никакого удовольствия от шутки учителя не испытывал. Видимо, настроение Хора действительно серьезно поднялось, поскольку он снизошел до объяснения случившемуся.
«У вас, Сеш, бытует совершенно неверное представление о тонком теле. То, что вы называете аурой, это в первую очередь не энергетическая, а информационная структура. И ты не тянул энергию, не воровал жизненную силу. Все это выдумки бестолковых разумных ничего не понимающих в Искусстве. Тому, что ты делал, ближайшая, очень грубая аналогия, это копирование. Расскажи мне, что ты чувствуешь, глядя на другого разумного и стараясь его понять?»
«Это очень просто. Я как бы примеряю его на себя, такое ощущение, что я становлюсь им на короткое мгновение. Тут главное, затихнуть, никаких мыслей и эмоций, никаких предубеждений относительно его личности. Если все сделал правильно, этот человек как бы появляется и вырастает в моем сознании, и в какой то момент приходит чувство — я знаю о нем все».
«Что ты скажешь о вон той молодой разумной?»
«Недавно окончила ВУЗ. Работала в глубинке, в каком-то районном центре. Нашла вакансию в столице. Завтра у нее первая встреча с будущим работодателем, на которой будет решаться, получит ли она это место. В ее душе смешались радость, волнение, неуверенность и твердая решимость победить. Где-то так…».
«Вот видишь, Сеш, ты сам ответил на свой вопрос. Это как музыка. Ты услышал музыку ее души, она просто повторилась в тебе. Разве обирает слушатель музыканта? Наоборот, тот играет, чтоб быть услышанным. А те, кого у вас принято называть энергетическими вампирами, просто одинокие, несчастные и обозленные разумные, отчаявшиеся увидеть хоть каплю внимания и понимания. Вот они и копируют свою злость, свое отчаяние в ваши тонкие тела, пытаясь заставить вас сопереживать».
«Добиваясь прямо противоположного результата…»
«Разве для тебя это ново? Разве не происходит так сплошь и рядом? Тем более, что многие из них просто мстят всем подряд за прошлые обиды».
«А получают невиновные…»
«Забудь это слово, Сеш. Невиновных не бывает. Впрочем, хватит об этом, вернемся к нашим делам. Ты получаешь задание научиться выходить из своего тела. В этом состоянии, как показал эксперимент, ты видишь ауру, да и твой метод, я ему дал название радикальной медитации, больше подходит для такой задачи. Главное чтоб стена выдержала, за остальное я не волнуюсь, кге, кге, кге».
Тут Саша вспомнил, что читал где-то, мол, во сне душа покидает тело и путешествует. Поэтому, поставленную учителем задачу решил выполнять, контролировано приближаясь к состоянию сна, наблюдая при этом, как тонкое тело покидает его сущность…
Проснувшись через час, он понял, над контролем еще придется поработать, но в целом данный метод намного безопасней предыдущего. И стены не страдают. Настроение поднялось, Саша вновь почувствовал в себе непреодолимое желание узнать что-то из жизни инопланетян. Мерный стук колес подсказал ему нейтральную тему для беседы.
«Хор, а каким транспортом вы пользуетесь?»
«Воздушным», — последовал короткий ответ. Видимо Хор считал, что уже ответил на заданный вопрос.
«А какие у вас используются двигатели?»
«Я не могу тебе пока показать это на практике, а на словах ты вряд ли много поймешь, но скоро я закончу все подготовительные работы и смогу действовать практически в полную силу. Тебе нужно потерпеть еще несколько дней. В двух словах это выглядит так. Берутся два одинаковых предмета, как правило, металлических. Затем они сопрягаются. Суть данного конструкта основана на том, что большинство частиц в обоих предметах идентичны. Их попарно сопрягают…»
«А что это означает?»
«Вы бы сказали так: Берется ядро атома железа из одного предмета и аналогичное ему из другого. Затем их просят стать неразличимыми…»
«Просят?», — у Саши вдруг потемнело в глазах от острой боли в затылке, при этом отказали мышцы груди и гортани. Он не мог не только крикнуть, но даже вздохнуть.
«Если ты будешь меня перебивать, мне придется тебя наказывать, не забывай, ты пока мой ученик, а не товарищ», — хладнокровно сообщил ему ящер, полностью подтверждая свою принадлежность к соответствующему биологическому классу.
«Я понимаю, Сеш, тебе дико такое слышать. Ваша раса никого не просит, она внушила себе, Боги поставили ее над всем миром. Вы привыкли только брать без спроса, не считаясь ни с кем и ни с чем…
Однако продолжим. Таким образом, большинство частиц попарно сопрягаются и принадлежат обоим предметам одновременно. Теперь если один из этих предметов установить, как движитель на самодвижущуюся повозку и попросить двигаться в нужном направлении, а второй закрепить на земле, то первый, опираясь на второй, приведет повозку в движение. Хоть вверх, хоть в бок». — Хор замолк. Посчитав паузу достаточной, Александр, не наученный предыдущим опытом продолжил расспросы.
«А энергия, откуда берется?»
«Правильный вопрос. Движитель остывает, толкая повозку, соответственно остывает и сопряженное тело. Если его поместить в проточную, желательно теплую воду, то оно будет отбирать энергию у воды. Впрочем, это уже детали».
«Значит, вы превращаете внутреннюю энергию в кинетическую…»
«Вы делаете то же самое, Сеш, просто вы не умеете просить, и вам приходится заставлять частицы выполнять нужную вам работу выдумывая для этого разнообразные механические приспособления. Разница только в этом».
«Мы тебе не нравимся, верно, Хор?»
