— Что? — оторопел Лэрри. — Почему вы это говорите?
Линкольн пожал плечами:
— Я должен всегда говорить правду.
— Верно. — Лэрри воздел руки. — Понимаю. Честный Эйб.
Вперед вышла Амелия.
— Полно, господин президент. Поставьте этого коротышку на пол и будьте добры опуститься на этот свой трон!
Линкольн улыбнулся ей:
— Вы решительно настроены на дело. Я ценю вас выше, чем этого мужчину. — Он поднес Лэрри ближе к глазам. — У вас лицо асимметричное, а ее лицо источает оптимизм и жизнь.
— Благодарю, господин президент. Вы настоящий Друг.
— Это всё очень хорошо, — сказал Лэрри. — Но не могли бы вы сесть?
Гигантская статуя отвела глаза.
— Мог бы, если вы попросите вежливо.
— Будьте добры, сядьте, пожалуйста, — сказал Лэрри. Линкольн закрыл глаза.
— Вы говорите неискренне. Лэрри с небес поглядел на Амелию.
— Этот тип невозможен. Я не могу с ним разговаривать.
— Он прав. — Девушка скрестила руки на груди. — Ты говоришь неискренне.
— Трудно говорить искренне, когда он сказал, что у меня лицо асимметричное, — возразил Лэрри.
— Господин президент, не соблаговолите ли вы сесть? — попросила Амелия.
— Только ради вас, мисс, — сказал мраморный Линкольн и поставил Лэрри на пол рядом с Амелией. Потом опустился на свое громадное каменное кресло и толстым каменным пальцем смахнул с плеча голубя. — Эти вредоносные птицы надоели мне своим нескончаемым воркованием Амелия дернула Лэрри за рукав:
— Мистер Дейли! Кажется, они идут сюда!
Лэрри выглянул между колоннами. Солдаты Ивана приближались. Он юркнул обратно.
— Господин президент! Мне бы очень хотелось, чтобы вы немножечко посидели тихо, — попросила Амелия.
Лэрри и Амелия спрятались за большой колонной, а статуя Линкольна застыла в кресле как вкопанная. Но сидел он не как обычно — глядя вперед, в волевой позе. Вместо этого он поднял глаза к потолку, делая вид, будто его ничто вокруг не интересует. Люди Ивана, проходя мимо него, не заметили ничего подозрительного.
Когда стрельцы прошли, Лэрри и Амелия выглянули из-за колонны. Едва опасность миновала, они вернулись к громадному президенту.
— Спасибо, — поблагодарила его Амелия.
— Теперь нам пора в Музей авиации и космонавтики, — сказал Лэрри.
Статуя улыбнулась им.
— Разрешите заметить, вы очаровательная пара.
— Спасибо, — отозвался Лэрри. — Но мы не… то есть… всё не так, как вы думаете.
Линкольн нахмурился:
— Я никогда не лгу! Бы превосходно смотритесь вместе! — Он подался вперед и бросил взгляд в сторону Замка. — Очень жаль, но вы, скорее всего, потерпите неудачу. Насколько я вижу, вам противостоит неуязвимый враг, который почти наверняка одолеет вас.
— Это еще что? — нахмурился Лэрри. — Разве вам не положено вселять в людей уверенность?
— Уверенность, основанная на наивном оптимизме, не приносит пользы, — ответил Линкольн. — Однако, если ваше дело справедливо, молодой человек, вы одержите победу.
— Благодарю вас, — кивнул Лэрри.
— Но она достанется вам очень, очень тяжело, — тотчас же добавил Линкольн.
Лэрри в сердцах вздохнул.
Они вышли из музея и направились обратно по эспланаде. Людей Ивана нигде не было видно. Лэрри и Амелия, никем не замеченные, приблизились к Музею авиации и космонавтики. Сквозь большие окна эркеров Лэрри разглядел очертания разнообразных самолетов.
Амелия просияла:
— Чувствую, это местечко придется мне по душе. Лэрри повел ее к боковому входу.
— Давай поскорее найдем Эйнштейна и попросим его решить загадку.
Они вошли в музей, просторный и гулкий, как ангар. Всё здесь было таким же, как застал Лэрри, когда проходил здесь несколько часов назад. Манекены и самолеты, как и прежде, хранили неподвижность. Вдруг табличка в руках у Лэрри засветилась.
— Ой-ой-ой, — произнес он.
И вдруг Смитсоновский музей авиации и космонавтики ожил. Восковые пилоты в кабинах защелкали переключателями. Турбины взревели и стали выбрасывать клубы черного дыма. Завертелись пропеллеры, загудели моторы.
В экспозиции о высадке на Луну восковой Нил Армстронг поднялся, наконец, по трапу в кабину спускаемого аппарата «Аполлон».
— Всего один шаг для манекена, — сказал он.
Возле одного из перекидных мостиков братья Райт проверяли двигатель своего первого биплана. Их примитивный самолет был подвешен к потолку среди множества других летательных аппаратов. Братья Райт первыми поднялись в воздух и теперь собирались проделать это еще раз.
По земле прошли двое пилотов из Таскиджийской эскадрильи в полных летных костюмах. Это были первые летчики-афроамериканцы времен Второй мировой войны.
— Таскиджийския эскадрилья на марше, — сообщил один из них. Он выражался как диктор из старых выпусков новостей.
Его спутник остановился и обернулся к нему:
— Да перестань же, наконец, комментировать каждый наш шаг и поживи хоть немного полной жизнью!
— Пилоты Таскиджийской эскадрильи живут полной жизнью, — отозвался первый.
Летчики остановились перед Лэрри и Амелией.
— Мисс Эрхарт! — воскликнул второй пилот. — Хочу поблагодарить вас.
— За что, капитан? — спросила Амелия.
— Никто не верил, что мы тоже можем летать, — ответил он. — Спасибо, мэм, что проложили нам дорогу.
Первый пилот смахнул с глаза слезинку:
— В эту историческую встречу пилоты Таскиджийской эскадрильи официально благодарят Амелию Эрхарт за то, что она сломала половые и расовые барьеры на пути к небу!
Капитан сердито посмотрел на него.
— Ну с чего тебе взбрело в голову это говорить? — спросил он. — Загубил такой красивый момент! — Он с улыбкой обернулся к Амелии: — Подбросить вас в Париж?
Амелия просияла:
— Заметано!
Она уже чуть было не ушла с двумя пилотами, как в последний миг Лэрри схватил ее за руку:
— Эй, эй, эй!
— Простите, — виновато улыбнулась Амелия. — Это у меня в крови.
Они пошли дальше по музею. Вдруг Амелия остановилась и улыбнулась.
— Смотрите, мистер Дейли, вон он. — Она указала на большой красный самолет с одним пропеллером. — Старушка Бесси, — с гордостью пояснила она. — Тот самый, на котором я пересекла Атлантический океан.
Она пошла осмотреть и проверить свой самолет, а Лэрри продолжил поиски сувенирного
