спал. Остальное время проводил в городе, где учился в ордене Хранящих. Да-да, являлся простым учеником-первогодком. Верные Леон и Воронок целый день ожидали его за воротами ордена. Леон ни в какую не отпускал друга одного, в качестве дополнительного аргумента кивая на Воронка. Кто, мол, о нем позаботится? Единорогов, принадлежащих ученикам, на территорию храма Геи не пускали. Конюшня забита своими, орденскими.
Леон не страдал на солнцепеке, он давно прижился в таверне с конюшней, что рядом с храмовым комплексом, кстати, почитаемой им Богини. Играл слугу богатого ученика и был не одинок. Несколько поколений хозяев таверны «Величайшая Гея» богатели за счет учеников Хранящих. Большей частью за счет их единорогов, но и «сопровождающих» богатых недорослей тоже хватало, и некоторые студенты снимали дорогие комнаты. В небольшой школе при небольшом ордене общежитие отсутствовало, а по идее ученики должны жить при школе. Порядок у основательных Хранящих несравненно строже, чем у изменчивых Текущих.
Больше полугода назад, упорно пытаясь избавиться от остатков лоосской паутины, Чик буквально провалился в транс. По неопытности да со злости не рассчитал глубину и оказался в таких недрах внутреннего мира, что заблудился на огромной мультяшной Земле. Карикатурные деревья, дома, животные, автомобили — все рисованное, ненастоящее. Вокруг — ни души. Он в одиночку, в неряшливо намалеванном образе бедуина представлял вид «хомо сапиенс».
С час обалдевал от «магического транса», с час злился и матерился и только потом опомнился и принялся «копаться» в «себе», пытаясь найти ненавистные лоосские нити. В рисованном персонаже внутри оказалась… краска. Кто бы сомневался. Наконец, признал ошибку и захотел вернуться. Не тут-то было! Андрей говорил, что надо просто «открыть глаза», как бы «проснуться». Но как бывает в кошмарах: сколь ни силься — не получается. Или кажется, что проснулся и с ужасом осознаешь, что комар продолжается! Этот самый ужас и охватил Чика. Его, не побоявшегося Бога, привидений и бандитов, вышедшего на неравный бой с рабом-каганом, избавившегося от лоосского рабства одним только свободолюбием — вогнал в панику совсем не страшный детский мультик. От позорного сумасшествия или вовсе от страшной смерти (ой, наоборот — смерти от страха) спасли верные друзья — Духи.
Дух Слияния с Астралом заметил странные, сильно взволнованные колебания, исходящие от астрального тела «большого» друга.
Надо сказать, что астрал — это особое расслоение реальности, которое проникает в аналогичные расслоения других реальностей. Можно сказать объединяет. Это не совсем точное определение, зато самое понятное. Будем надеяться. Один из путей входа в астрал — через магический транс.
Дух Астрала сообщил Духу Жизни, а тот… не нашел особых изменений в здоровье, но отметил «закольцованность» сознания, а значит… друг не выберется сам, вся сознательная работа «идет по кругу»! Безграничная Воля теперь не имеет значения. Она «гонит» поток по одному пути, разгоняя обороты, и скоро… всему есть предел. Духи кинулись спасать друга. Всем скопом навалились на порочный круг. Хвала богам — успели. Кто из них отличился — сами не поняли. Сильно распереживались.
Чик приходил в сознание целые сутки. Целитель определил «разбалансированность жизненной силы», коей масса причин. Подправил потоки, велел подождать день-два и удалился. Друзья дежурили неотлучно и дождались прихода в себя. Убедившись, что Чик в порядке, набросились с упреками общим смыслом: «Ты дурак?». В ответ лишь глупая улыбка, подтвердившая правильность постановки вопроса. Более того, этот ненормальный через день опять полез в транс! Это не просто граничит, это и есть идиотизм!
В этот раз Чик действовал по канонам. Ну, чуть адаптированным к своим особенностям. Книги — мысли убирал постепенно, подавлял эмоции и ушел-таки в себя, в настоящий ученический транс.
Любопытно смотреть на себя изнутри. Потоки энергий переливаются, скручиваются, меняются в предсказуемо-хаотичной последовательности. Все стабильно и непостоянно одновременно. Невозможно отличить душу от тела, сознание от эмоций и много других свойств личности от общего «Я». Единое целое с четким разделением на части, которые непрерывно меняются. Черт ногу сломит.
Чик, за целый месяц поиска «нитей», мог бы добавить — не одну, а все четыре. Погружался по десять раз на дню без выходных и кроме поиска лоосской гадости ни на что не отвлекался. Выходил в точности как говорил Андрей: «открыв глаза».
Упорство всегда вознаграждается, но результат не всегда радует.
Долгожданная находка Чика более чем обрадовала. Тусклые, еле заметные серые нити просто кричали о своей чужеродности. «Как я их раньше не замечал!», — досадно думал Чик, безжалостно выдирая эту липкую чуждость. Чем — даже не задумался. Вне «души» (если верить словам альгана, который говорил о «самой глубине») нити бесследно таяли. Успокоился только тогда, когда после тщательного осмотра не увидел и самого кончика серости. Облегченно «открыл глаза» и… навалилось.
Такой душевной боли не чувствовал даже во время рабства. Результат упорства, как выяснилось, относился к категории «не всегда радует». Бывает и любимцу богини удачи не везет, всякое бывает.
Ему думалось, что жизнь кончена. Существовать дальне незачем, не имеет смысла, и он сам не имеет значения. К тому же надо смыть вину перед всеми мирами вместе взятыми и это принесет облегчение, избавит от невыносимых мук. Пустоту в душе не заполнить ничем, осталось просто освободить её от тела. Осторожно (не дай бог, кто заметит — остановят) вытащил из кладовки веревку, нашел укромное местечко под старым гоштом (местная разновидность цитрусовых) и повесился. Умирать оказалось совсем не больно.
Первым на том свете встретился, как ни странно, Леон.
«Он тоже умер!?», — подумал Чик, ужасаясь, — «а зачем он бьет меня по щекам? Это… больно и обидно. Подожди, откуда после смерти боль?..», — внезапно пришло осознание, и тогда снова навалилась… уже вся гамма чувств.
Понял свою глупость, почувствовал неимоверную досаду, обиду и еще много всего, но главное — никакого стремления кончать жизнь, а наоборот — желание жить.
«Жизнь! Какая ты прекрасная и как хорошо просто жить!», — умилился Чик и со слезами на глазах захохотал от счастья.
Друзья долго не могли его успокоить. Леон поил вином, Грация кормила сладостями, Андрей подбадривал словесно. В конце концов, отсмеявшись и проплакавшись, он более-менее успокоился.
Чувство вины захлестывало. Настоящее, не наведенное. Вины перед самим собой, перед друзьями- Духами, перед друзьями-людьми. Поэтому и терпел их издевательства. А спасение в самом деле было чудесным, без дураков.
Петля сдавила горло, Чик потерял сознание и только тогда Духи смогли заметить неладное. «Большой» друг, зная о них, тщательно отгородил сознание. С его Волей это легко. Каменный Дух разрушили веревку, а огненный запустил вверх огромный факел. В это время тело Чика еще только падало на землю. Первым пламя заметил Леон, и дальше случилось вышеописанное. С телесным здоровьем ничего особенного не случилось, а с душевным… Ни один из его Духов не обладал «слиянием с Человеческой Душой», поэтому «друзья» затруднялись в определении, но судя по следующим суткам — не очень.
Первую ночь друзья дежурили возле койки. У Чика сна — ни в одном глазу. Днем не отходили ни на шаг. Суетились, старались ублажить. Не выдержал, послал всех подальше и заперся в комнате. Друзья под разными благовидными предлогами продолжали стучаться, Чик посылал. Один уходил, а через четверть стучался другой.
Проверяльшики, мать их! На душе и без них кошки скребли. Опять поддался Древу, действовал как одержимый, а ведь знал об эманациях! Понимал и вроде все логично обдумал, а на тебе — Древо победило! До жути обидно и винить можно только себя. Нет. Еще и Флорину, как олицетворение паучихи Лоос.
Лишь проспав (слава богу!) ночь без сновидений, пришел в норму.
— Ну почему ты не сказал, что ищешь следы лоосских структур!? — Андрей в истерике чуть не топал ногами, — видишь, чем закончилось! Если бы не твои Духи! О, Гидрос, вразуми этот выкидыш борка!
Разговор происходил один на один в спальне Чика через день после чудесного спасения.
— Успокойся, Андрей, все нормально, я все контролировал, — Чик и не думал оправдываться, врал напропалую. Он и чувствуя себя виноватым, не оправдывался, а теперь, в полном душевном здравии и
