москвичей.
Не видать мне сегодня моих буги-вуги, думает Ксения, не танцевать под Indigo Swing и Jump 4 Joy, не пригласить Алексея составить мне компанию. Что же Паша хочет мне сказать, он ведь неглупый мужик и, главное, у него есть чутье.
Паша выкладывает папку с распечатками на стол.
– Ты просила меня пробить этого человека по моим каналам, – говорит он. – Читай здесь, на вынос я не дам.
Ксения читает, а Паша все продолжает думать о маньяке-убийце, о путинской политике, о развалинах на улицах городов. Все-таки руины, думает он, работа неодушевленных машин. Взрыватель, гексоген, пусковой механизм, бомболюк. Тот, кто нажимает кнопку, не видит взлетающих в воздух кровавых ошметков. Пыль от развалин не оседает на его одежде. Тот, кто принимает решения, не видит их последствий. Он живет в том же мнимом мире, что и все мы.
– Впечатляет, – Ксения закрывает папку, – а моя подруга хотела с ним делать бизнес.
– Я бы не советовал, Ксеничка, – отвечает Паша.
– Страшный человек, – и она бережно кладет папку на середину стола.
Нет, думает Паша, он не страшный, он обычный человек. Тот, кто нажимает кнопку, тот, кто запускает механизм.
– Не такой уж и страшный, – говорит он, – просто в его бизнесе были другие правила игры с самого начала.
– Тебе никогда не хотелось менять правила? – спрашивает Ксения. – Например, можем вести себя так, будто нет путинского телевидения, а Ходорковский все еще на свободе.
Паша смеется и думает: у нее есть напор, она красивая девчонка. Интересно, есть ли у нее мальчик – или как это они сейчас называют?
– Ты же мог сказать нам «да» сегодня, – говорит Ксения, – ведь то, что ты сказал – только отговорки. Объясни мне, в чем дело? Ты не веришь в этот проект?
– Послушай, Ксения, – говорит он, – мы оба знаем: это отличная идея. Это коммерческий верняк. Но, понимаешь, ты сказала что вот этот, – Паша кивает на папку, – страшный человек. А ведь он всего лишь платил деньги и отдавал приказы, а потом улетал в Испанию или в Грецию делать себе алиби. С ним все понятно. Для него убийства – если в самом деле были убийства – только способ перераспределить собственность. Перенаправить финансовые потоки. По большому счету, он давно живет в мире абстракций. А тот человек, о котором ты хочешь сделать сайт, – он живет с нами в одном городе. Заходит в те же магазины. Наверное, ест в тех же ресторанах. И все, что он делает, – он делает сам. Своими руками.
16
Ты ускользнула, одна из всех, ускользнула.
У тебя были маленькие ступни и ладони
Каштановые волосы до плеч
Выбритый лобок с тонкой ниточкой волос, не тронутых бритвой
Я думал, опасная бритва никогда не касалась раньше твоего тела
Ты многого не знаешь в этой жизни
У нас есть время.
Я раздел тебя, бесчувственную, на столе в бетонном подвале
И некоторое время стоял, прислушиваясь к тому,
Как внутри меня начинает мелко дрожать
Какая-то струна, словно камертон, отзывающийся на знакомую музыку.
Словно выцветший лист, из последних сил цепляющийся за ветку
Под порывами осеннего ветра.
У тебя был плейер – я раздавил его каблуком
Он больше тебе не понадобится, я научу тебя другой музыке
Выцветшие листья на моем участке
Так и не удержались на ветвях
Лежа на холодной земле, они ждут тебя
Я провел рукой по твоему животу
Чуть округлому, словно маленький холм
Возможно, ты думала «я растолстела этим летом, мне надо похудеть»
Поверь мне, я знал многих женщин
Ближе, чем кто-либо иной,
И я говорю тебе с искренностью бритвы
Разрезающей кожу:
У тебя прекрасное тело.
Твое тело прекрасно от верхних покровов
До самых глубин, до розовых влажных глубин рта,
Красные мышцы, желтый жир, синие вены,
Они видны даже сейчас под твоей загоревшей за лето кожей
Два белых треугольника спереди и сзади
Там где был купальник
Теперь тебе нечего скрывать.
Что-то дрожит внутри меня, словно играет музыка в раздавленном плейере
Подожди, ты тоже ее услышишь, ты отзовешься.
Ты говорила «мне надо похудеть, сбросить вес»
Я скажу тебе, сбросить вес очень просто
Как дереву сбросить осенью листья
Я научу тебя, когда ты проснешься
Глаза ее были закрыты, но я помнил их цвет
Они были карие, с янтарными прожилками
Когда я их увидел впервые, я сразу почувствовал
Как мир замирает вокруг, сворачивается, как свиток.
Карие глаза с янтарными прожилками
Припухшие губы девочки-подростка
Целовавшейся весь вечер в пустых коридорах школы
Пока дискотека гремела внизу в актовом зале
Было бы жаль растянуть этот рот тряпкою или кляпом
Но мне так хотелось выйти с тобой во двор,
Где выцветшие листья, лежащие на холодной земле
Ждали тебя.
