предположить, что он сбежал.
— На нём нет признаков плена.
Я поднял руку, посмотрел на запястье. Естественно ничего.
— Значит, его не держали в цепях.
Белинда стояла у окна и смотрела на улицу, скорее всего, при этом ничего не видя.
— Я, похоже, поменяю своё решение.
— Какое?
— Перевезём Морли в твой дом.
— Правда? — нужно поосторожней с ней.
— Я хочу одним ударом прихлопнуть двух зайцев. Ему нигде не будет безопасней, и твой партнёр может узнать то, что мы должны знать.
Белинда может удивить в любой момент.
— Одна проблема. Старые Кости мёртв для этого мира сейчас.
— Ты всегда так говоришь.
— На этот раз это правда. На самом деле, это почти всегда, правда.
— А ты здесь. Единственный человек, который в состоянии вытащить его из реликтовых мечтаний.
Это отчасти верно.
Появились Страсть и Диди
23
Как у хозяйки империи, охватывающей всё подбрюшье Танфера, в которой работало более тысячи человек, у Белинды были обязательства за пределами «Огня и Льда». И для их выполнения нужно было напряжённо трудиться, а она просто сидела здесь, глядя на Морли и бормоча, по поводу жесткого складного стула, любезности в адрес гения Кипа Проза и технической проницательности Объединенного производственного комбината.
Мисс Ти принесла четыре стула. Вряд ли они стояли в сложенном виде в соседней комнате. Без сомнения, они стоили целого состояния. А дешевые подделки могут появиться уже через пару недель, если я по причине отсутствия не смогу отстаивать права интеллектуальной собственности Комбината.
Есть, конечно, и законы, но мы должны проводить их в жизнь сами.
— Белинда?
Она не ответила.
— Эй. Девчонка. Слушай. Здесь работает эксперт. Давай продолжим с вопросами и ответами.
Она устало взглянула на меня.
— Давным-давно, два дня и несколько часов назад, ты рассказала мне кое-что о ситуации с Морли. С тех пор многое изменилось, всё движется к чему-то менее определённому и более неоднозначному.
— Так случается, когда начинаешь опрашивать свидетелей.
— Точно. У тебя был свидетель. Что с ним теперь?
— Как я уже рассказала тебе, он исчез. Кроме того его история не выдерживала критики.
— Фальшивка.
— Оглядываясь назад, я думаю, что он искал след Морли. Но я не уверена в этом. Я не скрывала факт того, что он жив.
— Может, он сам был злодеем?
— Я не знаю.
— Сержант Берри настаивает, что мы боремся с чокнутыми. Он мог быть одним из тех, кто кормится с судебных процессов по их преступлениям? Некоторые даже пытаются договориться со свистунами, чтобы ходить по пятам за ними во время расследования.
— Возможно. Но держу пари, что у него даже не первая стадия чокнутости.
— Помнишь, как он выглядит?
— Если была бы художницей, то смогла бы нарисовать его портрет.
— Ты должна постараться набросать его изображение.
— Постараюсь.
— Мы можем нанять художника.
— Не думаю… Чёрт. Я знаю, мои способности для составления описания недостаточно хороши.
— Я думаю, мы можем сделать так, чтобы Покойник достал изображение и передал его квалифицированному живописцу. У нас есть несколько хороших портретистов в Танфере.
Белинда так полыхнула на меня взглядом, будто хотела усилием воли вызвать спонтанное возгорание моего тела.
— Я думал, ты слишком параноидальна, и согласишься на простейший способ.
— Я? Параноик? Ты, мужлан, если…
— Что если он пороется в твоей голове?
Она не ответила. Эта идея пугала её.
— Он делал это и прежде. Ты пережила. Что он сделает с тем, что найдёт? Будет сидеть, исходя самодовольством, от того что смог заглянуть под твою юбку?
Она не смогла сразу найтись с ответом. Прибытие взволнованной мисс Ти спасло её. Мисс Ти выплеснула:
— Вам лучше спуститься вниз, мэм. Проклятый, чёртов наследный принц здесь, собственной персоной.
Белинда сказала:
— Похоже, что я там необходима.
— Хочешь, пойду с тобой? Я знаком с ним.
— Чушь. Ты даже не просочишься к грязи между пальцами ног людей в его окружении, не говоря уже о приближении к нему.
— Спорим, что ты неправа. Однажды он просил меня быть его личным частным сыщиком, — и я ему отказал. Мне нравится, когда в качестве босса только я сам. А так как я им и был, то сказал ему: «Извините, нет».
Работа ушла к умному мошеннику по имени Скрытный Фелхск вместо меня.
Уверен, Фелхск встретил плохой конец, так говорил я себе, бродя по этажам предприятий Объединения, надеясь напугать редких дураков, которые обкрадывали своего работодателя в то время, когда люди голодали, если теряли свою работу. Объединение и Пивоварни Вейдера были единственными работодателями, создающими рабочие места в эти дни. И я работал на обоих.
Сидя здесь, в тишине, с королевой преступности и лучшим другом, который не мог показать мне свою насмешливую ухмылку, у меня не было выбора, кроме как оценить то, кем и чем я стал. Это заставило меня немного смутиться.
Белинда сказала мне:
— Делай свою работу. А я очарую Руперта.
— Постарайся не сразить его. Будь осмотрительна в своих попытках.
— Хитрожопый. Я уже много раз говорила тебе, я не та девушка, что была в прошлом.
Конечно, она осталась прежней. Просто лучше скрывала это. И она собиралась оказаться в присутствии раздражительной и снисходительной личности.
Несмотря на все свое благородство взглядов и решимость действовать во благо Каренты, Руперт был редкостным козлом. Он обожал творить добрые дела, но не имел ни тени сомнения, что королевские подданные, как в социальном, так и в умственном плане находятся на более низкой ступени.
Он был пастухом, связанным клятвой, ограждать своих бессловесных животных от опасности.
— Удачи тогда, дорогуша, — сказал я Белинде.
