Прошло уже три недели с тех пор, как Леночка уехала из Душанбе. Но Москва захватила ее, закружила, влюбила в себя. Ее манил не только блеск, но и возможности. Она хотела покорить этот город…
В прошлой жизни осталось только одно воспоминание, от которого приятно сжималось сердце: Костя.
Но…
Леночка пыталась представить его в ночном клубе. За рулем дорогого автомобиля. В деловом костюме в офисе, где все обставлено по-европейски… И не могла. Не вязалось как-то.
Тогда Леночка представляла весы. На одной чаше — Филин. На другой — Москва.
К ее большому сожалению, Москва перевешивала.
На одной из вечеринок Леночка познакомилась с клерком нефтяной компании, молодым энергичным парнем, у которого не умолкал мобильный телефон. Даже в постели он разговаривал о кредитах, аудиторских проверках и платежных поручениях… И был зациклен на деловой этике.
Но это был москвич плотью и кровью. Для Леночки он олицетворял яркую мечту. Что же касается Филина… Его женщина вспоминала с ностальгией, как наивную школьную любовь.
«Как он там? — иногда думала Леночка, вдруг вспоминая огненные шарики по ту сторону жизни. — Интересно, где он сейчас?»
Глава 14
Граница была свободна. С пограничных застав осада снята. Но с той стороны подтягивались отряды боевиков. Генерал Усмон бежал с Ванча в Афганистан и теперь командовал оттуда.
— Будем планировать удары по той стороне, — сообщил генерал Мазуров на секретном совещании старших офицеров.
Филин сидел в пропыленном кузове ГАЗ-66 вместе со спецназовцами — Букой, Бемсом и Бесом. Эта троица была неразлучна. В Москве на Арбате гадалка как-то предсказала им, что они будут жить до тех пор, пока вместе. С тех пор друзья от тесного общения даже стали внешне походить друг на друга.
Внезапно машина остановилась.
— Что там? — крикнул Бука и выглянул из-за тента.
Поперек дороги лежал реактивный снаряд.
— Артиллеристы потеряли, — сказал старший машины, выпрыгнувший из кабины, — забросьте его в кузов.
На пограничном посту они зашли в артдивизион, отгородивший для себя загончик позади серого здания заставы.
— Бача, где офицеры? — спросил Бука у часового-таджика (в российских погранвойсках в Таджикистане проходят срочную службу и граждане Таджикистана).
— Там. — Часовой махнул рукой в сторону блиндажа.
Они спустились по земляным ступенькам. Внизу был только один младший лейтенант, лежавший на кровати и безразлично смотревший видик. На экране три китаянки гладили и вылизывали очень красивую блондинку скандинавского типа. Это была красочная и качественная порнуха. Но по лицу офицера- артиллериста было видно: его эта засмотренная до дыр видеокассета возбуждает уже не больше, чем мультик «Ежик в тумане».
— Где все? — спросил Филин.
— Стреляют, — вяло ответил младший лейтенант, продолжая смотреть телевизор.
— Раззявы, вы эрэс прозевали, — воскликнул Бемс, — мы по дороге нашли.
— А, — так же сонно ответил младший лейтенант, — это из бээмки вывалился. Спасибо, что подобрали. Бросьте на задворках.
БМ — боевая машина с установкой «Град».
— Бардак полный, — заметил Бес, когда разведчики вышли из землянки.
Они поехали дальше — в поселок Московский на встречу с важным агентом: Ключником. Это был молодой афганец-торговец. С пяти лет он таскал в кармане ключи от лавки отца. Потому и дали ему такой оперативный псевдоним.
— Здраствуйте, — на ломаном русском сказал, улыбаясь, Ключник, входя в комнату.
— Здорово.
Когда Ключник приезжал в Таджикистан за товаром, его возил на своей машине таджик, тайно работавший на пограничников. В доме таджика Ключник и ночевал, и встречался с разведчиками.
— Как дела? — спросил Филин на фарси.
— Хорошо, куртки теплые закупил, склад ищу, чтобы до зимы пролежали. У вас негде положить?
— Придумаем что-нибудь, — ответил Филин.
Ключник не работал на пограничников, он вел свой бизнес: продавал разведчикам информацию, так же как другим теплые кожаные куртки или разбавленную солярку.
— Как дела на той стороне? — спросил Филин.
— Нормально. Дали вы Усмону, он теперь мечется, новые отряды собирает.
— Но операцию он провернул, товар отправил.
— Успел, молодец…
На следующий день пограничники облетели на вертолете базы боевиков в приграничных районах Афганистана. Ключник показал Филину лагеря бандитов и схроны с оружием.
Обычно данные афганских агентов надо перепроверять. Правило такое: то, что сказал один афганец, должны независимо от него подтвердить еще трое. Тогда может быть, что правда.
Но Ключник потому и считался ценным агентом, что всегда давал точную информацию.
— Вот, вот. — Он принялся тыкать пальцем в карту.
— Что? — из-за шума двигателей «вертушки» Филин не расслышал его слов.
— Вот. — Ключник что-то говорил и улыбался, его медная (будто покрасил в марганцовке) борода тряслась.
Филин не понял, но дал знак летчикам: сюда надо пальнуть. Борт стал заходить на атакующий вираж.
— Что там? — прокричал Константин в ухо Ключнику, когда до залпа оставались считанные секунды.
— Мой родной дом, — крикнул он.
Разведчик чуть не споткнулся, когда кинулся предупредить летчиков. А потом, отменив атаку, от всей души обматерил Ключника.
Но этот налет — это были еще цветочки. Через день пограничники подняли в воздух все, что могло летать.
Армада вертолетов плыла над облаками. Стекла иллюминаторов бросали отблески. Пилоты наслаждались скоростью и полетом. А еще мощью единого строя.
Но поступал сигнал — и армада ныряла под облака. Красный плуг реактивных снарядов залпом вонзался в землю.
Стальными стрелами врывались в афганское небо штурмовики. Они стремительно проносились над землей и исчезали, оставляя после себя внизу поднимавшиеся столбы черного дыма.
Огненный вал шел от кишлака к кишлаку, от лагеря к лагерю. Линия от Московского погранотряда до
