– Я ждал от светлых много подлости. Всегда ждал.
- Разве он не говорил, что некромантствует всего полгода? – еле слышно проговорил встревоженный гном.
- Боюсь, он этого уже не помнит, - ответил Урлог, обеспокоенно разглядывавший Пэтти. Полурослику надо было помешать, но чутьё подсказывало, что любая попытка встать сейчас на дороге тёмного мага может выйти варвару боком.
- Подлость. От светлых можно ждать только подлости, - как зацикленный бормотал Пэтти. – Они считают нас злом, но и сами не похожи на адептов справедливости. Они обманули нас. Впрочем, это же прекрасно! Теперь я имею полное право ПРИМЕНИТЬ ПРОТИВ НИХ СИЛУ!
После такого заявления Урлог всё же решился остановить Редькинса, но стало уже поздно. Варвар, бросившийся к хоббиту, опешил, когда воздух в зале потяжелел, а зелёный плащ полурослика начал медленно чернеть. Голова дракона, насаженная на ручку грабель, а следом и другие амулеты некроманта налились багровым огнём, и под сводами дворца, наверное, впервые за всю его историю, раздались грозные и мрачные заклинания.
- Эр-шла сманака крушла-зы эх! Сманака-эр-цла! Эр-шла спрашкла эр!
Слова, которые Пэтти сотни раз произносил на своей кухне, чтобы поднять муху или мышь, сейчас звучали особо зловеще. И пускай юный некромант не чертил пентаграмм и не приносил жертв, эльфы всё равно глядели на него с ужасом.
Единственным, кто не испугался Редькинса, оказался Флохет. Клинок королевского телохранителя всегда был наготове, и ножны теперь висели с правильной стороны. Однако эльф успел сделать всего несколько шагов, когда окно тронного зала рассыпалось на тысячи мелких осколков и что-то огромное ринулось через весь зал, наперерез атакующему телохранителю. Последний остановился. Его меч вдруг задрожал в руке, а по лицу, всегда суровому и невозмутимому, совершенно неожиданно потекли слёзы.
- Это… - удивленно произнёс Урлог.
- Невероятно! – закончила за варвара Нира, глаза которой вылезли из орбит.
Перед старшим королевским телохранителем стояла собачка с глупой мордочкой и практически без шерсти, из породы, столь любимой светскими дамами. Правда от обычных собачек её отличали две вещи: во-первых, она была мертва, что неудивительно, зная специализацию Пэтти, а во-вторых, своими размерами не уступала лошади.
- Это есть некроморф! – наконец вспомнил Урлог, перебрав в голове всё, что он знал о нежити. По сути дела, некроморфы представляли собой следующий уровень обычных зомби, которых некромант значительно увеличивал в размерах, используя доступные ему материалы. Здесь, судя по торчащим вместо кожи кускам дёрна и травы, сырьём послужила обычная почва. Правда, варвар никогда не слышал том, чтобы кто-то из тёмных магов сумел превысить первоначальные размеры зомби в сотни раз, как сделал Пэтти. А судя по непрекращающемуся потоку заклинаний юного некроманта, это был ещё не весь сюрприз.
Флорхет тем временем упал на колени и забормотал дрожащим голосом:
- Буба, это ты? Это точно ты?
Зловещая собачка, услышав голос телохранителя, довольно рыкнула и даже попыталась завилять веткой, которую Пэтти приделал вместо хвоста.
- Флорхет, не медли! Руби эту тварь! – властно прокричал Занниэль.
Старший телохранитель в полной растерянности оглянулся на правителя.
- Но я не могу. Это же моя Буба. Я её в прошлом месяце похоронил, но она вернулась. Правда, подросла немного.
Похоже, от волнения разум покинул голову Флорхета, и теперь эльф прямо на глазах впадал в детство.
- Идиот! Неужели не понимаешь, что тебя дурят! – возмутился монарх.
Не дождавшись повиновения телохранителя, Занниэль выхватил у одного из оторопевших стражников клинок и сам попытался атаковать некроморфа. Однако в этот момент глаза Пэтти в очередной раз зловеще сверкнули, и оставшиеся окна дружно разлетелись вдребезги.
Монстры, что стали после этого входить в зал, демонстрировали как значительно выросшее мастерство полурослика, так и его никуда не девшуюся неразборчивость в выборе исходного материала. Если три кошки, размером с тигра, два полуистлевших тела, в которых с трудом угадывались здоровенные пудели, и громадный попугай, способный, наверное, заклевать драконью бабочку, ещё могли послужить оружием, то чего ждать от исполинской черепахи, умудрившейся застрять в оконном проёме, похоже, не знал даже сам Пэтти. Впрочем, представители эльфийского двора всё равно дружно отшатнулись от этого окна.
- Кладбище животных! – озарило Ниру, пока она наблюдала за тем, как её царственный брат отбивался от гигантской кошки.
Кошка, в принципе, не делала ничего предосудительного, лишь легонько тёрлась о ножку трона и издавала звуки, отдалённо напоминавшие мурлыканье. Впрочем, Занниэля это отнюдь не приводило в восторг, иначе бы он ни забрался на спинку кресла и ни орал возмущённым голосом: «Брысь».
– В саду есть небольшой участок, где хоронят своих домашних любимцев служащие дворца, да и сам братец, - пояснила полуэльфийка недоумённо посмотревшим на неё варвару и гному. - Эта кошка у Занниэля сдохла от старости, как мне помнится, полгода назад.
- Брысь, Мурррзя! – в очередной раз закричал владыка, пытаясь прогнать кошку с сиденья, куда она уже успела взобраться.
- А некромант ваш хорош, - усмехнулась Нира. - Даже рассудок и память зверюшкам вернул. Они ведь ни на кого не нападают, а лишь пытаются как прежде приласкаться, вот только размеры этого не позволяют. Вон, пожалуйста.
В качестве примера стражница указала на Флорхета, упорно отбивавшегося от зомби-собачки, пытавшейся вылизать его языком, теперь больше напоминавшим наждачку. Похоже, для создания языка был использован необработанный гранит, возможно, даже с надгробия самой Бубы, так что телохранителю оставалось только посочувствовать.
Кроме огромных чудовищ по залу сновали ещё десятка три мелких зомби. Видимо, энтузиазма и сил Пэтти хватило лишь на несколько первых образцов, а остальных он поднимал уже по старинке. Впрочем, и такая мелочь изрядно добавила сумятицы. Одни царедворцы со слезами на глазах обнимались со своими питомцами, другие с ужасом на лицах бегали от нежити, периодически сталкиваясь друг с другом. Большая группа стражников, ворвавшаяся в зал и попытавшаяся взять ситуацию под контроль, тоже ничего не добилась и вскоре поддалась всеобщей панике.
Положение усугубилось ещё и тем, что взвинченные нервы Басса сдали и он решился спеть песнь Творения. Свирепый голос гнома отправил в обмороки тех немногих дам, что ещё не успели лишиться чувств, а так же полдюжины мужчин похлипче. Остальные эльфы продолжали беспорядочно носиться по залу, в отчаянии зажимая уши.
Всё это время Нира откровенно наслаждалась, наблюдая за нарастающим хаосом, хотя по долгу службы должна была его пресечь. Урлог, стоявший рядом с полуэльфийкой, тоже не вмешивался и лишь иногда прикрывал гнома и хоббита от одиночных нападений некоторых излишне ретивых стражей.
- Нира, сделай же что-нибудь! Прогони этих тварей! – раздался крик Занниэля.
Урлог посмотрел в его сторону. Стоило отдать должное владыке: даже находясь в такой нелепой ситуации, он не паниковал, а лишь морщился и, когда кошка начинала драть его престол, громко ругался.
- Ты и сам можешь всё сделать, – насмешливо отозвалась стражница. – Просто отдай пришельцам то, что они заслужили.
- Как я им это отдам? Артефакт же украден!
- Тогда награди равноценно. Всё-таки они столько для тебя сделали.
- Ещё чего, наградить! Эти варвары разрушили мой тронный зал!
- В таком случае вычти стоимость ущерба из награды.
- Ну, раз так, - вздохнул Занниэль, и лицо его исказила кислая мина. – Ладно, пускай прекращают шум, я согласен.
- Басс, Пэтти, прекратить! – отдал команду Урлог.
Гном тут же замолчал, но остановить вошедшего в раж хоббита оказалось не так-то просто.
