– В какое рабство? – Виктор нахмурился, взгляд его ушел вниз, на автомат.
– Да это так называется, – поспешил успокоить его Мага. – Здесь по-другому не говорят. Чеченцы ведь не работают, вместо них работают рабы, поэтому я и говорю – рабство… Если б я тебя бесплатно привел – они бы мне не поверили, подумали б, что ты фээсбэшник…
– И за сколько ты меня продал? – поинтересовался Виктор, в голосе его все еще звучало раздражение.
– Не бойся, не дорого… двести двадцать баксов. Пришлось поторговаться, они сперва давали только сто. Но им человек нужен…
– И что я там должен буду делать?
– Увидишь. Ты же хотел к Хачаеву! Там спокойно. «Ашорная зона», не стреляют… Я тебе поесть принес…
Последние слова смягчили Виктора. Мага дал ему полоску сухого вяленого мяса и лепешку. Сам тоже принялся жевать. Ели они, стоя возле мутного окошка.
– Тут автомат лежит, и гранаты, – сказал, жуя мясо, Виктор.
– Где?
– На полу.
– Расскажешь хозяину – он тебе больше доверять будет! – радостно произнес Мага, но тут же задумался и отрицательно мотнул головой. – Нет, лучше не рассказывай! Это от них далеко. Я лучше сам перепрячу. Может, продам…
Дожевав мясо, они вышли из сарая. Часа три шли по лесной тропинке в полной темноте и молча. Пересекли дорогу, отыскали продолжение тропинки и отправились дальше. Тропинка стала подниматься вверх, одновременно теряя свою прямолинейность и становясь все более и более извилистой. Виктор устал. Он попросил Магу идти помедленнее.
– Уже недалеко! – ободрил его дагестанец. – Меньше километра!
Тропинка вывела их к большой черной трубе и побежала вдоль нее, теперь уже вместе с трубой спускаясь на другую сторону холма.
– Это что? – спросил Виктор, показывая на трубу.
– Нефтепровод «Дружба», – с ухмылкой в голосе сказал Мага. – Теперь все время вдоль трубы, и через часик выйдем.
– Ты же сказал – километр!
– Ну, это приблизительно…
Приблизительность Маги работала только в сторону увеличения. Дорога заняла у них еще часа два, прежде чем дагестанец остановился возле большой буквы «А», нарисованной на трубе белой масляной краской.
– Вот видишь, – показал он на букву. – Здесь начинается «ашорная зона»…
Мага поднял с тропинки кусок железной арматуры и ударил два раза по трубе. Прислушался. Потом увел Виктора с тропинки под ближайшее дерево. Там, к своему удивлению, Виктор заметил вкопанную в землю скамейку.
– Давай сядем, чтобы они видели! – сказал Мага.
Долго сидеть им не пришлось. Минут через пять перед ними возник молодой парень с козлиной русой бородкой, одетый в ватник и мятые черные брюки, заправленные в кирзовые сапоги. Кивнул Маге. Подойдя вплотную, посмотрел на Виктора. Достал из кармана ватника фонарик и еще раз осмотрел Виктора, только теперь уже при искусственном свете.
– Оружие лучше ему отдай! – сказал парень, кивая на Магу. – У нас за это…
– У него нет. – Мага поднялся на ноги и протянул парню руку ладонью вверх.
Парень что-то положил в ладонь Маги.
«Меня продали», – понял Виктор.
– Удачи! – произнес на прощанье Мага и, бросив задумчивый взгляд на сапоги Виктора, развернулся и ушел вдоль трубы.
45
«Ашорная зона» состояла из территории непонятного размера и барака-аппендикса, присоединенного к нефтепроводу «Дружба». Какой конкретно заводик прятался в том бараке – Виктору не было понятно, но с другой стороны, он уже знал, что вся ночная экономика Чечни была построена на краже нефти из этого нефтепровода. Так что выбор деятельности Хачаева был достаточно ограниченным.
Глаза у Виктора слипались от усталости, когда проходил он вместе с парнем в ватнике мимо барака- заводика. Парня звали Севой, он тоже оказался русским. И тоже назвал себя «без вести пропавшим». Виктору, последние ночи только и делавшему, что переходившему по невидимым маршрутам из чеченской точки «А» в чеченскую же точку «Б», независимо от того, существовали ли в чеченском языке такие буквы и так ли они назывались, было уже все равно куда идти, лишь бы дорога эта была короткой и закончилась лежанкой, скамейкой или просто землей, покрытой соломой. В какой-то момент он с благодарностью вспомнил Магу, посоветовавшего ему не брать с собой спортивную сумку.
– Сейчас я тебя Азе покажу и пойдешь спать. Сегодня мы не работаем – сырья не подвезли, – говорил на ходу Сева.
Пройдя по лесу метров триста, они подошли к деревянному домику. Сева толкнул двери. Оглянулся, подождал, пока Виктор подойдет к порогу.
Даже в коридоре домика было намного теплее, чем на улице. Теплый воздух приятно коснулся лица Виктора. Коридор был недлинным, прямоугольным. В ширину – метра полтора. Прикрытые двери из коридора вели направо, налево и прямо.
Сева стукнул в правую дверь. Прислушался.
– Эй, – сказал он довольно громко, – Аза! Я рабсилу привел!
Дверь открылась, и в коридор выглянул одетый в синий спортивный костюм невысокий толстячок с лысой головой. Круглое лицо, крупный нос, кругленькие глазки и мохнатые брови. Было в нем что-то кавказское, но явно не чеченское. Так подумал Виктор, рассматривая этого человека в полумраке коридора.
Круглое и лысое лицо кавказской национальности зевнуло, перевело взгляд с Виктора на Севу.
– Оружия у него нет? – спросил Аза.
– Нет. Он устал, спать хочет…
– Ну так пусть спит, – лысый кивнул на двери напротив. – Ты же матрас Джангирова проветривал?
– И проветривал, и керосином поливал.
– Вечером могут клиентов привезти, тут один от федералов приходил, – сказал лысый Аза и, бросив еще один взгляд на новенького, скрылся за своей дверью.
В маленькой комнатке напротив стояли по обе стороны от входа две грубо сбитые деревянные кровати с обычными матрасами, покрытые красными ватными одеялами. Под маленьким окошком стояла тумбочка, а перед ней, поближе к двери, – печка-буржуйка, сделанная из железной бочки. Труба от нее уходила вверх и исчезала в потолке.
46
Проснулся Виктор от странного запаха и от неотпускающей усталости в теле. В комнатке было тепло и темно, только огонь потрескивал в печке-буржуйке и на деревянный пол перед ней падали буро-красные
