или детей, нуждающихся в особой заботе и защите. Сейчас он опекал Йена (родители у него погибли в автокатастрофе, когда везли его из роддома), Ольгу, талантливую певунью (от ее пения даже у самых равнодушных слезы наворачивались на глаза, только она не могла этого видеть, потому что родилась слепой), и Питера. Питер уже в двенадцать лет писал такие компьютерные программы, что мог поступить в любой из
престижных университетов Америки, где ему предлагали учиться, возлагая на него большие надежды. Он пока еще не сделал выбор, но знал, что там (как и повсюду), обеспечен комфорт для тех, кто передвигается в инвалидной коляске...
Ни Йен, ни Ольга, ни Питер не были несчастны – Болтан знал свое дело. Он чувствовал даже, если у ребенка менялся ритм дыхания, и тут же спешил к нему на помощь.
Он был им и другом, и наставником, вдохновлял и утешал... Порой казалось, что Болтан находится рядом со всеми тремя одновременно.
Сейчас его дети были в полном порядке.
Чего совсем нельзя было сказать о Красиндой.
Форчунья начала раздражаться:
– Кто-нибудь может мне объяснить, в чем, в конце концов, дело?! Толчунья, что случилось?!
Та ответила несчастным взглядом.
На Болтана рассчитывать не приходилось.
– Красинда?!
Красинда только всхлипнула.
– Я расскажу... – начал было Мечтан.
– Что случилось, что случилось! – прорвало вдруг Красинду. – А то случилось! Форчунечка, ты не можешь себе представить! Я!!! Попросила ЕЕ!!! (Красинда гневно зыркнула на Мудрицу, с преувеличенным вниманием листающую астрономическую энциклопедию, которую сама же год назад ей подарила)... Часа два присмотреть за моей Машей!!! – тут она будто выдохлась, и уже монотонно продолжала:
– Машенька, первая красавица школы, без пяти минут фотомодель (ты же знаешь, через полгода ей четырнадцать, и контракт с лучшим агентством – в кармане!), пошла к книжному шкафу за «Уроками красоты», а Мудрица, оказывается, подсунула ей «Занимательную химию», с закладкой на главе об использовании химии в косметике. Маша так увлеклась, что теперь вообразила себя великим химиком, раздарила свои восемьдесят четыре заколки и готовится не к
конкурсу красоты, а к городской олимпиаде!
– И, скорее всего, победит, – буркнула Мудрица.
– Но не в конкурсе! – простонала Красинда.
– И слава богу!
– У девочки, между прочим, ноги – два метра!
– У девочки, между прочим, IQ – 167. А ноги по два метра бывают только у мутантов из ужастиков.
– Какого ребенка мне загубила!..
– Какие мозги спасла! – невозмутимость Мудрицы не имела предела.
После этих слов Красинда резко крутнулась на каблуках и двинулась к ней. Крылья разъяренной именинницы грозно подрагивали. Толчунья попыталась погладить Красинду по плечу, но та решительно впихнула ее в свое любимое кресло-качалку, стоявшее на пути, и направления не изменила. («Только драки нам не хватало!» – подумала Форчунья). Мечтан кинулся спасать положение:
– Красиндочка, какая же ты у нас красавица! Когда ты сердишься, ты просто обворожительна...
Красинда та-а-ак посмотрела, что Мечтан не решился закончить комплимент. Казалось, воздух в комнате потрескивает от напряжения. Даже Валериан стал как-то меньше, будто хотел спрятаться от хозяйкиного гнева... Ситуацию разрядила Толчунья, причем самым неожиданным образом. Волнуясь, она непрерывно ерзала в кресле, и оно, не выдержав ее веса и душевного трепета, с треском проломилось!
Ноги, руки, крылья и голова остались над ним, а все остальное – под. Теперь Толчунья была похожа на репку, которую не до конца выдернули из земли... Через секунду раздался такой оглушительный хохот, что жившие под полом две мышки на целую неделю лишились слуха.
Отсмеявшись, хрангелы стали освобождать плененную креслом Толчунью. Она же охала и кряхтела, – главным образом, для того,
чтобы отвлечь внимание от ссоры. Красинде было жалко и кресла, и Толчунью, да и ссориться с Мудрицей совсем уже расхотелось...
Чтобы удержать мирные позиции, Толчунья решила напомнить о событии, ради которого они собрались. Причем, о той его части, которая наверняка окончательно успокоит и задобрит Красинду.
– Давайте же, наконец, дарить подарки!
Как пострадавшей в борьбе с мебелью, Толчунье предоставили право перводарителя. Коробку в серебристой фольге Красинда вскрыла буквально за секунду (все-таки многолетний опыт не пропал даром!) и завизжала от радости:
– Толчунья, ты – чудо! Это то, о чем я мечтала уже несколько месяцев!
В руках она держала изящный мобильный телефончик. Красный... Толчунья нажала на какую-то кнопку, и он нежно пропел:
Красинды нет на свете краше,
Гордимся мы красоткой нашей!
Форчунья лихорадочно соображала, что теперь делать со своим подарком. В это время Мечтан и Болтан одновременно протянули имениннице два абсолютно одинаковых красненьких предмета, один из которых сказал голосом Мечтана:
Улыбка Красинды сияет отрадой.
Мы любим Красинду, всегда мы ей рады!
«Неужели Болтан тоже сочинил стихи? – изумилась Форчунья. – Умру на месте!».
Но ее жизни не суждено было оборваться в этот день. Подарок Болтана сказал:
Красинда, ты очень красивая.
Для Болтана это была целая речь, которую он готовил, наверное, с
месяц.
Красинда обреченно взяла телефоны и с отчаянием посмотрела на Форчунью. У той сердце перевернулось при мысли о том, что будет чувствовать Красинда, получив очередной телефон с очередным дифирамбом.
– Красинда, – сказала Форчунья, – я не принесла подарок с собой потому... потому... потому, что он очень громоздкий!..
Красинда удивленно приподняла бровь.
– Я... дарю тебе (отрываю от сердца, подумала Форчунья)... свое старинное зеркало, на которое ты поглядываешь уже столько лет! Такой красавице, как ты, оно нужнее.
– Форчунья, я тебя обожаю! – Красинда бросилась ей на шею. – Ты – ангел!
– Если ты сейчас меня задушишь, некому будет открыть дверь, и зеркало тебе не достанется, – Форчунья пыталась вырваться из пылких дружеских объятий.
Слегка угомонившись, Красинда повернулась к Мудрице.
– Давай!
Она ни секунды не сомневалась, что получит какую-нибудь невероятно познавательную книгу, например, про насекомых. (Каждый год Мудрица дарила Красинде умные книжки, надеясь разбудить в ней интерес к науке. Каждый год Красинда вежливо благодарила, а потом находила этим книгам оригинальное применение: в математической энциклопедии, например, сохли цветы для гербария, трехтомная химическая служила отличной подставкой для горшка с фикусом, ну и такое прочее.) Но то, что произошло дальше, было абсолютным сюрпризом не только для Красинды, но и для всех присутствующих. Мудрица, загадочно улыбаясь, протянула ей перевязанную красной лентой коробку.
– Ну, уж книгу, пожалуй, не стоило так красиво упаковывать! Разве она сама по себе не сокровище? – ехидно спросила Красинда.
Но там была вовсе не энциклопедия, не какой-нибудь мудреный словарь, даже не учебник, а... еще одна коробочка. Красинда
