движение, вскинул голову:
– Куда?
– В кусты.
– Не положено.
Марина размяла затекшие ноги. Ночной лес ее не пугал, не вызывал никаких чувств.
– Мне нужно сходить в туалет, – объяснила она дежурному, – я отойду недалеко и буду осторожна.
– Вот ведь бабы, – он сплюнул в сторону, поднялся. – Провожу тебя. Только не далеко. Все равно темно.
Марина поблагодарила и двинулась к кустам. Небо будто вспыхнуло, она вздрогнула, посмотрела вверх: там переливалось полотнище радужного света, напоминающее северное сияние и за это (Марина знала) названное московским сиянием. Красиво, напомнила себе Марина. Именно напомнила, вернее, даже объяснила, как ребенку, который еще не понимает, что, с точки зрения взрослых людей, красиво, а что – не очень. Отблески играли на влажной от росы траве, листьях деревьев и кустах. Грубое лицо Бритого преобразилось, смягчилось даже.
Считается, что московское сияние, следствие ионизации атмосферы в районе Сектора из-за протекающих в нем скрытых процессов, само по себе безвредно и ничего не значит. Иногда оно сопровождает сильные Всплески, иногда – нет. Вот вчера ночью был Всплеск, а сияния не было…
Марина отошла на несколько шагов, присела. Охранник смотрел в сторону, потом решил дать ей побольше уединения и отошел еще на несколько шагов. И замер, уставившись в небо. Наконец, Марина окликнула:
– Возвращаемся?
Бритый не шевельнулся. Девушка двинулась было к нему, но остановилась. Если человек в Секторе начинает вести себя странно – беги. Ее знания об искажениях были чисто теоретическими, но общие принципы Геннадий успел донести до всех.
Да и теория… Марина задумалась. С теорией, которую, по идее, она должна была отлично знать, все было как-то смутно – ее прошлое вообще казалось зыбким и ненастоящим. Будто разные версии накладывались друг на друга. Словно кто-то вмешался в память, в саму сущность Марины, вмешался грубо и неумело, и теперь она не могла сказать точно, в каком году окончила институт, по какой теме защищала кандидатскую, сколько лет проработала с Астраханом-старшим, отцом Данилы.
Были у нее подруги? Привычки? Где она жила?
Нет ответа. Но такое чувство, будто вопросы не имеют значения – они не волновали Марину.
Бритый не шевелился. Марина знала, что должна испугаться, что она – кабинетная крыса, ученый – боится неадекватных мужчин. Но собственное спокойствие казалось ей непрошибаемым, она будто наблюдала за собой со стороны.
– Э… господин Бритый, возвращаемся?
Он задрожал. В неверном, переливчатом свете московского сияния чудилось, что Бритый сгорает в жидком огне. Он дрожал весь, будто через тело пустили ток, трясся, словно в припадке, но не падал и не издавал ни звука. Марина вспомнила инструкции Геннадия и решила позвать на помощь, но тут Бритый развернулся, в один прыжок оказавшись рядом, зажал ей рот.
– Тихо, – прошептал он на ухо, – тихо! Кругом! Кругом они! Вокруг нас… Уходим, быстро!
Бритый затолкал Марине в рот какую-то скомканную тряпку, затянул концы на затылке, руки скрутил за спиной и погнал перед собой. Дышать стало трудно, затошнило. Наемник то и дело подталкивал сзади.
Кружилась голова. Марина спотыкалась на бегу, сияние давало слишком неверный свет: ни рассчитать расстояние, ни понять, куда ставить ногу. Корни, ветви и кочки будто кидаются навстречу… Девушка чуть не упала, Бритый поймал ее за стянутые за спиной руки, дернул – плечи и локти отозвались болью.
Впереди была какая-то неправильность. Марина не могла понять, в чем она заключается, но идти туда не хотела. Она рванулась в сторону, Бритый попытался изменить курс, но Марина уперлась, замотала головой, рухнула на колени, не обращая внимания на вывернутые руки.
Наемник истерично рассмеялся, за шиворот поднял Марину:
– Др-рянь, подставить хочешь?! – в голосе его звенела паника. – Тебя тоже убьют! Всех убьют!
Марина снова замотала головой. Бритый присмотрелся к ней.
– Заорешь – убью, – пообещал он, часто дыша.
И вытащил кляп. Марина слегка отдышалась и попробовала говорить, но язык не слушался. Она тихо замычала. Бритый постоянно оглядывался, напряженный, готовый в любой момент сорваться с места.
– Там опасно, – наконец выдавила из себя Марина.
– А ты откуда зна?.. – наемник осекся, видимо, вспомнил пустырь.
Марина подумала, что Бритый повернет назад, к своим, но он ткнул пальцем в другую сторону:
– Там?!
– Не опасно.
– Туда идем! Вперед, быстро! – голос его прыгал. – Закричишь – убью. Ты меня погубить хочешь, я знаю. Впереди иди!
Кляп он на место не вернул. Марина послушалась. Они шли в сторону от маршрута, уходили все дальше от лагеря. Вряд ли Бритый осознавал, что делает. Дышал он тяжело и часто, шумно сглатывал, иногда ругался шепотом. Марина почувствовала чье-то присутствие – не доброе и не злое. Странное. За людьми наблюдали из темноты. Потом ощущение исчезло.
Они шли и шли, потухло московское сияние, но Бритый не пользовался фонариком, и Марина налетала на ветки. Несколько раз она пыталась заговорить с наемником, Бритый грубо обрывал ее. Руки затекли. Ноги устали.
На пути попались еще четыре искажения. Марина только примерно чувствовала направление опасности, ни дальность, ни характер ее определить не могла. И один раз она едва не прозевала какую-то тварь с волка размером, высунувшуюся из зарослей. Тварь уставилась на Марину светящимися круглыми глазами и засвистела. Бритый сориентировался, выстрелил прямо в вытянутую морду.
Грохот выстрела оглушил ее. Девушка и наемник замерли, посмотрели друг на друга.
Бритого начало колотить, он обхватил себя руками.
– Зас-сада. Ус-слышат. Зас-сада…
– Успокойтесь, – попросила Марина. – Не услышат. Пойдем.
Она вовсе не была уверена в своих словах, не хотела никуда идти, но вооруженный человек паниковал. Его следовало успокоить, образумить. Тогда появится шанс выжить.
– Тварь, – Бритый глянул на нее с ненавистью и поднял автомат. – Тварь!
– Я вам нужна. Я чувствую искажения, без меня вы погибнете.
Бритый рассмеялся, и Марина поняла: сейчас выстрелит. Она замерла, чтобы не провоцировать наемника ни словом, ни движением. Бритый все не стрелял, ствол оружия мелко дрожал, как и палец на спусковом крючке. Марина стояла перед ним и ждала, когда ее жизнь оборвется.
* * *
Едва посветлело, Шейх поднял отряд. Рэмбо вскочил сразу же – лохматый, сосредоточенный. Круглолицые Браты напоминали зомби, терли воспаленные глаза – видимо, заснули лишь под утро.
Тармаш дрых в обнимку с ноутбуком. Косик что-то прошептал во сне. Шейх пнул их по очереди, поднимая на ноги.
Шейх раскрыл карту, еще раз прикинул, куда могут податься беглецы, и указал Хоббиту направление.
– К каналу.
– Уверен, командир?
– У меня точные сведения: Астрахан не пойдет через лес, к НИИ попробует выйти по воде. Мы движемся быстрее, перехватим.
– Вы, это, тут чупакабры, будьте готовы, – посоветовал Чё. – Нас много, и они не нападут, но все же они есть.
Так вот, что ночью щелкало! Шейх еще отхлебнул виски, поболтал флягой – осталось всего ничего – и пошел за проводником, напутствуя остальных:
