Данила, обернувшись, выстрелил во врагов, спускающихся по поваленным соснам. Заорали, выстрелили в ответ, но донесся узнаваемый голос – сильный, с хрипотцой:
– Сдавайтесь! Будьте разумны!
Сколько осталось патронов? Пять? Три? Один? Он выстрелил трижды… Все. Остался один пистолет, но толку-то с него!
– Сдавайтесь! – повторил Мародер. – Ребенка пощадите.
Данила покосился на Маугли. Мальчишка пятился, скалясь, пока не уперся в преграду. Он был ранен, и с его правой руки капала кровь. Когда он прижался к преграде, алые капли покатились по неизвестному веществу, прочерчивая дорожки.
И вдруг земля под ногами вздрогнула, словно заворочался спящий великан. Мародер ругнулся, его люди тоже заматерились. А Маугли глядел на небо, и глаза его сияли.
Данила задрал голову: небо темнело, раскручивался бурый смерч, а позади – о господи! – наливалось чернотой упругое вещество преграды, вспыхивало лиловым и начинало вращаться.
Началось! Глубь пробудилась. Подавив животный страх перед неизвестным, Данила позволил смерчу увлечь себя. Он не боялся – то ли отупел от шока, то ли просто знал, что с ним не случится ничего плохого.
Потом он будто растворился во вращении. Последняя увиденная картинка была огромной и объемной, словно он сам стал островом, а вздымающийся к небу смерч – его зрачком.
Люди Мародера разбегаются от опасности, побросав оружие. Падают, корчась от Всплеска. Их лидер танком прет к смерчу, с трудом преодолевая шквальный ветер, который почему-то дует от воронки. Из носа Мародера капает кровь. В воздух поднимаются палки, хвоя, листья, брошенное оружие и несется в смерч. Вот высаживаются на берег лешие из своих каноэ, падают на колени, простирая руки. Всплеск на них не действует. Но и они не нужны Глуби. Ей нужен… нужен…
Темнота…
Часть вторая
Глава 1
Данила очнулся на земле возле серого плоского камня, где отпечаталась спиралеобразная раковина огромной улитки. Встал. Отряхнулся.
Небо плотно затянуло тучами. Сквозь багровые листья просвечивала болезненная краснота заката, но определить, в какой стороне садится солнце, было невозможно. «Ладно, это – наименьшая из проблем», – подумал Данила и сел.
Прошлое вспышкой пронеслось перед глазами. А еще он вспомнил, что почти догадался, кто нужен Глуби, и почему она вдруг пробудилась. Она вела себя как разумное существо – ненужных чужаков выталкивала, своих увлекала. Как и всякий мелкий мусор.
Данила огляделся и протер глаза, оторопев: трава походила на пышный мох, из которого выступали стволы корявых, но высоких деревьев, оплетенных… оп-па! Оплетенных лозой. Хорошо, что он лежит довольно далеко, на небольшой поляне. Воздух тяжелый, пахнет прелью, грибами и влажным жарким лесом. А еще чем-то химическим, трудноуловимым, запредельно чуждым.
Тихо. Наверное, появление отряда Данилы в Сердце Сектора распугало местную живность. Оно и к лучшему, учитывая, какая живность по Сектору обычно лазает. Не хотел бы Данила прийти в себя в пасти хренозавра.
Он поднялся – все тело затекло, суставы мучительно хрустнули, будто он пролежал без движения несколько часов. С ближайшего дерева спорхнула то ли птица, то ли летучая мышь и улетела, пронзительно вереща. Данила проводил ее взглядом. Однако Глубь отличается от всего Сектора. Интересно, это – остров Могилевский? Воды не слышно и не пахнет ею… Куда засосал их ураган?
Ни Прянина, ни Маугли поблизости не обнаружилось. Данила, не решаясь звать их, принялся обыскивать поляну. Не факт, что Глубь впустила Прянина, – он чужак, а вот Картографа и Маугли… В особенности – Маугли.
Опачки! Автомат валяется. А вот магазин полный. Отлично! Главное, чтобы не валялся кто-то живой типа Мародера. Засунув магазин в карман брюк, Данила пошел дальше и обнаружил семь годных патронов. Последний лежал под деревом с лозой.
Каждый патрон был на счету, неизвестно ведь, какими тварями Глубь порадует. Данила метнулся за патроном, отскочил с добычей в руке и погрозил пальцем вяло шевельнувшейся лозе. Раз не нападает, значит, сытая, вон, сколько в ее переплетении скелетиков мелких животных.
Да где ж Картограф и Маугли шарахаются? Можно и самому идти на разведку, но они ж пропадут одни.
Влажная тишина джунглей обступила со всех сторон. Дальше деревья стояли так плотно, что казалось, пройти невозможно, да еще лоза заплела там все, как лиана. Хотелось достать мачете, поправить пробковый шлем и крикнуть верным индейцам, чтобы были настороже: наверняка впереди, в джунглях, затаился ягуар или тигр.
Только цвет у джунглей был неправильный.
И вообще все было неправильным. Закат не мерк и не менял оттенок, и волоски на руках у Данилы шевельнулись, когда он подумал: а вдруг это – не заря? Вдруг небо здесь всегда такое? Багровый мир под грязным небом. Мир настороженный и чуждый.
И Данила здесь совсем один.
– Прянин! – осторожно позвал он. – Маугли!
Никто не ответил. Робинзонада в Сердце Сектора Данилу решительно не устраивала, и он продолжил поиски.
В чаще что-то зашуршало. Достаточно крупное, чтобы справиться с человеком, и достаточно шумное, чтобы – будем надеяться! – быть не хищным, а травоядным. Хищник подкрадывается к жертве, корова или кабан – просто ломятся через сухие ветки. Есть еще, правда, медведь, он тоже особо не парится, просто идет…
Идея забраться на дерево мелькнула и ушла. Данила поднял автомат, прицелился на звук.
– Кто здесь? – сказал кабан голосом Картографа.
– Это Астрахан, – продираясь через непонятные кусты и дохлую лозу, ответил Данила. – Доцент и мальчик с тобой?
– Нет, их здесь нет. Тут кругом лоза, шевелится, я боюсь пораниться – парализует сразу, а лучше умереть, чем провести остаток жизни овощем. Я помню, моя двоюродная бабушка…
– Заткнись и дай тебя вытащить, – оборвал Данила.
Не привыкший к такому обращению Картограф умолк. Данила пошел на звук и остановился. Лоза здесь сплелась в кокон, плети были толстые, одеревеневшие, шипы на них – загнутые, но дрянь шевелилась, тянулась к живому человеку. Да-а, влип Картограф! Данила достал нож, примерился: ну никак не мачете. И верных индейцев поблизости не наблюдается.
– У тебя хоть нож есть? – спросил он.
– Только губная гармошка. Но как-то лоза на змей не похожа.
С перепугу Картограф даже заговорил по-человечески. Данила оценил его попытку пошутить, но ситуация оставалась серьезной.
– А уйти можешь? Ну, складками?
– Тут их нет, – пожаловался Картограф, – тут все плоское и обычное. Искажений тоже нет, ты заметил? Вообще я не понимаю, где мы оказались. Единственное, что напоминает про Сектор, – лоза, но и только. Можно было бы предположить, что мы умерли или умираем. Что мы в загробном мире или галлюцинируем на берегу Могилевского…
– Помолчи, не каркай! Что-то, а умереть шансы есть.
Данила резанул ближайшую плеть – тщетно, лезвие соскочило, лишь слегка поцарапав хищную лиану.
– Скорее давай, – попросил Картограф.
Ага, еще бы знать – что делать… Данила обошел «кокон» в тщетной надежде, что проход отыщется. Черт, а ведь Прянин с Маугли могут попасть еще круче, а Данила тут возится с этим неприятным и бесполезным уже человеком! Но не бросать же его…
