Кое-как она выползла в коридор – и увидела на полу Никиту. Над мальчиком склонились люди в белых халатах.
И тут в открытую дверь квартиры вошла Лера. Она сначала замерла на пороге, а потом, всплеснув руками, бросилась к Никите.
– Что с ним такое? – запричитала она вполне натурально. – Никита, братик мой ненаглядный, что с тобой случилось?
Она попыталась схватить руку Никиты, но один из врачей оттеснил ее. Галя, чувствуя, что голова у нее гудит, подошла к мальчику, но разъяренный дядя Витя отшвырнул ее к стене.
– Прочь от него, дрянь! – взревел он. – Мы приютили тебя, дали тебе кров, а ты так нам отплатила! Учти, за это ты понесешь наказание по всей строгости закона!
Все еще не понимая, что происходит, Галя уставилась на неподвижного, напоминавшего большую куклу Никиту. Внезапно страшное воспоминание пронзило ее мозг – точно так же на асфальте лежала и мама. Мертвая. Убитая…
Но Никита не мог умереть, просто не мог! Да и отчего он должен был умереть? Галя вдруг перевела взгляд на собственные руки и увидела, что ногти у нее покрыты вульгарным ярко-красным лаком. Что с ней произошло?
А тем временем врач развел руками и поднялся с колен. Тетя Надя с диким криком бросилась к сыну и, упав рядом с ним, обхватила тело Никиты. Рядом кто-то заплакал – это был дядя Витя.
Галя чуть повернулась и увидела Леру, которая не скрывала торжествующей улыбки. «Вот кто во всем виноват», – поняла Галя. Она не только подсыпала ей в чай наркотик, в чем сама и призналась, она…
Она убила собственного младшего брата!
Галя ринулась к Лере, стремясь вцепиться ей в горло. И, надо же, ей это удалось. Она повалила мерзавку и принялась ее душить. Лера пыталась отбиваться, но Галя вошла в раж и хотела довести дело до конца.
Она видела выпученные глаза двоюродной сестры, ее синеющие губы, скрюченные пальцы. Но тут Галю кто-то с силой отбросил в сторону – это был дядя Витя. Он походил на разъяренного быка. А затем он кинулся на девочку…
Что было дальше, Галя плохо помнила. Кажется, разбушевавшегося дядю Витю оттащила команда «Скорой помощи». А затем появилась милиция. Мужчины в форме задавали Гале вопросы, но она не понимала, о чем идет речь.
Мертвого Никиту уже увезли, а у Гали перед глазами все еще стояло его лицо – бледное, одухотворенное и неживое.
– Как долго вы принимаете наркотики? Вы пытались приучить к ним жертву? Как давно вы живете половой жизнью? Кого вы пригласили сегодня на вечеринку, воспользовавшись отсутствием приемных родителей?
Галя не знала, что эти люди хотят от нее. Сквозь неплотно прикрытую дверь она заметила Леру, которая, плача и стеная, давала показания. И Галя поняла – ее кузина добилась того, чего так долго и упорно желала. Ее младший брат был мертв. А ненавистная двоюродная сестра обвинялась в его смерти.
Ничего объяснить не вышло – никто не желал ее слушать. Галя пыталась рассказать правду, а также то, что Лера уже пыталась убить ее, но ее тотчас оборвали, заявив, что запираться и валить вину на других ей все равно не поможет.
Ее единственного свидетеля больше не было в живых – юный Никита не мог подтвердить ее слова. Выходило, что она была совсем одна в этом жестоком мире. Все остальные были настроены против нее.
Конечно, все поверили белокурой голубоглазой отличнице Лере. Никто и не думал принимать всерьез показания странной девочки Гали. А картина складывалась следующая.
Воспользовавшись тем, что приемные родители и двоюродная сестра ушли в гости, Галя решила устроить вечеринку, причем не какую-нибудь обычную, а непристойную, с сексом и наркотиками.
О том, что она намеревалась заняться с кем-то любовью, свидетельствовало ее более чем откровенное одеяние – ажурные колготки и вызывающего цвета бюстгальтер. Утверждение Гали, что она эти вещи никогда ранее в глаза не видела, никого не смутило. Никто ей не верил.
Помимо этого, девчонка баловалась наркотиками – их обнаружили у нее в комнате спрятанными под матрасом. В то, что Галя об этом не имела понятия, тоже, разумеется, никто не поверил.
Галя знала, что целлофановый пакетик с наркотиками подложила Лера, но та проявила изрядную сноровку – на нем были обнаружены отпечатки пальцев Гали. Наверняка Лера подсунула ей пакетик, Галя трогала его, а потом коварная кузина снова пакетик забрала – ну, или что-то в этом роде.
И когда распутная девица Галя, накачавшись наркотиками, отрубилась, маленький мальчик Никита решил попробовать белый порошок, рассыпанный на столе. Приняв огромную дозу, он впал в кому и вскорости скончался.
Следствие исходило из того, что двоюродная сестра Гали, Лера, ни к чему причастна не была и об ужасных пристрастиях своей кузины не имела ни малейшего понятия. Кроме того, у Леры было железобетонное алиби: она все время находилась в гостях у своей подруги и вернулась домой только тогда, когда там уже находились врачи «Скорой помощи».
Подруга с готовностью подтвердила версию Леры, но Галя понимала, что она элементарно врет. Наверняка Лера заставила ее сделать это, шантажируя какой-нибудь постыдной тайной или попросту подкупив. Но никто и не пытался ставить под сомнение алиби Леры, которое проверили в числе прочего, изначально не включая девицу в число подозреваемых.
Ибо мизансцена была обставлена так, что сомнений ни у кого не возникло: во всем виновата исключительно Галя. А тут еще и Лера подлила масла в огонь, рассказала глупые сплетни, выдав их за чистую правду, припомнила историю с цветочным горшком, который Галя якобы метнула в нее, и заявила, что Никита жаловался ей на Галю, говоря, что она часто его бьет и оскорбляет.
И, конечно, нашлась масса свидетелей, которые охотно подтвердили, что Галя бросилась на Леру и пыталась придушить ее и что если бы не подоспел Лерин отец, то девочка отправилась бы на тот свет за своим братиком.
С Галей поработал психолог, и она выложила ему все без утайки. Бородатый профессор кивал головой, приободрял ее и постоянно что-то фиксировал у себя в блокноте. Галя была уверена, что хотя бы он будет на ее стороне и подтвердит, что она говорит правду.
Но вердикт профессора оказался чудовищным – он диагностировал у Гали преступную фантазию, склонность к патологическому вранью, отсутствие моральных принципов и крайнюю жестокость. Галя в ужасе слышала, как профессор монотонно излагает свое заключение. Только потом Галя узнала, что профессор был хорошим знакомым дяди Вити.
Да и в школе все были на стороне Леры и против Гали – и ученики, и учителя. Они с готовностью подтвердили, что Галя была странной, замкнутой, эгоистичной. И что, вероятно, это связано с трагической гибелью ее родителей.
Состоялся суд. Процесс был быстрым, его исход был и так всем ясен. Галя пыталась донести до прокурора и судьи правду, но ее никто не желал слушать. Поэтому она была приговорена к исправительно- трудовым работам в колонии для несовершеннолетних.
На суде присутствовали в том числе тетя Надя, дядя Витя и, конечно, Лера. Когда приговор был оглашен, Галя заметила на лице двоюродной сестры злорадную ухмылку, очень быстро сменившуюся, впрочем, постной миной.
Перед тем как Галю увели, Лера пожелала попрощаться с ней. Тетя Надя и дядя Витя уже покинули зал суда, так и не взглянув на племянницу. Гале было известно, что они отказались от опекунства над ней.
Заметив, что конвоиры находятся вне пределов слышимости, Лера произнесла:
– Ну что, понимаешь, к чему приводит война со мной?
– Ты убила собственного брата! – отрезала Галя, которая не хотела общаться с этой чокнутой особой.
– Он сам умер! – самодовольно заявила Лера. – А ты мне только помогла! Что ж, Галечка, отправишься теперь в колонию, посидишь там, подумаешь о смысле жизни и смерти! А я останусь на свободе и буду
