Галя сделала шаг в коридор и вдруг почувствовала головокружение. Она бы упала, если бы Черных не подхватил ее. Он осторожно отнес ее в кровать и накрыл легким одеялом.
– Предлагаю компромисс: вы пробудете здесь неделю, и если вам надоест, то вас тотчас отвезут в Москву. Потом можете делать все, что угодно. Вы согласны?
Галя, чувствуя, что не способна перемещаться на своих двоих, ответила:
– Согласна!
Она была уверена, что покинет поместье через день. Или через два. Самое позднее – по истечении недели. Но не покидала его, потому что ее злоба на Черных улетучилась. Да и он вел себя с ней кротко и нежно, как, наверное, не поступал еще ни с кем.
Ее навещала Вероника, с которой у Гали после произошедшего быстро установились хорошие отношения. Она была крайне обеспокоена тем, что произошло с девушкой, и от нее Галя узнала, что именно Вероника вызвала из-за границы Черных, когда до нее дошла весть о том, что Галя находится в лапах Гусарова.
Видела она и самого Олега Гусарова, он по приказанию Черных навестил ее и, не смея смотреть ей в глаза, сквозь зубы, нехотя пробормотал извинения. Галя видела, что ему это далось очень нелегко и что никакого искреннего раскаяния он при этом не испытывал. Однако она сделала вид, что помирилась с ним, хотя, конечно, не могла простить того, что Гусаров чуть не запытал ее до смерти.
Она говорила об этом с Черных, у них появилась привычка гулять вечером, перед закатом солнца, в гигантском запущенном парке поместья. Как узнала от Вероники Галя, Черных мог бы запросто позволить себе нанять три десятка садовников, но у него был всего один-единственный, потому что его покойная жена Светлана любила именно такую, природную, красоту.
– Я знаю, что Олег часто перебарщивает. Он импульсивен и иногда слишком активен. Но он предан мне!
– Это единственный критерий, по которому ты отбираешь людей? – спросила Галя. К тому времени они уже перешли на «ты». Это получилось как-то само собой.
Черных долго смотрел на пламенеющий горизонт, который втягивал в себя дневное светило.
– С момента смерти Светы – да! – заявил он и как-то странно взглянул на Галю.
Вероника поведала ей, что Гусаров спас Станислава от двух покушений, во время одного из которых, закрыв его своим собственным телом, начальник службы охраны заработал пулю в живот и едва не умер. Только старания врачей спасли ему жизнь. Если Черных кому и доверял, так именно ему.
Эту тему развил сам Черных, заявив, что доверяет также и Веронике, которая была двоюродной сестрой его первой жены. Узнав о смерти Светланы, Вероника пыталась покончить с собой при помощи снотворных таблеток, но ее в последний момент откачали.
– Теперь к этому списку прибавился еще один человек! – произнес Черных. Он посмотрел на Галю и добавил: – Теперь я доверяю и тебе!
Кажется, после этого он хотел поцеловать ее, но Галя ускорила шаг и направилась к дому. Она знала, что была внешне похожа на первую жену Черных – не в этом ли причина его пристального внимания? Становиться его любовницей ей не хотелось, но она и сама чувствовала странную тягу к этому жестокому типу.
Вероника же ей рассказала, почему Черных так тяжело переживал смерть своей первой жены.
– Любил он Свету до беспамятства, я знаю, это ведь я их познакомила. Я уже тогда работала у него и помогла ей устроиться на практику в нашем офисе. Он положил на нее глаз, у них был бурный роман…
Она замолкла и сняла очки. Было видно, что Вероника все еще тяжело переживает гибель двоюродной сестры.
– О том, что я скажу тебе, знаем только Станислав, Гусаров и я. В тот злосчастный вечер, когда они поехали на прием, она сказала ему, что беременна и у них будет мальчик. А двумя часами позже она была мертва – ее застрелил киллер, который вообще-то хотел убить Станислава…
Значит, Черных потерял тогда не только жену, но и ребенка. И это отчасти объясняло его поведение и жестокость.
Днем, когда Черных был в Москве, Галя бродила по огромному дому, много читала, выходила на прогулки. И, как она вдруг поняла, с нетерпением ждала возвращения Станислава домой.
Промелькнул месяц, и Галя поняла, что дольше оставаться в его особняке было бы странно. Она полностью выздоровела, на теле не осталось даже рубцов. Хорошо, что Черных прибыл тогда быстро и Гусаров не успел всласть поиздеваться над ней.
Поэтому она приняла решение сказать Черных о том, что на следующий день вернется в свою столичную квартиру. В тот вечер он, словно подозревая о ее намерении, преподнес ей сюрприз. Станислав привел ее в конюшню, где Галя еще ни разу не бывала.
– Подойди, не бойся! – сказал Черных, подзывая ее к себе. Он стоял около красивого гнедого жеребца, которого Галя уже видела на картинах, запечатлевших его покойную жену.
– Его зовут Гектор, Света его обожала… – произнес Черных. – И он ее тоже…
Галя приблизилась к жеребцу, он повел ноздрями и скосил на нее выпуклый ониксовый глаз. Гектор тихонько заржал, когда Галя положила руку ему на шелковистый бок.
– Ты ему нравишься! – удивленно заметил Черных. – Хотя он очень норовистый! А теперь мы прокатимся!
– Я не умею ездить верхом! – заявила в ужасе Галя, но Черных ответил, снимая висевшее на стене седло:
– Ничего, я тебя научу! Мы прокатимся на Гекторе – он выносливый, выдержит!
Гектор в самом деле выдержал. Потому что когда на нем оказался Черных, горячий жеребец стал послушным, как ребенок. Галя расположилась в седле, а Черных занял место за ней. Именно он правил Гектором, а Галя чувствовала, как мощная грудь Черных прикасается к ее спине. Отчего-то у нее по телу шли мурашки.
Они пересекли парк и отправились дальше, туда, где Галя еще никогда не бывала. Поместье было огромным и, казалось, бесконечным. Затем Черных пустил Гектора трусцой, а потом галопом. Смеясь, Галя вцепилась в седло, зная, что с ней ничего не случится, потому что за ней находился Станислав. Странно, но в этот момент она отчего-то вспомнила Тимура и их любовные ласки на диване в ее квартирке. Ну почему, находясь со Станиславом, она вспоминает младшего Дзадоева? Галя приказала себе забыть Тимура, но сцены, одна эротичнее другой, никак не уходили из головы.
Теплый ветер шумел у нее в ушах, солнце постепенно закатывалось за горизонт. И вдруг Галя почувствовала нежное прикосновение губ к своей шее. Это Черных поцеловал ее.
Затем он остановил Гектора. Они оказались около небольшого пруда, в центре которого располагался крошечный островок, на котором возвышалась беседка из белого мрамора.
Станислав помог Гале спуститься и, взяв ее за руку, повел по горбатому чугунному мостику на островок. И тут Галя поняла: это была не беседка. Вернее, раньше это была беседка, теперь же это была…
Усыпальница! Так и есть – некое подобие склепа. В центре беседки виднелась черная мраморная плита, и на ней было высечено всего одно имя: «Света».
– Твоя жена? – спросила удивленно Галя, и Черных подтвердил:
– Да, она погребена именно здесь. Эта беседка была ее любимым местом…
– Но я думала, что это запрещено, что погребение может иметь место только на кладбище…
Станислав ответил:
– Так и есть. На Новодевичьем есть ее могила. Но там находится пустой гроб. Света лежит здесь… Я должен тебе кое-что сказать…
Галя посмотрела на Черных. Зачем он привел ее к могиле жены? Что-то было в этом странное и неестественное. Поэтому, пока он собирался с мыслями, Галя выпалила:
– Я завтра уезжаю. А теперь я хочу обратно! Извини, но я замерзла!
Ее действительно трясло, но не от холода, а от страха. Ведь они были совершенно одни, не считая Гектора. И находились у могилы его любимой жены. Что это было – паломничество или… Или жертвоприношение?
Обратно она добралась пешком, категорически отказавшись ехать на Гекторе. Было уже темно, когда Галя зашла в свою комнату и повалилась в кровать.
