– Выбросите.
– Как можно?! – с жаром восклицает она. – А если Зверь?
– Я буду здесь, пока Зверь или не уйдет, или я его не убью, – уверяю я. – Хар вчера выбросил и нормально выспался, не так ли?
– Да, – соглашается он, – никаких кошмаров не было.
– Хорошо, – с сомнением в голосе соглашается женщина, – так и поступлю.
За время короткого разговора мы подходим к коровнику.
– Стойте здесь, – приказываю я, – сам все осмотрю.
Ответом мне служат два кивка.
Захожу вовнутрь и осматриваюсь. Ообычный хлев: сено в углу, у стены кормушки. Живности нет, видимо, на выпасе. Так-с, магией не пахнет, значит, в данном случае она ни при чем. Подхожу к кормушке и беру клок сена. Принюхиваюсь к нему, к обычному запаху трав примешивается горькая нотка полыни. Вот с горечью и разобрался, но остаются два вопроса. Первый – чья это работа? И второй – почему молоко красное? Самый очевидный вариант, что виноват травник. Но это слишком уж явно, или я один так думаю?
– Хар, – выйдя из коровника, окликаю кузнеца, – проводишь к травнику?
– Конечно, – охотно соглашается он, – он живет рядом со старостой.
Попрощавшись с Мираной, двигаемся к дому травника. Оглядываясь по сторонам, наконец-то понимаю, что именно смущает меня – на улице ни одного ребенка.
– Слушай, а где все дети? – спрашиваю кузнеца.
– Прячутся по домам, кто ж их со двора выпустит, когда Зверь где-то неподалеку бродит, – отвечает Хар. – Да и сама ребятня сильно ослабела – кошмары спать не дают.
– Хм, а что за человек этот травник?
– Такой же, как и все, – подумав, говорит кузнец, – в помощи не отказывает, правда, он тут живет третий год.
– Ясно, а откуда он пришел, не знаешь?
– Откуда мне знать, он о своем прошлом не распространяется.
– Ладно, попытаюсь сам его разговорить.
Не знаю, что видит на моем лице кузнец, но отшатывается в сторону.
– Вот его дом.
Дом огорожен высоким плетнем и защищен со всех сторон от любопытных глаз. Заходим во двор, крупная собака на привязи злобно скалится и рычит.
Хм, у всех собаки обессиленно лежат и даже не скулят, а тут… Похоже, это его рук дело.
– Мастер Дэвир, вы дома? – кричит Хар.
– Дома, – слышится дрожащий голос, – стойте, я сейчас выйду.
На пороге появляется молодой парень с бледным лицом и подрагивающими руками.
Невольно замечаю, что глаза болезненно блестят, зрачки расширены, несмотря на яркое солнце.
Не понял, что за создание? На нежить или нечисть не тянет. Магии в нем почти не чувствуется, лишь какой-то легкий привкус. Сомнительный субъект.
– Я хотел бы с тобой поговорить.
– Проклятый, что тебе от меня надо?! У меня нет ни времени, ни желания болтать попусту!
– Ух ты ж, как грубо. – Выдвинув клинок из ножен, добавляю: – Только выбор у тебя небогатый!
Одно движение – и острие меча замирает у его горла. Шутки в сторону, забавам надо положить конец. Народ в страхе, а это непорядок.
– Теперь настроен говорить?
– Да, – нервно косясь на меч, стонет травник. – Что тебе нужно?
– Например, расскажи о твоем сборе против Зверя или о полыни в кормах для коров. – И ласково с ухмылкой: – А может, о том, что ты сырой драконий корень принимаешь.
– Мой сбор правда помогает от Зверя! – с видом оскорбленной невинности бурчит он. – А насчет корня, это не твое дело! Пошел вон из моего дома!
Все-таки я был прав по поводу корня, и здесь раздолье для нариков, тоже мне, мир чудес и волшебства. Сказочка закончилась, а была ли она вообще?
– Какая храбрость, сколько праведного гнева! – язвительно парирую его горячую речь. – Да тебе на площадь – представления давать, такой талант пропадает!
Неожиданный напор действует на него отрезвляюще. Он начинает ошеломленно моргать, приоткрытым ртом бесшумно глотает воздух, лицо багровеет на глазах.
– А теперь слушай сюда, – слегка вдавливаю острие меча в кожу, – забавам твоим конец. Я знаю, что Зверя придумал ты и не ради веселья. Так что признавайся по-хорошему, иначе…
– Лис, – перебивает меня кузнец, – а может, он и правда не виноват?
– Хар, – не отрывая взгляда от травника, уточняю у кузнеца, – кто из нас охотник: ты или я?
– Ты, – соглашается он, – а что?
– Раз я, то не мешай. – И обращаюсь к травнику: – Говорить будешь или…
Он на мгновение прикрывает глаза, резко отшатывается назад и вылетает спиной в открытую дверь дома. Бросаюсь следом и чуть не получаю шестопером по голове. Ешкин кот, когда он его успел достать?! Отвожу следующий удар мечом и пытаюсь оттолкнуть знахаря порывом ветра. Порыв-то вышел на загляденье, только травник чихать на него хотел – даже с места не сдвинулся. Развлечение начинается… Придется рискнуть. Уворачиваюсь от жезла противника, делаю шаг вперед и эфесом бью в лицо. Слышится треск, нос сломан, и кровь струится по его губам и подбородку. Травник отскакивает, выпускает рукоять шестопера и хватается за нос. Надо успеть первым, пока противник в замешательстве: шаг – и бью его под дых. Он корчится от боли, еще удар – и все, травник как минимум на полчаса в нокауте.
– Хар, – зову кузнеца, – заходи – нужна твоя помощь.
– Он мертв?! – испуганно восклицает он, увидев неподвижное тело Дэвира с окровавленным лицом.
– Зачем? Он нам живее всех живых нужен, – говорю я и с ухмылкой добавляю: – Погулял в свое удовольствие – так надо и ответ держать.
– Ясно, – с непонятной интонацией отвечает кузнец.
– Ну, раз все ясно, то помоги его связать и принеси воды.
Нет, ну что за дилетантство? Найти длинную веревку и обмотать только запястья? А выше локтей, а ноги кто связывать будет? Правильно говорят: хочешь, чтобы было как надо, – делай сам.
Связанного травника прислоняю к стене.
– Вот вода, – суетится за моей спиной кузнец, – холодная, из колодца набрал.
– Лей, а то времени возиться нет. До вечера ждать я не намерен.
Вода отрезвляет нашего «соню». Тело дергается и заваливается на бок.
– Утро доброе, как спалось, дружище?
– Иди ты в бездну, ублюдок! – хрипит он.
– Своих родителей я знаю, как и предков до седьмого колена, а в бездну не хочется что-то, мне и здесь неплохо, а вот тебе – не думаю…
– Что, проклятый, собираешься пытать меня? А как же честь?
– Пытать? О чести вспомнил, не смеши меня. – И на секунду задумавшись, произношу приговор: – Ты сам для себя сплошная пытка.
– С чего бы это?
– А ты догадайся с одного раза. Где ты, а где драконий корень. Ты сам все расскажешь, лишь бы конфетку получить.
Травник бледнеет от подобной перспективы, яростно извивается и пытается освободиться от пут. Мои старания не так-то просто испортить. Веревка впивается в его кожу.
– Ты, скотина, урод бродячий! Освободи меня!
– Какое красноречие…
Оконная занавеска становится кляпом: ни орать, ни откусить язык он не сможет.
– Пошли, Хар, вернемся через час.