секунд просто жевала губы, подавляя новые болевые волны. На этот раз они были готовы ее захлестнуть.
Из глаз потекли слезы. Стало чуть легче, и одновременно она стала понимать, что должно с ней произойти в ближайшие часы, если не быстрее.
— Таня, ты как? — прошептал встревоженный Макс. — Таня, скажи.
— Сейчас. Вот это кранты, — отчетливо выговорила она прикушенными губами. — Быстро в больницу, в баню, в сарай, хоть под куст. Лишь бы ровно и мягко.
На Большое Уральское собрание Столбов прибыл сразу после разговора с ювенальщиками. Несмотря на собачью преамбулу, общение вышло полезным. Собеседницы кое-что поняли. К примеру, то, что не человек для субботы, а наоборот. Обещали защищать детей и дальше с условием непременно защищать и семьи.
Собрание оказалось действительно серьезным. Губернаторы, мэры больших городов, директора крупных предприятий. Все получили установку говорить кратко и на одну тему: как жить Уралу дальше, как развиваться? Хватит ли трудовых ресурсов, или нужны гастарбайтеры? Нужны ли запретительные импортные пошлины и если да, то на какие товары?
На пятом докладе к Столбову подошел Степанов, сказал на ухо:
— Михаил Викторович, звонит Татьяна. Дело действительно важное.
«Раз тебя убедило, значит и вправду важное», — подумал Столбов. Встал, вышел в коридор, в кольцо охраны.
— Миша, — услышал ясный, четкий голос Татьяны, — Миша, не пугайся, похоже наш богатырь решил увидеть солнце раньше, чем мы планировали. А теперь, пожалуйста, внимательно слушай: времени мало, вдруг я потеряю сознание. Обещай, что не пропустишь мимо ушей.
— Обещаю, — ответил Столбов самым спокойным и беспечным тоном, каким мог. А сам сжал кулаки.
— Я узнала, будто бы Александр Костылев собрал чуть ли не половину постов в государстве. Это так?
— Почти так. Поиграл, и будя, — ответил Столбов.
— Это правильно. Он, неизвестно с какого перепуга, решил поиграть в грозного царя. Держи его подальше от любых силовых ведомств, иначе может быть очень плохо. Пожалуйста, отнесись серьезно. Обещай.
— Обещаю, — повторил Столбов. — Ты где?
— На пути в районную больницу. Если будет нужно, меня оттуда заберут в Москву. Все, милый, я немножко утомилась. Со мной все в порядке, будь в порядке и ты. Держись, а я тоже выдержу. Пока!
Отбой. Столбов повернулся к Степанову.
— Ты знал об этом?
— О чем?
— О том, что Таня поехала неизвестно куда и у нее случилось осложнение.
Начальник охраны выдержал взгляд.
— Об осложнении — только что. О том, что должна поехать на богомолье, — от вас, три дня назад.
— И что за охрану ты ей дал? — чуть не крикнул Столбов.
— Самую лучшую, — спокойно ответил Степанов, разве что чуть побледнел.
Секунды три, едва ли не самые трудные за весь день, Столбов боролся с гневом, темным гневом бессилия. Ничего сейчас сделать он не мог, а что-то сделать хотелось, например, дать Степанову по его спокойной роже. Ведь он виноват…
«А для охраны тех, кто дорог вам, найти другое лицо», — всплыло в голове. Значит, сейчас, действуя по сценарию анонимщика, он должен расправиться со Степановым. Не много ли чести для…
«Никак Никтоевича Анонимуса» — так, вроде, назвала его Татьяна. И еще сказала — держись. «Буду держаться».
Вернулся в зал, где в его отсутствие доклады остановились. Но тотчас же начались заново. Губернатор Курганской области сделал короткий доклад о плюсах и минусах открытой границы с Казахстаном. Столбов слушал внимательно, задал пару вопросов.
Минут через пятнадцать Степанов протянул записку.
«Они в больнице. Все в порядке», — было написано в ней.
Капитан Васильев подтвердил, что готов к любой ситуации. За две минуты он сумел связаться с врачом президентской клиники и заставил Татьяну перечислить все симптомы. Врач пришел к выводу, что помочь смогут в местной районной больнице. Туда и поехали.
Больница была огромной, еще советской постройки, и когда-то, должно быть, выглядела красиво. Родильное отделение находилось в общем корпусе.
Комфортной она вряд ли была когда-нибудь. Регистраторша внизу спросила про медстраховку. «Кстати, так обращаются со всеми поступившими мамочками», — подумала Татьяна.
Капитан Васильев прошел в кабинет заведующей отделением, объяснил ситуацию. Появилась каталка, Татьяну переложили на нее и повезли на второй этаж. Капитан и два сотрудника шли рядом, за ними увязался и Макс, на которого никго не обращал внимания.
Заминка вышла у дверей. Выяснилось, что внутрь нельзя никому, ни Максу, ни охране. Заведующая по силе характера оказалась сродни кавказской овчарке.
— Я обещаю, что не убегу, — шепнула Татьяна. — Подождите меня здесь.
Заодно выяснилось, что в день поступления рожающие мамочки не имеют права брать с собой мобильные телефоны. Чтобы не спорить, Татьяна протянула свой аппарат Васильеву.
— Держите. В ближайшие часы он мне не понадобится, а когда я рожу, вам сообщат.
Когда Татьяну оформляли, выяснилось, что у нее есть еще одна мобила — именно так заведующая назвала «звезду пилигрима», подарок от Костылева. Татьяна было заартачилась…
— Вы же жена президента, — укоризненно сказала пожилая тетя. — А он обещал: отныне никаких исключений. Почему же вы его дискредитируете?
Татьяна вздохнула, отдала ей коробочку.
Врач ее осмотрел и принял решение:
— В родильную палату. Немедленно.
Он немножко покружил по незнакомому городу. У него была путеводная звезда — экран с дрожащей линией, указывающей, куда удалился объект. Точнее, куда удаляется. Плохо было лишь то, что по такому городу, как Первомайск, напрямую не проехать. Кончик линии задержался, потом двинулся дальше. Проезжая перекресток, Турок увидел перевернутый грузовик, стоящего рядом дядьку. Дядька покачивался от удивления, не веря, что легковушка могла опрокинуть его машину.
Подъехал к районной больнице. Учитывая дурацкое происшествие возле ларька, терять время было нежелательно. Поэтому он прямо-таки взлетел по ступеням в вестибюль.
Его остановил охранник:
— Вы к кому?
Турок протянул удостоверение. Охранник уважительно кивнул и объяснил посетителю, как пройти в родильное отделение.
— Можно и нам посмотреть документик? — спросил плечистый мужчина в костюме. Его напарник стоял в трех шагах, преграждая путь к двери.
Турок протянул удостоверение.
— О, коллега на три буквы, — заметил мужчина. — Все-таки, майор Сверчков, вы не ответили на вопрос охранника — к кому идем?
Гость сунул правую руку в портфель, повернул его бортом к фэсэошнику. Два хлопка, две дыры в портфеле, и плечистый парень повалился на щербатый кафель холла.
Напарник прыгнул вперед, но не успел. Турок выхватил пистолет из портфеля и дважды хлопнул,
