прошло! Ни одна батарея столько не проживет.
— Во-первых, мы не знаем, какие технологии передал ему Джао, — задумчиво откликнулась Цукка. — Кавитонный реактор, во всяком случае, у него имелся, а это такой уровень, рядом с которым ни одна батарея не валялась. Во-вторых, даже и подручными средствами можно обойтись. Скажи, напряжение насколько сильное?
— Совсем слабое. Я даже провода не сразу распознала. Вольты как максимум.
— Тогда, возможно, речь идет о термопаре. Здесь рядом подземный кипяток и холодная горная речка. Перепад температур вполне приличный, особенно если забуриться в глубину, где жидкость и пар перегреты под давлением. КПД у обычной термопары невелик, на сотню градусов перепада максимум десяток милливольт, а то и меньше, но если таких собрать много, несколько вольт набрать вполне реально. А если Тилосу удалось освоить производство полупроводников хотя бы в лабораторных количествах, его можно заметно увеличить. А больше нескольких вольт для спускового механизма и не надо. Там, под землей, вполне может скрываться полноценная геотермальная установка, которую блок в алтаре запускает. Но сейчас не о том думать надо. Какой код нужно вводить? И что случится? А если ошибемся, никакая бомба не взорвется?
— Код… — Карина задумчиво потерла подбородок. — Если тут действительно просто старая база, то код вряд ли валяется под ногами. Но если кто-то из его последователей делал закладку на будущее, то…
Она снова закрыла глаза и снова осмотрелась через сканер. Так. Алтарь гладкий и чистый, никаких буквослогов на нем нет. Но вот резьба на стенах, если присмотреться, вовсе не такая уж и непонятная. Картинки из жизни бога Тилоса — чушь. Будь здесь Саматта, наверное, он выдал бы целую речь на тему оригинальных изображений и позднейшей халтуры. Даже она видит, что ближе к краям пещеры техника резьбы заметно более грубая, а картинки совсем схематичные. А вот у дальнего ее конца, примерно в сажени от пола…
— Цу, там надпись в орнамент вплетена, — она ткнула пальцем в сторону обрамленного рамкой текста. — Видишь?
— При таком освещении? Нет, конечно, — фыркнула та. — Прочитать можешь?
— Да. Там почти современные буквослоги. Немного искаженные, но разобраться несложно. Сейчас… «Ты, что прост душой, стоишь на пути к скрытому свету. Твоя простота приведет к успеху и выпустит свет на волю. Но помни: только первые десять, не более и не менее, задом наперед смогут достичь успеха, прикоснувшись к истине». Чушь какая-то!
— Чушь, говоришь? — Цукка нахмурилась. — Да нет, дорогая моя, вовсе не чушь. Гуманитарию вроде тебя, может, и неочевидно, но для матфизика с моим гениальным коэффициентом интеллекта и с учетом клавиатуры все вполне логично. Первые десять простых чисел натурального ряда в обратной последовательности — очень даже просто, извини за тавтологию. А ну-ка…
Она нажала на несколько кнопок.
— Что-нибудь изменилось?
— Нет. Ох ты…
— Что-то еще заметила?
— Кнопка внизу. Овальная. Видишь буквы на ней?
— Нет. Только какие-то штрихи непонятные.
— Не штрихи. Цу, на ней буквы древнего фонетического алфавита Демиургов. Помнишь, я тебе про их латинский язык рассказывала? Там всего двадцать шесть букв, и я их на всякий случай заучила. И пару сотен слов выучила. Здесь символы из него, если все вместе прочитать, получится слово «veritas». «Истина» на том самом языке. А в надписи сказано «прикоснувшись к истине».
Карина решительно нажала на кнопку. Та качнулась, но ничего опять не произошло.
— Попробуем в быстром темпе, — решила Цукка. Она еще раз нажала на клавиши, завершив последовательность овальной кнопкой. — Ну что?
— Не знаю. Пока не вижу нич… ой!
Глубоко из-под пола раздался глухой рокот. Алтарь завибрировал, и каменная крышка соскользнула обратно на свое место, едва не прищемив Цукке пальцы. Раздался громкий скрежещущий звук, и внезапно дальняя часть стены сдвинулась с места. Провибрировав, она, расколовшись на две половины, ушла в стены открывшегося узкого тоннеля. А в потолке тоннеля хоть и тускло, но страшно ярко во тьме пещеры, один за другим вспыхивали светящиеся электрические шары.
— Свершилось! — возвестил сзади трубный глас, и перепуганные Цукка с Кариной обернулись, инстинктивно прижимаясь друг к другу. Панариши стоял, воздев руки к небу, и вещал хорошо поставленным голосом, словно профессиональный оратор. — Обещанный день настал, и древнее пророчество свершилось! «И явится к угнетенным Избранная Дочь, наделенная тайной внутренней силой. Хрупка ее плоть, но велика мощь ее духа, и боги ведут ее по пути к звездам. Неземной свет озарит ее тропу, и стекутся к подножию ее трона племена, чтобы встать под ее руку и опрокинуть Зло, и поведет она их к счастью и свету!» Повелевай нами, Избранная Дочь! Отныне твоя воля — наша воля!
Словно по команде, оба деревенских мужчины упали на колени и низко опустили головы, прижав к груди скрещенные руки со сжатыми кулаками. Тэйсэй и Матса испуганными птицами порскнули из пещеры и спрятались за выступом у входа в нее, выглядывая из-за него с горящими от восторга глазами. Шаман величаво опустился на колени вслед за мужчинами и припал лбом к упертым в каменный пол рукам.
— Э-э… господин Панариши? — неуверенно спросила Карина. — Ты с нами сейчас говорил?
— Да, Избранная Дочь, — подтвердил шаман, не поднимая головы. — С тобой. Я сомневался, но ты прошла последнюю проверку.
— Но я не Избранная Дочь! — возмутилась Карина. — Господин Панариши, ты глупости говоришь. Да встаньте же вы на ноги, я вам говорю!
Мужчины с готовностью вспрыгнули на ноги, словно подброшенные невидимой пружиной. Шаман оторвал лоб от рук, выпрямился, но на ноги не поднялся.
— Момбацу сама Карина, — спокойно произнес он. — Я вижу, что ты не подозреваешь о своем предназначении. Такое не редкость — боги не всегда открывают свои цели даже избранным. Но ты — предсказанная Избранная Дочь, и в том нет никакого сомнения. Древнее пророчество гласит, что однажды ты придешь и поведешь людей на битву со злом. И да свершится так!
— Господин Панариши… — Карина бессильно опустила руки. Ну и что ей теперь делать с религиозными фанатиками? И объясняться дальше боязно — вдруг он обидится и что-нибудь совсем несуразное выкинет, и замолчать не удастся — деревенские вместе с шаманом наверняка разнесут весть не хуже телевизора. — Господин Панариши, я же объясняла — я не верю ни в богов, ни в духов.
— Правильно, Кара, — неожиданно сказала Цукка. — Ты в них не веришь. Ты просто знаешь, что они существуют.
— Но я…
— Прекрасно знаешь. Ты забыла своего приемного отца?
Карина задохнулась. Ее мысли заметались. Папа? Но Дзинтон не бог, он… Демиург? А чем Демиург отличается от бога? По крайней мере, в глазах местного шамана? Неужели папа несколько столетий назад предвидел, что однажды она окажется в здешних краях? Нет, вряд ли. Джао обратил на нее внимание только потому, что у нее проявился сильный эффектор. А эффектор выпустила Майя всего два десятилетия назад. Значит, тут что-то еще. Но что?
— Господин Панариши, — спокойно произнесла Цукка. — Если она Избранная Дочь, то я ее воспитательница и подруга. Мне нужно поговорить с Кариной. Ты и остальные — вы не могли бы оставить нас ненадолго?
— Разумеется, сама Цукка, — кивнул шаман. — На столько, на сколько вам нужно. Перед вами открыт путь, закрытый для меня. Я не хочу будить старые воспоминания, по крайней мере, пока. Вам следует пройти по подземной тропе, но я не спущусь вместе с вами. Мы ожидаем вас у выхода из пещеры. Но не задерживайтесь слишком долго. Нам следует вернуться в деревню до заката. Еще не время открываться перед врагами.
Он поднялся на ноги и вышел из пещеры. Мужчины, пятясь и кланяясь, последовали за ним. Карина смотрела им вслед с приоткрытым от растерянности ртом.
