Палек хотел произнести что-то еще, но тут директор обсерватории воскликнул:
— А теперь, господа и дамы, главная часть сегодняшнего дня — торжественный запуск установки! Итак, да свершится чудо!
Цукка бросила быстрый взгляд в сторону пультовой. Интересно, как там Канса? Словно в ответ на ее беспокойство тонко завыла сигнальная сирена. Загудели, пробуждаясь большие сервомоторы, и лепестки установки принялись медленно подниматься, сближаясь и вознося к небесам перевернутый конус сенсорного блока. Толпа зашумела с удвоенной силой. Поднявшись под углом в сорок пять градусов к земле, лепестки замерли, после чего вся конструкция немного наклонилась вершиной к западу и принялась описывать ей правильную окружность. Сделав полоборота, она снова выпрямилась, после чего лепестки медленно пустились на поджидающие их опоры, и сирена смолкла.
Присутствующие зааплодировали.
— Моя школа! — гордо сказал Палек Цукке. — Мы с Кансой неделю вечерами упражнялись, хотя и теоретически. Она у меня сообразительная и вообще умница. Хотя и дурочка — ты представляешь, она после школы даже в колледж поступать не захотела. Сразу в лаборантки пошла. Ну ничего, я ее еще заставлю в следующем году поступить если не в университет, то в колледж — точно.
— У тебя? — вопросительно подняла бровь Цукка. — Лика, ты на ней жениться, случайно, не задумал?
— Вот еще! — фыркнул парень. — Я еще слишком молод, чтобы хоронить себя в семье и заводить собственных спиногрызов! Хотя… лет этак через несколько, возможно, мы с Каси данный вопрос еще обсудим.
— Ну а теперь, — провозгласил с высоты помоста директор обсерватории, — торжественная часть завершена, и я предлагаю всем присутствующим пройти в конференц-зал, где нас ожидает фуршет!..
Много позже, когда гости, наконец, разъехались восвояси и в коридорах обсерватории не осталось посторонних, Цукка заглянула в пустой и тихий центральный операторский зал на втором этаже. Палек сидел за пультом в окружении сразу пяти слабо мерцающих дисплеев и что-то изучал, передвигая висящие перед ним в воздухе голографические ползунки. Из-за спинки соседнего кресла торчала рыжая девичья макушка.
— Ты молодец, — произнес Палек. — Я знал, что ты справишься. А ты боялась…
— Боялась, — согласилась невидимая Канса. — И сейчас поджилки трясутся, как вспомню. Я его поднимаю, а сама думаю — а вдруг сейчас что-то сломается на глазах у всех? Останется только пойти и со скалы броситься от позора.
— Глупости, — хмыкнул Палек. — Ну, сломалось бы. Ты-то при чем? Особенно после того, как его вертолет хвостиком пощелкал. Но ты все равно молодчина.
Он повернул оба кресла так, чтобы оказаться с девушкой лицом к лицу, и Цукка увидела, что ее лицо цветом мало отличается от волос.
— Ты у меня умница и красавица, — тихо сказал Палек. Он наклонился вперед и, взяв лицо Кансы в ладони, крепко поцеловал ее в губы.
Дальше Цукка подглядывать не стала. Даже в отношении Лики это невежливо. Особенно в отношении Лики. Интересно, что бы сейчас увидела в нем Яна? Она осторожно прикрыла дверь, на цыпочках отошла от нее на несколько шагов и отправилась дальше разыскивать Вана. Нужно окончательно утрясти с ним вопрос ее сегодняшней ночевки. А вдруг у них не найдется запасного спальника?
19.03.858, земледень. Крестоцин
— Вечер, Оса.
Начальник службы безопасности «Тёбицы» угрюмо кивнул, не поднимая взгляда.
— Вечер, Фухай, — буркнул он. — Опаздываешь.
— Запарка на работе, — пожал плечами контрразведчик, присаживаясь. — По Горагии работаем, сам понимаешь. Оканака сама на ушах стоит и нас подстегивает, все шпионов выискивают. Чем дальше, тем больший бардак. Я не я, если в Сэтате в ближайшее время заварушка не начнется. Принес?
— Прими с благодарностью, — Оса толкнул по столу конверт, немедленно исчезнувший во внутреннем кармане пиджака Фухая. Его скучающий тон решительно не соответствовал употребленной формуле вежливости. — Что с Ассамблеей?
— Будет вам закон о снижении акцизов, — тот бесцеремонно налил себе вина из стоящей перед Осой бутылки, даже для приличия не осведомившись о разрешении. — Удачно вы деньги вложили. Прогрессисты проголосуют за проект.
— Откуда… — вскинулся было Оса, но Фухай безразлично помахал ладонью перед лицом.
— Знаю, разумеется, — лениво сообщил он. — Должность у меня такая, забыл? Расслабься, дальше нас не уйдет. Ну что? Доволен?
— Главный директор наверняка обрадуется, — сумрачно откликнулся директор по безопасности. — За вино заплачено, можешь забрать всю бутылку.
Он поднялся из-за столика.
— Погоди, Оса, — остановил его контрразведчик. — Теперь у меня вопрос имеется. Консультация нужна. По чоки.
— Да? — настороженно повернулся к нему тот.
— Да ты сядь! — поморщился Фухай. — Скажи, эти ваши чоки — они насколько умны? У нас секретарши всякие как пробки тупые. Но, говорят, делают и поумнее. А?
— Разных делают, — задумчиво произнес Оса, оставаясь, однако, стоять. — Массовая продукция интеллектом не блещет. Незачем. Не любят потребители, когда слуги умнее их оказываются, да и вычислительная база систему удорожает. Но отдельные партии выпускают с достаточно серьезными мозгами — на заказ, например, для университетов, лабораторий. Хотя чаще, конечно, умных искинов в такое шасси не засовывают, необходимости нет. Им и простые пластиковые коробки годятся, на колесиках как максимум, если подвижность нужна.
— Понятно… — Фухай побарабанил пальцами по подбородку. — А можно сделать чоки, от человека неотличимого? Полностью неотличимого, ни по виду, ни по разговору, ни по движениям?
— Не проблема, — пожал плечами директор по безопасности. — За последние десять лет технологию вылизали почти до блеска. Для опытного взгляда характерные шаблоны в движениях заметны, но не слишком. В основном пока что с бегом проблемы остались, но при неспешном шаге от человека не отличить.
— А драться чоки научить можно? Так, чтобы с человеком мог врукопашную схватиться на равных?
— Фухай, — Оса внимательно глянул на контрразведчика, — ты бы туман на меня не наводил. Спроси явно, что ты понять хочешь, а не ходи кругами.
— И все-таки — можно? — не отступил тот.
Директор по безопасности повернул стул и уселся на него верхом, оперевшись локтями о спинку.
— Ты наверняка осведомлен, что все программы создания боевых чоки свернули пять-шесть лет назад. Глупость несусветная — стоили дороже танка, надежность — как у микроскопа, которым в футбол играют, а уязвимость выше, чем у ребенка в детском саду. Даже удовлетворительной проходимости не смогли добиться ни по топким грунтам, ни по бурелому. Это я про боевых роботов говорю, у которых со слугами, кроме двух ног, почти ничего общего. А научить обычного чоки драться… Программа защиты хозяина в них встраивается стандартно, обездвижить нападающего при определенном везении чоки сможет, но только простого человека, без рукопашной подготовки. Подвижность не та и реакция замедленная. И все-таки — почему ты спрашиваешь?
Контрразведчик поколебался.
— Ладно, спрошу прямо, — наконец сказал он. — Смежники из внешней разведки поделились, а начальство попросило у тебя выяснить, как у знающего человека…
