– Да, – кивнула я.
– Звонить мне будешь? – игривая улыбка. – Я это люблю.
– Да, по ночам.
– Я не помню номер. Дай мне свой, я тебе сейчас позвоню.
Я продиктовала номер, Игорь перезвонил. Эксперимент был завершен, и можно было вздохнуть спокойно, пока не придумалась очередная проблема.
– Спасибо, – улыбнулась я, возвращаясь к Нинке, которая ждала за углом, важно сложив руки на груди.
– Ну что, горе мое, справилась? – со слабой надежной в голосе интересовалась Нинка. – Хотя можешь не отвечать. По глазам вижу, что опыт удался.
– Мы только что обменялись телефонами. И я ушла.
– Неплохо, – вздыхала Нинка. – Но могла бы и поболтать с ним. Ты можешь и не болтать много. Говорить нужно о нем, задавать вопросы о нем. Проявлять интерес. А когда он рассказывает – слушать, а не перебивать. Если до вечера он тебе не позвонит и не напишет, напишешь сама.
– И что мне ему писать?
– Не думала, что у тебя напряги с фантазией. Должна быть какая-нибудь интрига. Он должен ответить на твое сообщение.
– Вопрос какой-нибудь?
– Необязательно. Например, напиши ему что-то вроде. «Я кое-что о тебе знаю». Ему будет интересно. Во-первых, потому что это относится именно к нему. А во-вторых, он захочет узнать, что ты там о нем разузнала.
– Круто, – задумалась я. – Только что я ему отвечу?
– Наташ, это целая наука, – умничала Нинка. – Сейчас такое время, что мозги нужно напрягать не только в школе, но и при общении с симпатичным парнем! И, кстати, добавь его в друзья уже. Вы познакомились, обменялись телефонами, даже пообщались немного – так что уже можно.
После занятий в школе я ехала в трамвае забирать Сашку из детского сада. Заткнув уши, слушала сборник лучших песен Рианны, скачанный сегодня ночью.
За моей спиной сидят парень с девушкой. Первые две остановки они молчали, противно чмокаясь каждые три секунды. Я поставила максимальную громкость и все равно слышала это. Ненавижу. Не переношу влюбленные парочки. Еще немного, и меня стошнит сердечками.
Чуть позже им это надоело, но они продолжали молчать. Вернее, молчал парень. Но не девушка.
– Ма-а-акс, ну Ма-а-акс… – противно гнусавила девушка. – Ну, Ма-а-акс… – последний раз она произнесла это имя особенно тягуче.
Чего она хочет от него?
Когда я пришла, Сашка уже ждала меня в раздевалке. Под шкафчиком с веселой красной машинкой сидел трехлетний мальчик. Старший брат помогал ему одеться на улицу. Парень с трудом справлялся с «молнией», кнопками и пуговицами.
– Сама, сама, сама! – прокричала Сашка, заметив растерянных братьев, и подбежала к младшему. Бойко отодвинула в сторону старшего и одним движением застегнула «молнию» на куртке мелкого. Улыбнулась, хлопнула пушистыми ресницами и вернулась ко мне.
– Что сказать надо? – пробурчал старший.
– Привет! – сказал мелкий вместо «спасибо» и помахал мне рукой.
– Привет! – ответила я, пытаясь натянуть на Сашку теплый свитер. – Давай сделаем по-взрослому?
Сашка внимательно посмотрела на меня:
– Давай.
– Давай сейчас мы быстро оденемся, – рассказывала я, незаметно натягивая на Сашку шапку, ботинки, застегивая пуговицы на кофте и надевая куртку. – Потом быстро пойдем домой.
– А потом?
– Потом… – задумалась я. – Кстати, это не Макс был?
– Какой Макс? – не поняла Сашка.
– Ну помнишь, ты надела красивые белые колготки, а он не пришел.
– А, этот, – отмахнулась Сашка. – Макс дурак, он с кудрявой мутит. Это Женек был, он хороший.
– Где ты набралась таких слов?
– Ты сама так говоришь, а я беру с тебя пример.
– Пойдем уже, что ли.
Держась за руки, мы вышли на улицу. По пути домой Сашка останавливалась у каждой вывески и спрашивала меня, что там написано; наблюдала за белыми голубями, порхающими у старой голубятни; слушала, как шумит вода под закрытым люком, и постоянно роняла бедный мандарин, который не успела съесть в полдник. Сначала я пыталась положить его к себе в сумку, но Сашка и не думала так просто его отдавать.
Тем временем я смотрела на часы. К шести нужно было успеть в Останкино, где Игорь назначил мне встречу. Наше первое свидание.
Мы сидели на скамейке у Останкинского пруда. В шесть вечера было уже достаточно темно. Над водой, крякая, летали рыжие утки, а в кустах шуршали вороны. Между нами расстояние больше полуметра.
Игорь открыл банку энергетика.
– Точно не будешь? – спрашивает.
– Не хочется, – отвечаю и неохотно пью воду. Ледяную, только из холодильника.
– Как хочешь, – пожал плечами Игорь.
– На прошлой неделе я почти не видела тебя в школе. Ты болел?
– Да, болел.
– Понятно…
Неловкое и унылое начало. Игорь только пил свой энергетик и даже не пытался поддержать разговор. На вопросы он отвечал односложно, а свои – не задавал и вообще оказался на редкость молчаливым.
– А какой у тебя любимый цвет?
– Да мне пофиг.
– А когда у тебя день рождения?
– В конце апреля.
– О, ты Телец?
– Ага.
– Ты романтик?
– Ну есть такое.
– Здорово. Наверное, ты любишь мечтать…
Завтра утром или даже сегодня вечером, когда я сяду в трамвай и поеду домой, мне будет очень стыдно за этот диалог, эти неудачные вопросы и весь этот неловкий момент длиною в два с половиной часа. Я буду смотреть в окно и морщиться, думая об этом.
– За какую команду болеешь?
– Я не фанат.
– Тебе не нравится футбол? Странно…
Когда все возможные дурацкие вопросы были заданы, а односложные ответы получены, оставалось только целоваться.
Игорь допил свой энергетик, я выбросила банку в урну. Зажевала мятной жвачкой и забралась ему на колени. Люблю доводить все до конца. Игорь не сопротивлялся. Он смотрел и молчал. Я поцеловала его. Было никак и противно.
Раз, два, три, четыре, пять… – досчитала до пяти в уме и встала на ноги.
– Пока, – сказала я, поправляя юбку и сумку. – Мне пора.
– Созвонимся, – отозвался Игорь, вытаскивая изо рта жвачку.
Я шла к остановке, смотрела на Останкинскую башню и довольно улыбалась. Я отклеила пластыри с ладони – один и второй – и тут же выкинула их.
