изучил, членами какого количества организаций были американцы, и показал, насколько снизились эти цифры. Он остроумно назвал свою книгу «В боулинг в одиночку» (Bowling Alone).
Все эти тенденции проявляются в США сильнее, чем в Европе. В Британии не наблюдалось снижения членства в общественных организациях. Во всех европейских странах уровень доверия на самом деле вырос (или по крайней мере не снизился) начиная с 1980 года. Наоборот, в США каждое новое поколение вступает во взрослую жизнь при более низком уровне доверия, чем предыдущее[182].
Эти тенденции, касающиеся семейной жизни и доверия к окружению, представляют собой очень важные изменения, которые позволяют объяснить, почему уровень счастья не вырос. Рост экономики как таковой не дает объяснения, потому что он наблюдается на протяжении последних 150 лет, а распад семьи, рост преступности и ослабление моральных ценностей являются особенностями только последних пятидесяти. Таким образом, в поисках объяснения мы, естественно, обращаемся к специфическим для этого периода изменениям. Я остановлюсь на трех самых значительных из них: изменении гендерных ролей, распространении телевидения и росте индивидуализма. В каждом случае я покажу, как наука и технология стали основным двигателем перемен.
Гендерные роли
В 1950 году 20 % американских матерей ходили на работу[183] . Сегодня таких матерей более 70 %. Похожие, хотя и не столь драматические, перемены произошли и в Европе. Это настоящая революция. Что же ее вызвало?
В 1870-е годы половина детей, родившихся в Чикаго, умирали, не дожив до пяти лет[184]. Женщинам приходилось рожать до десяти детей, чтобы быть уверенными, что двое доживут до зрелого возраста. И поэтому у них не было возможности работать вне дома[185]. Но когда технология помогла обеспечить более высокий уровень жизни и улучшить медицинское обслуживание, детская смертность резко упала. В ответ на это женщины стали рожать все меньше детей. В то же время за последнее столетие продолжительность жизни женщин выросла с 50 до 80 лет. Таким образом, положение женщин полностью изменилось: когда-то они проводили большую часть жизни, вынашивая детей; теперь у них меньше детей и они могут надеяться на более долгую жизнь. Как предсказывала в начале XX века южноамериканская писательница Олив Шрейнер, эти изменения полностью трансформировали роль женщины[186]. Просто быть матерью стало недостаточно, если этого вообще когда-то было достаточно.
Более того, работа по дому существенно облегчилась благодаря технологиям, делающим ее менее трудоемкой. Стоит только представить себе жизнь без электричества, центрального отопления, пылесосов, стиральных машин и пищевых полуфабрикатов, чтобы понять, насколько эти открытия сократили потребность в домашнем труде.
Следовательно, женщины получили больше возможностей пойти работать. Кроме того, мир наемного труда стал более привлекательным. Благодаря росту производительности труда заработная плата женщин в реальном выражении стабильно росла – а с 1970-х годов, когда на смену мужской физической силе пришли машины, даже быстрее, чем у мужчин. Итак, количество работающих матерей увеличилось[187].
Это оказало глубокое воздействие на семью. Во-первых, роли внутри семьи изменились. Исчезло прежнее разделение труда, когда муж зарабатывал, а жена занималась домом и семьей. Жены стали наемными работниками, а не только хранительницами очага. Во многих отношениях это имело освободительное действие. Но поскольку большинство женщин по-прежнему брали на себя большую часть работы по дому и заботы о детях, это изменение создало дополнительное напряжение. В то же время многие мужчины ощущали, что получают от жен меньше внимания, чем раньше[188]. С обеих сторон возникало все больше причин для неудовлетворенности.
К тому же стало легче разойтись. Матери перестали с опасением рассматривать возможность развода, потому что при необходимости они могли заработать больше денег, чем раньше. Если они не работали, они могли рассчитывать на б
В равной мере важна была и совершенно иная технологическая революция: контроль над рождаемостью. Появление в 1960-е годы противозачаточных таблеток способствовало освобождению женщин от мыслей о нежелательной беременности, но в то же время сохраняло сексуальное влечение к мужчине. Легализация аборта (в конце 1960-х – начале 1970-х годов) отделила появление беременности от необходимости рожать. Эти новые меры предохранения, поддерживаемые отдельными направлениями популярной культуры (вспомним
Итак, число угроз для брака выросло, в то время как экономические возможности, предоставленные женщинам, сделали развод не столь катастрофическим с финансовой точки зрения. Кроме того, изменилось отношение к браку. В начале 1960-х годов половина американок считала, что «когда в семье есть дети, родители должны оставаться вместе, даже если они не ладят». К 1977 году доля тех, кто так думал, сократилась на четверть[189].
Все больше супружеских пар хотели развестись, а брачное законодательство становилось все более либеральным. Во всех странах, кроме Швеции, развод, если и был разрешен для всех, требовал свидетельств «посягательства на супружество». В действительности такое «посягательство» зачастую было просто сговором сторон, что подрывало доверие к закону. Вот почему под давлением юристов, да и не только их, в США и Великобритании в конце 1960-х – начале 1970-х годов законодательство удалось изменить таким образом, что был разрешен развод по договоренности или на основании распада брака. Эти изменения в законодательстве не считались основным фактором распада семьи, но они усилили уже имевшиеся тенденции.
Можно было бы надеяться, что, поскольку развод стал более простым делом, сохранившиеся браки должны были быть более счастливыми – подобно тому как увеличивается средний балл, если исключить самые худшие оценки. К сожалению, этого не произошло. В США, как показано выше, удовлетворенность браком снизилась и у мужчин, и у женщин; то же самое относится к Великобритании[190].
Таким образом, наука и техника изменили взаимоотношения между полами. Жены теперь образованы не хуже своих мужей и испытывают такую же потребность в применении своих умственных способностей. Во многих семьях проблемой является недостаток времени. В США четверть семей ужинает вместе реже четырех дней в неделю; только 28 % делают это каждый день по сравнению с 38 % в Великобритании[191].
Очевидно, нам нужен образ жизни, способствующий укреплению семьи и лучше приспособленный к новым гендерным ролям. Это означает более гибкий график работы, увеличение отпуска по уходу за ребенком и улучшение ситуации с дошкольными детскими учреждениями.
Телевидение
В 1950-е годы в домах не было телевизоров. К 1960-м они появились в промышленно развитом мире практически повсюду. Возникновение телевидения в нашей жизни породило революцию, подобную той, какую произвел в свое время печатный станок. Оно неизмеримо расширило наш опыт – и с гораздо большей непосредственностью, чем печатное слово. Оно также полностью изменило наше времяпрепровождение.
Социальная жизнь Типичный британец смотрит телевизор три с половиной часа в день, или примерно 25 часов в неделю[192]. В течение всей жизни британец проводит у телевизора больше времени, чем занимается оплачиваемым трудом. Очень похожие цифры приводятся и для США[193]. В большинстве европейских стран рейтинги несколько ниже, но, как правило, в среднем более двух часов в день. Эти цифры не показывают, сколько времени
