других людей, которые доходами, полученными иными путями, регулярно возмещают торговцу стоимость его товаров вместе с его прибылью, так что это не влечет за собой уменьшения ни его, ни их капитала»[79].
Смит вывел здесь фундаментальные категории по отношению к воспроизводству и движению всего общественного капитала. Основной и оборотный капитал, частный капитал и общественный капитал, частный доход и общественный доход, средства производства и средства потребления выдвигаются здесь как важные категории и отчасти намечены в их действительном, объективном перекрещивании, отчасти же тонут в субъективных теоретических противоречиях смитовского анализа. Сжатая, строгая и классически ясная схема физиократов превращена здесь в груду понятий и соотношений, которые на первый взгляд представляют собой хаос. Но из этого хаоса выступают уже наполовину новые связи общественного процесса воспроизводства, схваченные глубже, современнее и жизненнее, чем у Кенэ, но они остаются в этом хаосе незаконченными, подобно рабу Микель Анджело в глыбе мрамора.
Это то, что Смит вносит в проблему. Но он в то же время берется за нее совсем с другой стороны — со стороны анализа стоимости. Как раз теория о способности всякого труда создавать стоимость — теория, вышедшая за пределы физиократических представлений, — равно как строгое капиталистическое разграничение всякого труда на труд оплаченный (возмещающий заработную плату) и неоплаченный (создающий прибавочную стоимость) и, наконец, строгое разделение прибавочной стоимости на ее две главные категории: на прибыль и земельную ренту, — все эти положения, являющиеся прогрессом по отношению к физиократическому анализу, привели Смита к тому странному утверждению, согласно которому цена всякого товара состоит из заработной платы плюс прибыль, плюс земельная рента или, короче, в символах Маркса, из v + m. Отсюда вытекало, что совокупность ежегодно производимых обществом товаров по своей общей стоимости распадается без остатка на две части: на заработную плату и прибавочную стоимость. Категория капитала здесь внезапно совершенно исчезла; общество не производит ничего, кроме дохода, ничего, кроме средств потребления, которые целиком и потребляются обществом. Воспроизводство без капитала становится загадкой, а анализ проблемы в целом делает огромный шаг назад по сравнению с физиократами.
Последователи Смита берутся за его двойственную теорию как раз с ее неправильной стороны. В то время как серьезные попытки к точной постановке проблемы, которые он делает во второй книге, вплоть до Маркса никем не затрагивались, данный им в первой книге неправильный в своей основе анализ цен большинством его последователей был превознесен в виде драгоценного наследия и принят без критики, как у
Глава третья. Критика смитовского анализа
Резюмируем выводы, к которым привел смитовский анализ. Они могут быть выражены в следующих положениях:
1. Существует основной капитал общества, который ни одной своей частью не входит в чистый доход последнего. Этот основной капитал образуют «сырые материалы, при помощи которых должны содержаться в исправности полезные машины, и промышленные орудия», и «продукт труда, который требуется для превращения этих сырых материалов в надлежащий вид». Смит еще резко противопоставляет производство этого основного капитала производству непосредственных средств существования, как особую категорию. Этим самым он фактически превращает основной капитал в то, что Маркс называет постоянным, т. е. в часть капитала, которая в противоположность рабочей силе состоит из вещественных средств производства.
2. Существует оборотный капитал общества. Но после выделения из него «основного» (читай: постоянного) капитала остается лишь категория средств существования, которая однако образует для общества не капитал, а чистый доход, фонд потребления.
3. Капитал и чистый доход отдельных лиц не совпадают с капиталом и чистым доходом общества. То, что для общества является только основным (читай: постоянным) капиталом, для отдельных лиц может быть не капиталом, а доходом, фондом потребления, именно в тех частях стоимости основного капитала, которые представляют собою заработную плату и прибыль капиталистов. Наоборот, оборотный капитал отдельных лиц может быть для общества доходом, а не капиталом, именно поскольку он представляет средства существования.
4. Производимый ежегодно совокупный общественный продукт вообще не содержит в своей стоимости ни атома капитала, а целиком распадается на три вида дохода: на заработную плату, прибыль на капитал и земельную ренту.
Тот, кто из приведенных здесь фрагментов мысли пожелал бы составить себе картину годового воспроизводства всего общественного капитала и его механизма, должен был бы отчаяться в этой задаче. Как общественный капитал при всем этом ежегодно обновляется, как потребление всех гарантируется доходом и как совместить с этим точки зрения отдельных лиц на их капитал и доход, — все это еще бесконечно далеко от разрешения. Но нужно себе представить всю путаницу идей и всю массу противоречивых точек зрения, чтобы судить о том, сколько света внес впервые Маркс в эту проблему.
Если мы начнем с последнего догмата Адама Смита, то этого одного достаточно, чтобы проблема воспроизводства в классической политической экономии потерпела крушение. Корень странного смитовского представления, согласно которому стоимость всего продукта общества должна без остатка распадаться исключительно на заработную плату, прибыль и земельную ренту, покоится как раз на его своеобразном научном понимании теории стоимости. Труд — источник всякой стоимости. Всякий товар, рассматриваемый как стоимость, является продуктом труда, и только. Но всякий выполненный труд, как труд наемный, — это отождествление человеческого труда с капиталистическим наемным трудом как раз является у Смита классическим, — в то же время представляет собой возмещение затраченных заработных плат плюс излишек от неоплаченного труда в виде прибыли капиталистов и ренты земельных собственников. То, что верно для отдельного товара, должно быть верно и для всех товаров, взятых вместе. Вся товарная масса, которая ежегодно производится обществом как некоторое количество стоимости, является продуктом труда, и притом как оплаченного, так и неоплаченного; она, стало быть, тоже распадается только на заработную плату, прибыль и земельную ренту. Конечно, при всякой работе принимаются еще во внимание сырые материалы, орудия и т. д. Однако что же такое эти сырые материалы и орудия, как не продукты труда, и притом опять-таки труда отчасти оплаченного и отчасти неоплаченного? Мы можем до бесконечности продолжать цепь смитовских рассуждений и как угодно поворачивать вопрос, но мы в стоимости и в цене любого товара не найдем ничего такого, что не было бы просто человеческим трудом. Но всякий труд распадается на часть, которая возмещает заработные платы, и на другую часть, которая, идет капиталистам и земельным собственникам. Нет ничего, кроме заработной платы и прибыли, но есть все же капитал — капитал отдельных лиц и капитал общества. Итак, как выйти из этого явного противоречия? Что здесь действительно был налицо крайне сложный теоретический вопрос, доказывает тот факт, что сам Маркс, — как это можно проследить по его «Теориям прибавочной стоимости», ч. I, стр. 179–252, — долгое время вникал в сущность проблемы, не подвигаясь вперед и не находя ее решения. Но решение проблемы все же блестяще ему удалось, именно на основе его теории стоимости. Смит был вполне прав: стоимость всякого товара, взятого в отдельности, или всех товаров в их совокупности представляет собой не что иное, как труд. Он был прав и далее, когда он говорил: всякий труд (рассматриваемый
