всем, что случилось, кроме Печатей, конечно. О Семи Печатях знали только тетя Кассандра и отец Киры, профессор Рабенсон.
После того как они закончили свой рассказ, Кира достала глиняный шарик. Он совсем затвердел и стал очень хрупким, но рисунок не повредился.
Архивариус приподнялся со своего стула, аккуратно взял шарик и стал его рассматривать.
— Так-так, — задумчиво пробормотал он. — Хм, хм.
Эти слова показались Кире и Крису не слишком многообещающими, но они решили не мешать господину Флеку и дать ему еще немного времени, чтобы он мог побольше вспомнить. Пока Флек размышлял, Кира вдруг поняла, что сидит спиной к темным подземным коридорам, а это было небезопасно. В любой момент из темноты могло появиться страшное чудище с острыми клыками.
«Нет, — успокаивала она сама себя, здесь мы в безопасности.
И все же, не удержавшись, она посмотрела через плечо назад, чтобы убедиться, что там никого нет. Извечное недоверие, готовность номер один — вот что дало им заклятие Семи Печатей. Малейшая ошибка или невнимательность с их стороны могла привести к гибели.
Архивариус поднес оттиск к свету, покрутил его в руках, пощупал и даже понюхал.
И наконец тихонько произнес:
— Это знак черной смерти.
От удивления глаза Криса расширились.
— Черной смерти? Вы имели в виду чу…
— Чуму, разумеется, — закончил он фразу Криса. — Это самая ужасная и опасная болезнь, которая только обрушивалась на средневековую Европу. Она уносила миллионы человеческих жизней, оставляя нескончаемую боль. Ее ничем нельзя было побороть.
Киру затрясло.
— Мы не прикасались к черепу. Но вдруг… мы могли каким-то образом… ну, заразиться?
Флек улыбнулся.
— После стольких лет, что он где-то пролежал, не думаю, чтобы в нем осталась какая-то инфекция. Нет, вам нечего бояться.
Крис и Кира посмотрели друг на друга и облегченно вздохнули. Кира снова повернулась к архивариусу.
— А как это связано с гвоздем?
— В те времена люди были очень суеверны, они верили в разные ритуалы. Тогда годилось любое средство, способное победить болезнь. Тела умерших, как правило, сжигали. Но это не помогало. Зараза продолжала распространяться. В некоторых местах пытались совладать с ней, используя магию. Так, например, в череп умерших вбивали освященный гвоздь. Таким образом люди надеялись изгнать болезнь или ее злой дух и воспрепятствовать ее переселению в здоровые тела. — Флек отложил глиняный шарик в сторону и взял со стола тяжелый фонарь. — Подождите-ка, я вам сейчас кое-что покажу.
С этими словами он скрылся в одном из коридоров. Кира и Крис смотрели ему вслед. Он все дальше и дальше удалялся от них, освещенный светом фонаря. Казалось, что коридору нет конца. Но вдруг Флек повернул направо и скрылся за плотно заставленными книжными полками.
— Куда это он? — прошептал Крис.
— А я откуда знаю? — отозвалась Кира.
Шло время, а архивариус все не возвращался. Наконец он появился, держа в руках деревянный ящик размером с обувную коробку. Должно быть, ящик был очень старый, он был покрыт толстым слоем пыли и паутиной.
— Последний раз я открывал его лет тридцать назад, — пояснил Флек. Он поставил ящик на стол, отчего в воздух поднялось небольшое облако пыли.
— Что это? — поинтересовался Крис.
Флек улыбнулся и открыл дряхлую крышку. Кира и Крис подошли ближе, чтобы получше разглядеть содержимое ящика.
Внутри были гвозди. Точь-в-точь такие же, как тот гвоздь, который ребята видели в черепе пугала. Размером они были не длиннее Кириного мизинца, и на шляпке каждого красовался тот же символ: круг со звездой внутри.
— Насколько я знаю, эти гвозди были изготовлены в четырнадцатом веке, — пояснил архивариус. — Наверное, тогда они уже не понадобились и потом каким-то чудом попали в книжное хранилище. В то время в Гибельштайне была страшная вспышка чумы. Если хотите, я могу поднять материалы из моих хроник, чтобы узнать все подробности о том, что тогда происходило и как эти гвозди сюда попали.
Кира закивала головой.
— Это было бы просто замечательно.
— Сможете зайти ко мне сегодня вечером? — спросил Флек. — К этому времени я бы точно смог разузнать все детали.
— Конечно, — уверенно сказал Крис. — Без проблем!
Флек снова закрыл ящик и проводил друзей до двери. На пороге Кира еще раз обернулась к нему.
— Может, у вас уже есть идеи, откуда сегодня могло взяться пугало, вместо головы у которого череп человека, скончавшегося в четырнадцатом веке от чумы?
Архивариус вздохнул.
— Я знаю о многом, что происходило в нашей местности раньше. Но я ничего не знаю о том, что происходит сегодня. Боюсь, что это не относится к сфере моих интересов — Флек сухо закашлял. Его кашель напоминал шелест страниц старой книги, когда ее быстро перелистывают от начала до конца. — Люди поговаривают за моей спиной, что я живу в прошлом. Думаю, в этом есть доля правды. Если вы хотите понять, что творится в Гибельштайне сегодня, то вам придется самим все разузнать. Все, что знаю я, — это тайны прошлого, а не настоящего.
Подмигнув Кире, Флек откланялся.
Когда друзья поднимались вверх по лестнице, Крис тихонько шепнул:
— Ну и чудак же этот Флек!
И, словно в ответ на его слова, в подвале книжного хранилища раздался зловещий скрип закрывающейся двери.
Нашествие
Когда Кира и Крис вышли на улицу, то столкнулись с Лизой и Нильсом. Они как раз ставили свои велосипеды.
— Вы уже видели? — запыхавшись, спросил Нильс.
— Видели что? — удивленно переспросила Кира, оглядываясь по сторонам. Рыночная площадь была почти пуста, только на другой стороне парковались две машины и одна пенсионерка выгуливала двух пуделей.
На площади по кругу стояло пять монолитов высотой в человеческий рост. Они украшали площадь в течение многих веков. Это были грубо обтесанные остроконечные каменные глыбы. Нильсу они напоминали египетские обелиски. Они и в самом деле были на них похожи. Наверно, даже господин Флек не смог бы точно сказать, когда их здесь возвели.
— Ничего необычного я не замечаю, — сказал Крис.
— Да не
— Там, за городом, — добавила Лиза.
Нильс и Лиза проехали на велосипедах чуть ли не весь город и половину его окрестностей. Они никак
