— Да ведь и дома ее нет, — все так же буднично проговорил он.
— Где же она?
Он невесело усмехнулся. И молчал.
Я встряхнул головой:
— Ты извини. Я сонный… Рассказывай, рассказывай!
— Да что ж рассказывать. Часть людей вернулась из Киева пораньше. Встретил я на работе Витьку Флягина, встретил вашего Тиховарова…
— Тиховарова? — переспросил я.
— Да… Как, говорю, съезд? То да се. А как, говорю, моя Валя?.. «А она же вернулась. В одном вагоне ехали», — сообщил мне Тиховаров.
— Ну?
— Ну и все. Сказал я Тиховарову: «Пока», — и быстренько домой. Ждал, ждал — ее нет.
— Может быть, задержалась где-то. Например, в магазин пошла…
— Это было два дня назад.
Я молчал. Затем, как бы размышляя, сказал:
— Значит, она где-то здесь? В Москве?
— Да.
— Задача… — сказал я.
Он улыбнулся этакой характерной своей улыбкой — тихой и будто бы даже покорной:
— Только не делай вид, будто ты не догадываешься…
— Я догадываюсь. Ну, разумеется… Я конечно же — и как тут не догадаться, — заспешил, заторопился я.
— Все просто. Она здесь. Она в Москве. Она с кем-то. — И он улыбнулся с той же своей естественностью и простотой: — И я хочу ее найти.
Я все это понимал — да оно и немудрено было, зная Валю! — но вот что мне было неясно:
— А почему ты ко мне пришел?.. Я же ничего не знаю.
— Ну так. Все-таки беда у меня случилась… Совет дашь. Друг все-таки.
Я не мог дать никакого совета. И другом его я не был. Тут было вот что: я и его Валя были земляки, были родом из одного маленького провинциального городка. Вот и все.
— Д-да… Друг — это конечно, это разумеется, — сказал я сочувственно, — но что же я могу посоветовать?!
Я вытащил остатки ужина, налил чаю.
— Давай-ка горяченького…
Из комнаты выглянула жена. На плечи она накинула одеяло — вот так, верхней половиной, и выглянула:
— Что-нибудь случилось?
— Нет-нет, — сказал я поспешно. — Ничего. Спи.
Она сонно щурилась на свет:
— Правда?.. Может, что случилось?
Гребенников улыбнулся ей:
— Нет.
И я сказал:
— Павел зашел к нам переночевать. Вот и все.
— Ты найдешь, что ему постелить? — спросила она.
— Найду.
— Одеяло в шкафчике.
И она ушла.
— Замечательный чай… — Гребенников медленно вертел в руках стакан. — …Замечательный чай. Мне ведь и правда надо бы у тебя переночевать.
— Я так и понял.
— Нет. Не только сегодня. А вообще. Пока я буду ее искать…
— Хорошо, Павел.
И я тоже стал отхлебывать понемногу чай. Теперь я понял: Гребенниковы жили в Подмосковье, и он не хотел терять время на ежедневные поездки туда-обратно.
— Я буду искать ее. Понимаешь — я не хочу время терять.
— Я понял.
— А твои домашние не будут против?.. То есть против…
— Ночлегов?
— Да.
— Нет, не будут. Ну а будут — тоже ничего. Потерпят.
— Стеснять мне бы вас не хотелось. Но мне очень надо ее найти.
Я ничего не стал расспрашивать больше — я постелил ему и пошел спать. Жена спросила сквозь сон:
— Что у него?
— Да ничего. Опять с женой не ладит.
— Вот бедняга… Это та самая Валя?
— Да.
— Вот это любовь, вот это муж!
…И где-то среди еле слышного ночного шепота она уснула.
Мне не спалось — и вот я босо зашлепал на кухню.
— Покурим? — Я как-то был уверен, что он не спит.
Он не спал.
— Давай. Но только дверь прикрой, чтоб им не тянуло. Я все-таки чувствую, что стесняю вас…
— Да ладно тебе.
Мы помолчали.
— Я ведь, честно говоря, не только ночевать к тебе. Я ведь и на помощь рассчитываю…
— Ну?
— Помог бы ты мне.
— Искать ее?
— Да.
Я зевнул долгим ночным зевком и подпер рукой отяжелевшую голову.
— Не представляю себе…
И я вдруг стал хвалить Валю:
— Есть, есть в ней что-то чертовское… И не поймешь что! И ведь не скажешь, что красива, верно?
Я произнес утвердительно:
— И всегда в ней было это. Я ее с детства помню.
Гребенников тему не поддержал.
— А я слышал, вы разводились…
— Да. Мы и сейчас разведены, — спокойно сказал он.
— Правда?
— Да… Но, честно говоря, разведены мы или не разведены — это уже не имеет значения. Все перепуталось.
— Как же так?
— А вот так.
— Но живете-то вы вместе?
— Да.
