практикующих врачей и психологов.
В начале восьмидесятых годов в Новосибирске уже проводилась групповая терапия для врачей и психологов. Первая такая группа работала в течение двух лет. Организатором и ведущим групп был Б. Ю. Найдорф (псевдоним — Б. Ю. Сапожников). Проводились также семинары, посвященные изучению теоретических работ.
В Москве книга «Игры, в которые играют люди» активно обсуждалась с середины семидесятых годов. В то время казалось, что ее официальное издание «перевернет мир». В 1979 году благодаря декану психологического факультета МГУ А. А. Бодалеву была открыта лаборатория, изучавшая транзактный анализ, известная по адресу своего местонахождения — «Погодинка, 20». Ее руководителем был назначен В. В. Столин. В ней устраивались семинары, посещавшиеся известными психологами, врачами и просто людьми, интересующимися современной психотерапией.
Развитие транзактного анализа в Ленинграде началось в 1986 году, когда в этот город нанес визит состоятельный энтузиаст из США Г. Вестен, который затем долгое время финансировал преподавание там начального (так называемого сто первого курса транзактного анализа) супругами Д. и Т. Фрейзерами (США). В 1992 году было сформировано сообщество, получившее название Санкт-Петербургский институт транзактного анализа. В 1996 году в издательстве «Социально-психологический центр» Санкт-Петербурга вышла фундаментальная книга Я. Стюарта и В. Джонса «Современный транзактный анализ» в прекрасном переводе психолога и переводчика Д. Касьянова. И можно сказать, что таким образом Санкт-Петербург еще раз подтвердил свою роль западных ворот страны.
С самого начала транзактным анализом стали заниматься многие профессионалы, да и просто умные люди. Они были изолированы от международного профессионального сообщества и часто даже не знали о существовании друг друга не только внутри страны, но даже одного города. И, конечно же, в их работе было много своеобразия, много блестящих находок, которые в последующем и легли в основу восточной версии транзактного анализа. И только в начале девяностых, имея за плечами уже почти двадцатилетний опыт изучения литературы, тренингов под руководством талантливых самоучек и собственной практической работы, мы встретились с ведущими аналитиками из Международной ассоциации транзактного анализа и получили возможность непосредственно познакомиться с их работой в тренинге и терапии. Эта встреча состоялась в октябре 1990 года на большой международной конференции по анализу на озере Байкал. Она ясно показала нам, насколько профессиональны западные специалисты, и насколько мы отличаемся от них. Тогда же в г. Иркутске была создана Всесоюзная ассоциация транзактного анализа. Ее сопредседателями были избраны: В. В. Макаров — заведующий кафедрой психиатрии, наркологии, возрастной и медицинской психологии Красноярской медицинской академии и П. И. Беленко — психолог из Новосибирска. Ассоциация продолжала объединять профессионалов даже после распада Советского Союза.
Сегодня, когда в нашей стране развивается классический транзактный анализ из Международной Ассоциации Транзактного Анализа (штаб-квартира в США), когда обучающие семинары ведут коллеги из Европейской Ассоциации Транзактного Анализа, мы имеем возможность еще раз осознать своеобразие нашего варианта, который развивается самостоятельно скоро уже 30 лет. Он основан на опыте профессионалов нашей страны, на своеобразии менталитета наших граждан. На нашем народном фольклоре, сказках и традициях. На нашей общей истории, судьбах семей и отдельных людей.
Работая над анализом сценариев — неосознаваемых планов жизни, мы обнаружили феномен, который еще не был описан в литературе — зависимость сценария человека от его основной жизненной позиции.
Более того, оказывается, что у каждого человека активно представлены все четыре жизненные позиции одновременно. Следовательно, человек имеет не один жизненный сценарий, а как минимум четыре. И, в отличие от людей на Западе, жизнь которых часто расписана на годы вперед, мы каждый день принимаем решения, совершаем поступки, которые могут в корне изменить нашу жизнь и жизнь наших потомков. У наших сограждан зачастую обнаруживается не один действующий сценарий, а несколько — сразу 3-4 и более, и они больше живут переходя из одного сценария в другой, чем в пространстве автономных решений, которое позволило бы им ясно определить свои цели и потребности и выстроить единый, осознанный план жизни.
Важной особенностью наших соотечественников является специфическое соотношение функций первой и второй сигнальной систем.
Человеческое сознание является моделью окружающего мира, которая составляется нами из чувственных образов — картин — впечатлений прошлого, настоящего и ожидаемого будущего. И, чтобы пользоваться этой моделью и решать с ее помощью свои задачи, нам нужно обеспечить для себя удобный и эффективный способ доступа к образам мира, нашего опыта, настоящего или будущего состояния. И обмена ими с другими людьми. Для этого мы помечаем каждый из этих образов двумя способами.
Первый способ — это наши эмоции и чувства. И выражаем мы их — каждый по-своему — с помощью первой сигнальной системы. То есть — характеристик голоса: интонации, тембра, высоты, а также с помощью жестов, мимики, позы, дыхания, вегетативных реакций. И с помощью почерка, музыки и живописи, цветов и украшений, духов и косметики, фасонов и расцветок одежды, обстановки и атмосферы нашего дома… И мы чувствуем… — мы воспринимаем и понимаем эмоциональное состояние и эмоциональный строй, настроение и чувства других людей. Причем разные люди — с различной полнотой и тонкостью. И каждый — по-своему. Субъективно.
Второй способ, которым мы помечаем образы в нашем сознании и обмениваемся ими — это слова, то есть имена, которые мы даем людям, предметам и отношениям реального мира, для того чтобы понимать друг друга. Понимать без разночтений. Одинаково. Объективно. Это наша вторая сигнальная система.
Характерной особенностью российской ментальности является одновременное задействование в мышлении обеих знаковых систем, часто с преобладанием первой — системы эмоций и чувств, что приводит к формированию так называемого магического (или мифологического) мышления, которое наряду с реальными фактами оперирует также возникающими по ассоциации фантазиями и домыслами, чувствами и мнениями, что приводит к алогизмам и затруднениям при обработке эмоционально окрашенной информации и трудностям при операциональном взаимодействии. Ведь очень большая часть значимой информации оказывается просто невербализованной. То есть один человек считает, что другой понял то, что он хотел сказать, и оба они не потрудились детально обговорить все условия и задачи взаимодействия. Хотя при этом великолепно понимали эмоциональное состояние друг друга. И вот, работа сделана. Но как? «Хотели как лучше, а получилось — как всегда» (B. C. Черномырдин).
Характерной чертой такого мышления является также тенденция ставить нестандартные задачи и находить нетривиальные решения. Достигать поставленных целей при недостатке информации и ресурсов. Выживать в нечеловеческих условиях. Бороться до полной победы, какой бы ни была цена. Мыслить объемно, представляя предмет одновременно с нескольких сторон. Развитая интуиция и воображение. Вместе с тем, эффективность мышления и деятельности сильно зависит от эмоционального состояния и субъективного смысла, вкладываемого в общие понятия.
Исследование особенностей российской ментальности, разработка и применение специальных диагностических, аналитических и терапевтических методов на основе этих особенностей — вот важнейшая задача, которую призвана решать восточная версия транзактного анализа. С нашей точки зрения, версия, дополняющая и обогащающая мировой транзактный анализ.
Глава 1
Характеристика восточной версии
Структура метода
