Говоря все это, Кэрол переводила взгляд с Бетси на Мики и обратно, наблюдая за их реакцией, ища признаки волнения, которые она научилась подмечать за годы работы с Тони Хиллом.
— Чушь. Наш работник погиб, спасая мне жизнь, — возразила Бетси. Внешне она казалась спокойной и невозмутимой, но Мики слишком хорошо знала любовницу — знала, что у нее внутри скрывается взрывной темперамент, с которым не совладать Кэрол Джордан и ей подобным.
— Чушь? — вкрадчиво переспросила Кэрол. — Вы в самом деле так считаете? Тогда давайте сравним ущерб, который Вэнс причинил своим врагам. Дом Тони Хилла — единственное место на земле, где он чувствовал себя спокойно, — Вэнс спалил дотла, а вы отделались маленьким пожаром в конюшне. Моего брата и Люси он не просто убил, а убил с особой жестокостью, — я еще никогда не видела, чтобы на месте преступления было столько крови. А вы потеряли только двух лошадей да еще одного работника, которого даже не удосужились назвать по имени. Как вам кажется, ваши потери и потери других равноценны?
— Мы могли потерять гораздо больше, — холодно возразила Бетси. — Пожарные сказали — если бы мы не пропитали стены и стропила в конюшне специальным составом, затрудняющим горение, обрушилась бы вся крыша. Дже… Вэнс, по-видимому, об этом не знал.
Кэрол пожала плечами:
— Если только вы ему не сказали. — И, повернувшись к Мики, она уставилась на нее.
— Но зачем нам что-то ему говорить?! С чего вы вообще взяли, что мы станем ему помогать?! Сам он в свое время нам не очень-то помог. Больше того, его… преступления погубили карьеру Мики на телевидении! — Теперь Бетси говорила короткими отрывистыми фразами, с трудом справляясь с собственным гневом.
— Но вас это устраивало, не так ли? Признайтесь, мисс Торн, телевидение никогда вам не нравилось, в этой среде вы чувствовали себя непривычно и неуютно. Другое дело здесь. Породистые лошади, твидовые пиджаки, аристократический выговор и замшевые сапожки для верховой езды — вот ваш мир, в нем вы чувствуете себя как рыба в воде. И я думаю, что скандальная известность Вэнса была вам только на руку.
— Все было не так! — возразила Мики умоляюще. — Мы сделались париями, и нам потребовались годы, чтобы вернуться к нормальной жизни.
— Но ведь еще раньше, когда вы вышли замуж за Вэнса, фактически вы стали его сообщницей, — безжалостно отрезала Кэрол. — Прикрываясь этим браком, он похищал и пытал девочек-подростков, и я уверена — вы не могли не догадываться, что он ведет двойную жизнь. Откуда мне знать, что вы не выгораживаете его и сейчас? Кто-то ведь помог ему осуществить свою месть, кто-то подготовил для него деньги, убежище, документы. Так почему не вы? Ведь когда-то он был вам небезразличен.
— Это возмутительно! — резко сказала Бетси. Ее голос был холоден как сталь.
— Вы считаете? — тут же парировала Кэрол. — А по-моему, это логично. У меня нет особняка, в котором бы мне хорошо жилось, и коневодческой фермы у меня тоже нет, следовательно, у меня отняли брата… — Она внезапно опустилась в ближайшее кресло. — Брата!.. — повторила Кэрол и, спрятав лицо в ладонях, разрыдалась — разрыдалась впервые за все время, прошедшее с того момента, когда Блейк принес ей страшные новости. Она плакала так, словно не плакала никогда в жизни и собиралась теперь испробовать все возможные обертоны — от рыданий до тихих жалобных всхлипов. Ее плечи вздрагивали, слезы катились по щекам, голова тряслась. Казалось, Кэрол только что осознала всю тяжесть своей потери, и эта тяжесть раздавила ее в лепешку, расплющила.
Мики посмотрела на Бетси, словно спрашивая, что им теперь делать, но опоздала. Ее любовница порывисто шагнула вперед и, придвинув еще один стул, крепко обняла Кэрол, как мать обнимает свое единственное дитя. Бетси гладила ее по волосам, шептала что-то успокаивающее, а Кэрол все плакала и никак не могла остановиться. Мики некоторое время стояла в растерянности, потом подошла к буфету и налила три бокала виски. Поставив их на стол, она немного подумала и добавила к ним рулон бумажных салфеток.
В конце концов Кэрол перестала плакать. Она подняла голову, судорожно сглотнула и вытерла лицо тыльной стороной ладони. Мики оторвала от рулона несколько салфеток и протянула ей. Кэрол высморкалась, вытерла нос, промокнула глаза — и вдруг заметила виски. Протянув руку, она залпом опустошила один из бокалов и с шумом выдохнула. Выглядела Кэрол по-прежнему не лучшим образом, и Мики подумала, что слезы не принесли ей облегчения.
— Я не жалею о том, что сказала, — проговорила Кэрол низким, охрипшим от слез голосом. — И ни одного слова не возьму обратно.
Бетси окинула ее восхищенным взглядом.
— Разумеется, нет, — сказала она. — Мне всегда нравились такие женщины, как вы, инспектор. И все же это не отменяет того факта, что вы глубоко заблуждаетесь. Я знаю, с вашей точки зрения все может выглядеть иначе, но поверьте — мы такие же жертвы Джеко Вэнса, как и вы. Вся разница между нами лишь в том, что вы только недавно вступили в клуб пострадавших от этого ублюдка. Ну а мы состоим в нем уже больше пятнадцати лет.
48
После стремительного отъезда Кэрол Амброуз тоже не стал задерживаться и поспешил вернуться в полицейское управление. В другое время Тони только радовался бы, что его оставили в покое, но не сегодня. За последние несколько часов Кэрол несколько раз бросала его одного, и он уже начал бояться, что в следующий раз она сделает это раз и навсегда. К нему на яхту она, во всяком случае, приезжала вовсе не потому, что искала примирения, — в этом он не сомневался. Она приезжала потому, что ей что-то от него понадобилось, и эта необходимость пересилила ее нежелание его видеть. Как она себя поведет, когда все закончится? Этого Тони не знал, но его одолевали предчувствия одно мрачнее другого.
Когда Тони становилось неприятно его одиночество, он предпочитал погрузиться в работу. Это единственное лекарство, которое он знал. Так Тони поступил и сейчас. Вернувшись к ноутбуку, он постарался выкинуть из головы Кэрол Джордан и сосредоточиться на стоящей перед ним загадке, но это оказалось не просто. Снова и снова Тони возвращался к той боли, которую она испытывала и которую он ощущал как свою собственную. Ему не хотелось видеть, как она страдает, тем более что вина за ее страдания или, по крайней мере, часть этой вины могла быть возложена на него. А самое главное, Кэрол уехала очень быстро, не сказав ему ни слова, и теперь он не знал, где она и как ей помочь.
Тони в очередной раз попытался сосредоточиться и снова не преуспел. Его отвлекало буквально все — в том числе витавший в воздухе запах жареного картофеля и рыбы, которую он так и не доел. Вытащив из мусорной корзины пластиковый пакет с остатками своей трапезы, Тони скрутил и завязал горловину узлом, потом вскарабкался по трапу на корму, перелез на причал и выбросил пакет в ближайший мусорный контейнер. Входную дверь он нарочно оставил открытой, чтобы прохладный вечерний ветерок проветрил кают-компанию.
— Будь это американский триллер, — сказал он вслух, вернувшись к яхте, — плохой парень уже пробрался бы на борт и теперь прятался бы внизу, держа наготове разделочный топорик. — Но из дверей не доносилось ни шороха, и Тони покачал головой: — Что поделать, сегодня мне не повезло.
С этими словами он шагнул с причала на корму и остановился, опираясь на леер и разглядывая залив. Крыши кают на других лодках казались панцирями жуков, расположившихся правильными рядами. Кое-где в иллюминаторах горели огни, и на гладкое водное зеркало ложились пятна мягкого желтого света. В конце причала какой-то парень выгуливал двух шотландских терьеров, над водой разносились неразборчивые голоса компании молодых людей, только что вышедшей из паба. В окнах перестроенных под жилье старых складов то вспыхивал, то гас свет, и Тони снова подумал о том, какой живописный вид на водохранилище открывается оттуда не только днем, но и ночью.
— Мотив, — обратился Тони к проплывающей прямо под бортом дикой утке. — Вот в чем разница между психологами и полицейскими. Мы не можем обойтись без побудительной причины, а вот им это позволено. Только факты, мэм, — вот что им на самом деле нужно. Вещественные доказательства, показания свидетелей, результаты экспертиз и прочие вещи, которые, как они воображают, нельзя
