обращались, нельзя было исключать, что они убьют тех, кто попал в госпиталь. В конце концов они целых десять лет занимались подобными вещами.
– Хочешь сигарету?
– Спасибо, я не курю. Но вот мой друг Динджер курит.
– Быть может, какнибудь мы угостим его сигаретой.
– Теперь, когда я вам все рассказал, нельзя ли нам получить обратно нашу одежду и немного согреться? Мы очень замерзли.
– Да, с этим не будет никаких проблем, потому что теперь мы друзья. Теперь ты можешь возвращаться в свою камеру, Энди, и, хочется надеяться, все будет хорошо. А мы тем временем проверим твой рассказ.
Мне снова завязали глаза и сковали руки, после чего меня отвели обратно в камеру.
Полчаса спустя охранники вернулись, сняли с меня повязку и наручники и швырнули одежду. Однако они еще не успели вдоволь наиграться со мной. Когда я стал одеваться, охранники меня толкали и валили с ног.
Я проснулся, ломая голову над тем, правильно ли поступил. Я лежал в том же самом углу, что и прежде. Похоже, человек стремится возвращаться в одно и то же место, вероятно, потому что это позволяет ему чувствовать себя более защищенным.
В камеру вошли охранники, а вместе с ними старший сержант. Он говорил поанглийски очень прилично.
– Ах, Энди, Энди. Наш друг Энди, – прочавкал он ртом, набитым фисташками. – Меня зовут мистер Джихад.
Сержант сплюнул на пол скорлупу.
– Доброе утро, мистер Джихад. – Я понимал, что его зовут не так, но решил ему подыграть.
– Отрадно видеть, что тебе вернули одежду и ты чувствуешь себя лучше. Ты ведь чувствуешь себя лучше?
– Да.
– К сожалению, мы не можем оказать тебе медицинскую помощь, потому что у нас самих ее нет в достаточном количестве. Наши дети гибнут под вашими бомбами, и мы должны в первую очередь помогать им. Надеюсь, ты это понимаешь.
– Разумеется, я все понимаю.
– Во всем виноваты Буш, Тэтчер и Мейджор. Они не пускают к нам в страну лекарства и медикаменты. Но сегодня утром мы тебя накормим. Ты хочешь есть?
– Огромное спасибо, я бы с большим удовольствием чегонибудь поел.
Охранники принесли воду и дюймовый кубик маргарина в бумажной обертке. Развернув маргарин, я принялся есть.
– Да, Энди, насчет побега. Ты здесь уже давно. Быть может, у тебя появляются мысли о побеге. Бежать отсюда бесполезно, тебе будет только хуже. Ты находишься в Багдаде. Бежать тебе некуда. И ведь мы теперь друзья, Энди, разве не так?
Я молча кивнул, жуя жирный маргарин.
– Позволь показать тебе, что происходит, когда заключенный пытается бежать. – Задрав штанину, мистер Джихад продемонстрировал мне страшный шрам. – В молодости я шесть месяцев провел в иранской тюрьме. Мы с другом попробовали бежать. Нам удалось уйти, но на следующий день нас схватили. Нас привели обратно в лагерь и решили на нашем примере преподать всем урок. Нас положили на землю лицом вниз, над нами встали два солдата с винтовками и штыками пригвоздили через колено к земле. Выбили нам коленные чашечки. Энди, если ты попытаешься бежать, я вынужден буду поступить с тобой так же.
Я не собирался никуда бежать. Я с трудом держался на ногах.
Я улыбнулся.
– Я лишь хочу вернуться домой, к родным.
– Знаешь, Энди, в этой камере очень грязно. Быть может, вы и живете в таких условиях, но мы, мусульмане, очень чистоплотны. Ты уберешь в камере.
– Как?
– Своими руками, Энди. Итак, наведи чистоту у себя в камере. Мы терпеть не можем грязь.
Мистер Джихад стоял и смотрел, как я, опустившись на четвереньки, ладонью сгребаю собственное дерьмо в кучку. Затем он дал мне два куска картона, я положил весь мусор на картон, и охранники ушли.
Осмотрев стены, я обнаружил на них свежие пятна крови. Это была моя кровь. По крайней мере я чтото добавил к оформлению этой камеры.
Меня начинала мучить тревога. Что будет дальше? Нас переведут в другое место? Или мы останемся здесь?
«Ричард Прайор» сказал:
– Англия – хорошая страна. Я там был пятнадцать лет назад. Учился в колледже в Лондоне. Я очень хорошо знаю Лондон. Быть может, когданибудь ты вернешься домой.
Да, быть может.
ГЛАВА 12
Шестого февраля ближе к вечеру охранники снова вошли в камеру. Мне завязали глаза и надели наручники. Меня подхватили под руки, поднимая с пола, и я решил, что предстоит еще один допрос. Мы вышли в коридор и направились привычным путем, но затем в одном месте свернули в другую сторону, и я почувствовал, что меня запихивают в кузов машины.
Я наклонился вперед и опустил голову вниз, чтобы ослабить давление на руки. В машине было тепло и уютно, с улицы доносилось пение птиц. Погода стояла восхитительная. Меня переполнял страх.
Машина оказалась большой. Судя по всему, старая, американского производства: у янки все машины большие.
– Если ты попробуешь бежать, – произнес чейто голос, – мы убьем остальных двоих. А если попытаются бежать они, мы убьем тебя. Так что, как видишь, это бесполезно.
Означало ли это, что Динджера и Стэна везут вместе со мной? Я ждал, что в машину посадят еще когонибудь, но этого не произошло. Обе двери были закрыты. Я был сзади один. Спереди находились двое, и оба прекрасно говорили поанглийски.
– Энди, ты знаешь, куда мы сейчас поедем? – спросил водитель, когда мы тронулись.
– Нет, понятия не имею.
– Мы отвезем тебя в британское посольство. Ты вернешься домой к своей семье. Никаких проблем.
– Большое вам спасибо.
Иракцы расхохотались, и я присоединился к ним, разыгрывая полного идиота.
– Нет, Энди, мы просто пошутили. Когданибудь ты вернешься домой, но не сейчас. Тебе еще придется ждать очень долго.
Несколько минут мы ехали молча.
– Ты когданибудь слышал про АлиБабу? – наконец спросил один из иракцев.
– Да, есть одно старое кино, которое у нас дома крутят на каждое Рождество. Каждый год обязательно показывают «АлиБабу и сорок разбойников».
– Правильно. Так вот, именно здесь ты сейчас и находишься. В стране АлиБабы, в Багдаде. Багдадские воры. Очень красивый город. Таким он был раньше, но сейчас здесь повсюду смерть. Вы
