Сара продолжала рассказ, голос ее стал слабее и звучал будто издалека.
— Он многое предпринял, чтобы изменить мою жизнь, сделать меня несчастной и заставить жить в ненависти, чтобы я всегда оставалась одна. Чтобы меня изменить.
— Он когда-нибудь говорил почему?
— Говорил, в самом начале: «И хотя ты ни в чем не виновата, твоя боль — это мое правосудие». Я не поняла тогда. Не понимаю и сейчас. А вы? — Сара посмотрела на меня проницательным, испытующим взглядом.
— Не совсем. Мы считаем, что это своего рода месть.
— За что?
— Пока не знаем. Ты говорила, этот человек предпринимал некие действия с целью изменить твою жизнь, изменить тебя. Какие?
Сара долго, долго молчала. Не могу объяснить, что проскользнуло в ее глазах, только знаю: в них затаилось огромное горе, горе, к которому она привыкла.
— Это из-за меня, — еле слышно промолвила девочка. — Он убивает всех, кто ко мне хорошо относится или только собирается проявить доброту. Он убивает то, что я люблю, и тех, кто любит меня.
— И никому не удалось спастись?
В одно мгновение тихий голос Сары превратился в оглушительный рев, поразивший меня. Ее синие глаза засверкали.
— Все в моем дневнике! Только прочтите! Сколько же раз я могу об этом просить! Господи-и-и-и! Сколько?!
Она вновь повернулась к солнцу. Дрожа, трепеща и подергиваясь от переполнявшего ее гнева.
Я физически ощущала, как она уходит в себя.
— Прости, — ласково сказала я. — Обещаю, что обязательно прочту. Каждую страничку. Только мне необходимо выяснить, что случилось вчера. В вашем доме. Ты должна что-нибудь помнить.
Сара молчала. Ее гнев испарился. Она выглядела уставшей.
— Что вы хотите знать?
— Начни сначала. Что вы делали перед тем, как пришел убийца?
— Это было утром, около десяти. Я надела ночную рубашку.
— Ночную рубашку? Зачем?
Сара улыбнулась — и вновь это была улыбка старой уродливой ведьмы, которая поселилась у нее внутри.
— Майкл велел.
Я нахмурилась:
— Зачем?
— Да затем, чтобы трахнуть меня! — сказала она, склонив голову набок.
Глава 15
— Вы с Майклом занимались сексом?
Я гордилась собой в тот момент. Мне удалось задать щекотливый вопрос спокойным тоном и без осуждения.
— Нет, нет… Секс — это то, что происходит между двумя равноправными людьми и по обоюдному согласию. А Майкл просто трахал меня. Иначе он сказал бы правду Дину и Лоурель, и они отправили бы меня обратно.
— Он тебя заставлял?
— Не физически. Он меня шантажировал.
— Чем? Что ты такого сделала?
Сара бросила на меня полный недоверия взгляд:
— Сделала? Да ничего. Но разницы никакой. Майкл был безупречным сыном. Как же, капитан легкоатлетической команды! С родителями он вел себя безукоризненно. — Горечь в ее голосе стала язвительной. — А я кто такая? Беспризорница, которую взяли в дом! Майкл сказал, что, если я не буду заниматься с ним сексом, он подбросит наркотики мне в комнату. Дин и Лоурель были славными людьми и хорошо ко мне относились, но наркотиков они бы не потерпели. Отослали бы меня обратно. Я надеялась продержаться у них еще пару лет, пока восемнадцать не исполнится.
— Итак… ты занималась с ним сексом, когда он требовал?
— Девочкам тоже нужно кушать.
От ее тона, исполненного сарказма и самоуничижения, у меня защемило сердце.
— Он просто хотел, чтобы я делала ему минет. Ему нравилось меня трахать. — Сара посмотрела на свои руки. Они дрожали, в то время как ее лицо оставалось невозмутимым. — Недолго я оставалась девственницей. Кингсли даже и не подозревали. — Сара закатила глаза. — Да нет, я же вам говорила, они хорошо ко мне относились — но им действительно было приятно думать, что в их семье все превосходно. Дин и Лоурель… были добры ко мне, и я не хотела, чтобы они узнали о проделках Майкла. Это причинило бы им боль, а они заслуживали лучшего.
— Итак, ты надела ночную рубашку. А что случилось потом?
— Он появился в дверях моей спальни.
— Майкл?
— Нет, Незнакомец. Именно появился. Возник без предупреждения. С чулком на лице, как и раньше.
Поглощенная воспоминаниями, Сара на мгновение прикусила губу.
— В руке у него был нож. Он выглядел очень довольным, расслабленным. Улыбался. Радостно поздоровался, а потом… сказал, что у него есть для меня подарок.
Сара замолчала.
— Он сказал: «Жил-был человек, заслуживший смерть. Поэт-любитель, но очень одаренный. Он говорил много красивых слов, но внутри у него была чернота. Однажды я пришел к нему. Я пришел к этому человеку, приставил пистолет к голове его жены и приказал написать ей стихотворение. Я сказал, стихотворение будет последним, что она услышит, прежде чем я вышибу ей мозги. Он сделал то, что я сказал, и, возблагодарив Бога, я убил обоих. А когда они умерли, я вывернул обоих наизнанку, чтобы мир смог увидеть их черноту».
«Сообщение, — подумала я. — Он распотрошил их тела для того, чтобы все смогли увидеть, что они действительно собой представляют». Я отметила и религиозную направленность. «Фанатизм серийных убийц почти всегда указывает на безумие. Только не в этом случае. Жажда мести вызвана в убийце совсем не верой — нет, корнями она уходит в его детство».
— Он отдал тебе это стихотворение? — спросила я. — Это и был его подарок?
— Да, копию. Он сказал, что перепечатал его для меня, и заставил прочесть. Я положила листок в карман ночной рубашки после того, как прочитала. — Сара кивнула на прикроватную тумбочку. — Возьмите его, оно в выдвижном ящике… Незнакомец был прав, это хорошее стихотворение… особенно если учесть обстоятельства.
Я открыла ящик. Внутри лежал обыкновенный, сложенный вчетверо листок белой бумаги. Я развернула его и прочла:
