который испытывает курильщик, оставшийся без сигарет. Благодаря этому она накинулась на злополучную серию с каким-то остервенением и в результате за день написала объем, над которым обычно билась половину недели. Все было почти закончено, оставались мелочи, которые требовалось согласовать с коллегами. И тут Катя впервые спросила себя, как она будет существовать в одном коллективе с бывшей подругой.
«Нам ведь придется контактировать так или иначе! – с беспокойством подумала она. – Мы все друг от друга зависим! А вдруг она начнет меня игнорировать? Так я очень быстро окажусь в аутсайдерах!» Катя по опыту знала, сколько неприятностей можно причинить коллеге, просто не предоставив ему в срок для прочтения свой материал. Но могло быть и хуже, куда хуже… Ее с Кариной могли усадить писать одну серию – так случалось, когда выпадали авралы и сценаристов догоняло производство… «И если теперь такое произойдет, мы с ней из лучших станем худшими! Нет, надо договориться, чтобы на работе все осталось по-прежнему! Это нужно нам обеим!»
Катя покосилась на телефон, прикидывая, хватит ли у нее смелости позвонить бывшей подруге и попросить переслать по электронной почте готовую серию.
У Карины она наверняка была уже готова – Катя всегда поражалась удивительной быстроте, с которой та пишет. Сама она достигла этой планки впервые.
«Нет, ничего у меня не получится. Я просто подавлюсь словами. Тут даже Леша не поможет! Это тебе не с Сергеем разбираться!» Она взглянула на часы. Время близилось к одиннадцати. Она была уверена, что стоит набрать номер ее нового приятеля, как тот снова предложит встретиться. Катю останавливало только опасение показаться слишком доступной. «Доступных девушек у него и без того полно, а во мне его больше всего привлекает интеллект и хорошее воспитание! – усмехнулась она про себя, в сотый раз за этот долгий день включая чайник. – Значит, я звонить не должна. Тем более ему наверняка все девушки звонят сами. Стоп! А чего я, собственно, вообще от него хочу?»
Пораженная этой мыслью, Катя остановилась, сжимая в руках пустую банку из-под кофе. До нее даже не сразу дошло, что там не осталось ни одной гранулы, и она машинально потянулась за чайной ложкой.
«Леша и я! Невозможно! Хотя почему нет? Противоположности сходятся… Можно попробовать, хотя бы ради любопытства! Это может оказаться забавным…» Но девушка лицемерила перед самой собой. Она не находила ничего забавного в том, чтобы стать подружкой вышибалы, кем, по сути, и являлся Леша. С ним она ощущала себя так, словно браконьерствовала на чужой территории, где до нее охотились только девушки вроде Вики и Иры. Чем это могло кончиться, Катя боялась даже представить.
Обнаружив наконец, что в банке, которую она держит, ничего нет, Катя бросила ее в мусорное ведро и торопливо натянула джинсы и свитер. Ей хотелось проветриться, от целого дня сидения на одном месте голова была одновременно тяжелая и пустая. Заодно она решила заглянуть в супермаркет, работающий до часу ночи, и пополнить запас кофе. Притон на третьем этаже прекратил свое существование, так что встретить в подъезде нетрезвых отщепенцев девушка больше не боялась.
И в самом деле она благополучно миновала площадку третьего этажа, зато на втором столкнулась с пожилой соседкой, накануне собиравшей деньги на венок. Та преградила ей путь, бросившись навстречу с эмоциональным возгласом:
– Вы уже знаете?! Ужас что такое!
– Ужас? – приостановилась девушка. – Вы о…
– Да о Глебе, с шестого этажа! Он как раз под вами! Не слышали разве?
– Слышала! – разочаровала ее Катя. Она была не в силах выслушивать эту историю и при этом изображать неведение. – Вы собираете деньги на венок?
– Ну да, – протянула соседка, доставая из кармана блокнот. – Дадите что-нибудь? Не могу поверить, такой хороший парень… Что у нас в доме творится! Сперва эта девушка, потом он… Про мадаму с третьего я не говорю, там было ясно, чем кончится. Но эти двое, такие молодые… Они ведь когда-то встречались!
– Я знаю, – машинально ответила Катя, чем вызвала негодующую реакцию женщины, и так уже лишившейся одной сенсации.
– Откуда вам знать? Вы тут живете всего ничего! Зато я отлично помню, как Марья Юрьевна гонялась за своей красавицей по всему кварталу! Бедная женщина, сколько она с нею горя хлебнула! И все зря! Ну, кто же мог ожидать от Вики! Взяла и накануне свадьбы… Вот и расти после этого детей!
Катя собиралась уже отделаться несколькими дежурными фразами и удрать от навязчивой собеседницы, как та вдруг пригвоздила ее к месту следующим замечанием:
– Хотя чего было и ждать, если дочки стали водиться черт знает с кем! Ладно Вика, эта всегда с парнями гоняла, но чтобы Лариска?! Да еще с таким мерзавцем?! Взял и разбил собачке головку, будто орех расколол! У меня аж сердце прихватило!
– Разбил собачке голову? – не веря своим ушам, переспросила девушка. – Кто, когда?! Вы видели?
– Еще бы! – фыркнула соседка. – Прямо у меня перед окном, в четверг вечером! Я ведь на втором этаже, мне все и слышно, и видно, к сожалению… Я еще высунулась с балкона, крикнула Лариске, что у них там происходит, а она сделала вид, что не слышит. Парень убил песика и, как тряпку, в кусты зашвырнул! Уголовник! А эта тихоня хороша – задрала нос и пошла прочь, будто не собаку у нее на глазах убили, а таракана какого! Я хотела в милицию позвонить, да муж отговорил. Сказал, все равно не приедут.
– С собакой гуляла Лариса? – Катя все еще не в силах была поверить услышанному. – А парень? Какой он был из себя?
– Да такой заметный, – охотно поделилась женщина. – Лет тридцати, плотный, хорошо одет… Часы золотые, куртка замшевая… А вел себя как босяк! Взял собачку за ножки да об камень ее головой!.. У меня прямо сердце…
– Извините! – торопливо выкрикнула Катя и бросилась вниз по лестнице. Только выбежав на крыльцо, она обнаружила, что все еще сжимает в кулаке купюру, которую собиралась пожертвовать на венок Глебу. Сунув деньги в карман, девушка направилась к соседнему подъезду. О том, что вышла она из дома с узкой эгоистичной целью купить банку кофе, Катя забыла. Ее жгла только что услышанная история, и она была уверена, что приблизилась к разгадке тайны вплотную. «Лариса лгала все время! Она утверждала, что не знает ни о каком Викином парне, а сама брала у него деньги за молчание! Клялась, что в ночь на пятницу у них дома посторонних не было, а Глеб нашел свидетеля, что к ним приходил мужчина! Хорошо, пусть Лариса не хотела посвящать посторонних в дела своей семьи… Но она скрыла, кто убил собаку, а это уже не их личное дело! Собаку убил Леша, а я уверена, что это был он! И через несколько часов погибла Вика! Случайность?! Черта с два! Глеб был прав! Господи… Насколько же он был прав?!»
Ошеломленная открывшейся перед нею истиной, Катя остановилась на соседнем крыльце, так и не позвонив по домофону. Ей вдруг стало жарко, несмотря на то что прямо ей в лицо дул стылый, почти зимний ветер. «А я, как последняя идиотка, согласилась его покрывать! Ему ничего не стоило разбить голову крохотной беззащитной собачке, а я должна верить байкам, что они с Глебом просто мирно поболтали?»
Опомнившись, она набрала на табло номер Ларисиной квартиры, но на звонок никто не отозвался. Нахмурившись, девушка повторила попытку. Дребезжащая трель, едва раздавшись, оборвалась, дверь подъезда открылась, и Катя оказалась лицом к лицу с Антоном. Парень не узнал ее в тусклом свете лампочки, вкрученной над входом, и собрался было пройти мимо, но девушка окликнула его:
– Ты оттуда? Там есть кто-нибудь? Вздрогнув, Антон обернулся и вгляделся в ее лицо:
– Привет… Нет, Лариска мне не открыла.
– То есть ты думаешь, она дома?
– А кто ее знает?! – с раздражением бросил парень. – Она же все время врет!
– Да уж, – пробормотала Катя, спускаясь на тротуар и отыскивая взглядом окна Ларисиной квартиры. Они были темны, но девушка подумала, что это еще ни о чем не говорит. Лариса вполне могла сидеть в неосвещенной комнате, довольствуясь светом экрана своего допотопного компьютера. «Скорее всего, так и есть! Сидит, ваяет серию!»
– Во сколько завтра похороны, не знаешь? – обратилась она к Антону.
– В десять, – хмуро ответил тот.
– Ты по-прежнему не собираешься идти?
– Нет уж, теперь обязательно приду! – как-то особенно многозначительно пообещал парень. Кате
