с молоком, что дал для партизан дед Казуба.
Вот сейчас надо пройти еще совсем немного вдоль железнодорожного полотна, подняться вон у той будки на насыпь и перейти железную дорогу. А потом скрыться в лесу, и там их, партизан, попробуй, найди!
Гайдар поднялся на насыпь. Вдруг он увидел подводы. Одна, две… пять, семь.
«Фашисты! — мелькнуло в голове. — Что делать? Ведь это засада! Надо сообщить товарищам о грозящей беде… А вдруг? Нет…»
Темная сила! Ты здесь! Ты рядом! И ты из своих черных нор смотришь на меня своими жадными бесцветными глазами. Ты отнимаешь у Гайдара жизнь. Хорошую жизнь. Прощайте, товарищи, хорошие люди! Прощайте!
Эта мысль молнией пронеслась в мозгу.
Сейчас он, Гайдар, громко, чтобы слышали его товарищи, громко крикнет: «В атаку! Бей гадов!»
В атаку на смерть, против темной силы, за хорошую жизнь! Только в атаку!
Гайдар крикнул этот грозный и последний в своей жизни призыв и упал на насыпь, чтобы уж никогда не подняться: фашистская пуля угодила ему в самое сердце.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЖИЗНИ
Друзья-партизаны услышали голос Гайдара и пальбу фашистских автоматчиков.
Разведчики, оставшиеся в живых, принесли в отряд скорбную весть, и партизаны поклялись, что будут драться так же храбро, как дрался с врагами писатель Гайдар, их славный пулеметчик и запевала.
Фашисты сняли с гимнастерки погибшего Гайдара орден «Знак Почета», обмундирование, забрали тетрадки, блокноты с недописанной повестью.
На рассвете тело неизвестного партизана подобрал и захоронил путевой обходчик Алексеенко тут же, под насыпью, в нескольких шагах от железнодорожного полотна.
А на другой день в будку тайком пробрались партизаны, которых спас Гайдар, и рассказали обходчику, какого хорошего человека схоронил он около своей будки. Потом приходили сюда комиссар отряда и все бойцы.
О том, что Аркадия Петровича нет в живых, знали только партизаны, а сообщить об этом на Большую землю они не могли — связи не было. Не знала об этом ни Дора Матвеевна, ни сын Тимур, ни друзья писателя.
Маленький Тимур жил в то время в Чистополе и бережно хранил листок из блокнота — записку от отца, которую привез кто-то из фронтовых друзей.
«Воюю в тех же местах, где начинал воевать в гражданскую. Знай, что все будет хорошо. Учись, не очень скучай. Может быть, мы скоро увидимся», — писал Гайдар.
И Тимур ждал, очень долго ждал встречи с отцом…
…В один из холодных октябрьских дней 1941 года, когда Гайдар вместе с партизанами сражался в приднепровских лесах, в коридоре Московского комитета комсомола ждала приема школьница Зоя Космодемьянская. И вот уже она, сияющая, радостная, вышла из кабинета: ей оказано большое Потом он протянул три кусочка сахара. Стало легче, пить уже не очень хотелось, и так «солдатским бегом» они добрались до железнодорожного поселка. Сесть сразу Гайдар не разрешил и пить не позволил, взял под руку и водил по поляне, приказывая: «Дыши глубже. Руки в стороны!»
И уже позднее, вспоминая этот невероятно трудный ночной марш через степь, Виктор Королев всегда думал о том чудодейственном пакетике соли — может, совсем не в нем дело, но этот гайдаровский талисман здорово помог ему в трудный час. И казалось, сам Гайдар шагал вместе с ним через опаленную степь, подбадривал и приказывал, как в те давние годы, не вешать головы.
«Где-то он сейчас, — думал Виктор, — может, совсем рядом, на одном фронте?» В том, что Гайдар сражается с фашистами, Виктор не сомневался.
Тогда мало кто знал о гибели Гайдара, друзья еще надеялись, что вот-вот он снова появится в Москве — большой, плечистый, жизнерадостный.
Через линию фронта из глубокого фашистского тыла из отряда в отряд передавалось на Большую землю письмо партизан, от имени которых писал лейтенант Абрамов. И вот письмо в Москве.
Сомнений больше не оставалось: Гайдар уже никогда не вернется в Москву и не встретится с ним ни Стасик, ни Петька, ни Юрка-фигурка, ни другие славные люди, которых он так любил.
…Советская Армия громила ненавистного врага, все дальше и дальше гнала его на запад, очищая от фашистов родную землю. Вот уже освобожден древний Киев, и голос московского диктора торжественно сообщает о новых и новых победах.
…Отгремела война. Советские солдаты пришли в Берлин. И там в незабываемые майские дни 1945 года среди тысяч надписей, сделанных победителями на разрушенном фашистском рейхстаге, белела надпись — короткая, но выразительная: «Гайдар убит, но тимуровцы в Берлине».
