Глава восьмая
Зрелище бегущей мисс Мидлтон воодушевило юного Кросджея. Издав воинственный клич и пройдясь еще раз колесом, он пустился за нею вслед. До чего же она легка! Казалось, не две, а целая сотня невидимых ножек несет ее, как по гладким водам, по газону и дальше, по нестриженым лужайкам парка. До чего она грациозна! Кросджей вложил в погоню все неистовство своего мальчишеского восхищения и продолжал бежать, хоть она оставила его далеко позади. У него была одна мысль: догнать ее — или умереть! Но вот — еще девять, десять мелькающих шажков, и она вдруг опустилась на землю. Юный Кросджей догнал ее и на последнем дыхании произнес:
— Ну и мастерица вы бегать!
— Бедный мальчик, я забыла, что ты только что пил чай, — сказала она.
— А вы даже не задохнулись нисколько! — воскликнул он с восхищением.
— Конечно же, нет, не больше, чем птица, когда она летает. Попробуй поймать птицу!
Юный Кросджей важно кивнул в ответ: о птицах он знал все, что можно было знать.
— Погодите, вот я перейду на второе дыхание, и тогда я покажу!
— Признайся же, что девочки бегают быстрее мальчиков!
— Только вначале.
— Они все делают лучше.
— Они только пыль в глаза пускают.
— Они делают уроки.
— Зато они никогда не становятся матросами или солдатами!
— Вот и неправда! Разве ты не читал о Мери Эмбри?{14} И о миссис Ханне Снэлл{15} из Пондичерри? Или, например, о невесте знаменитого Вильяма Тейлора? А что ты скажешь о Жанне д'Арк? О Боадицее? {16} Неужели ты ничего не слышал об амазонках?
— Так ведь то не англичанки!
— А, значит, вы презираете своих соотечественниц, сэр?
Юный Кросджей почувствовал, что попал впросак. Он попросил рассказать ему о Мери Эмбри и других англичанках, которых назвала мисс Мидлтон.
— Вот видишь, ты не хочешь читать сам, от мистера Уитфорда убегаешь и прячешься, а вот, пожалуйста, — ничего не знаешь из истории своего отечества!
Мисс Мидлтон корила Кросджея, наслаждаясь его замешательством. Он чувствовал, что она шутит, и вместе с тем был преисполнен сознания своей вины. Она потребовала, чтобы он ответил, в каком году праздник святого Валентина совпал с величайшей победой отечественного флота, рассказал о герое, прославившемся в этот день, и назвал корабль, на борту которого тот находился. Ответы Кросджея последовали с той же быстротой и меткостью, с какой вылетали ядра из пушек славного «Капитана», нацеленных на испанский флагман{17}.
— Кабы не мистер Уитфорд, — сказала мисс Мидлтон, — ты бы и этого не знал.
— Он только купил мне книги, — проворчал юный Кросджей, покусывая травинку. Он смутно чувствовал, к чему клонится разговор.
Мисс Мидлтон снова легла в траву и спросила:
— Ты можешь меня полюбить, Кросджей?
Мальчик только заморгал глазами в ответ. Он хотел бы доказать ей, что уже любит ее безмерно, и, быть может, бросился бы к ней на шею, но мисс Мидлтон, простертая на траве с полузакрытыми глазами, вызывала в нем трепетное удивление. Его юное сердце часто забилось.
— Видишь ли, милый, — продолжала она, приподнявшись на локте, — видишь ли, ты очень хороший мальчик, но очень неблагодарный. К тебе человек привяжется всем сердцем, а ты возьмешь и обидишь его. Ну, ладно, пойдем, ты мне нарвешь первоцветов и вероники. Ты, верно, так же как и я, любишь полевые цветы.
Она поднялась и взяла его под руку,
— Идем на пруд, мне надо с тобой серьезно поговорить. Ты покатаешь меня на лодке.
Однако, когда они подошли к лодочному сараю, Клара завладела веслами. Она в детстве охотно играла с мальчишками и досконально изучила эту породу: поглощенный мужской работой, мальчик не станет слушать, что ему говорит женщина.
— Итак, Кросджей, — начала она.
Лицо мальчика подернулось тенью, словно кто-то на него набросил невидимый капюшон. Клара наклонилась к веслам и рассмеялась.
— Ах ты, глупыш! Неужели ты подумал, что я и в самом деле буду читать тебе нотации?
Он робко и нерешительно просветлел.
— Я и сама когда-то лазила за птичьими гнездами, не хуже твоего. Мне нравятся храбрые мальчики, и ты мне нравишься за то, что хочешь служить в королевском флоте. Но ведь для этого нужно учиться, иначе ничего у тебя не выйдет! Тебя будут экзаменовать капитаны. Видно, кто-то здесь слишком тебя балует. Кто же — мисс Дейл или мистер Уитфорд?
— А вот и нет, а вот и нет! — пропел юный Кросджей.
— Значит — сэр Уилоби?
— Не знаю, балует он меня или нет, а только с ним всегда можно поладить.
— Я не сомневаюсь, что он с тобою ласков. И наверное, мистер Уитфорд кажется тебе чересчур строгим. Но не забывай, что это он тебя учит, он хочет помочь тебе попасть во флот. Ты не должен дуться на него за то, что он заставляет тебя учить уроки. А если бы ты сегодня взлетел на воздух? Вот когда бы ты пожалел, что не остался заниматься с мистером Уитфордом!
— Сэр Уилоби говорит, что, когда он на вас женится, мне уже нельзя будет у него прятаться от мистера Уитфорда.
— Конечно! Нехорошо баловать такого большого мальчика. Тебе, верно, частенько от него перепадает на, — как это у вас называется? — «на мелкие расходы»?
— По полкроны обычно. А то и по целой. Бывало даже, что и фунт!
— И поэтому ты его слушаешься? А он тебя балует, потому что ты… Ну, хорошо, мистер Уитфорд не дает тебе денег, зато он отдает тебе свое время, он хочет тебе помочь поступить во флот.
— Он за меня и платит тоже.
— Что ты сказал?
— Он платит за мое содержание. И если хотите знать, я бы за него в воду бросился. Я буду, буду учиться! Это он научил меня плавать. Я только не люблю учебников, вот что.
— Ты уверен, что тебя содержит мистер Уитфорд?
— Отец сказал мне, что он и что я должен во всем его слушаться. Мистер Уитфорд узнал, что отец мой беден и что нас у него много, и приехал к нам. Отец ведь сюда приходил, только сэр Уилоби его не принял. За меня платит мистер Уитфорд, это я точно знаю. Вот и мисс Дейл говорила. Матушка говорит, что ему стало жалко папу, он ведь тогда сильно простудился — всю дорогу шел пешком, в дождь. Это когда он приходил сюда, в Паттерн-холл.
— Ну вот видишь, Кросджей, значит, ты не должен огорчать мистера Уитфорда. Он настоящий друг — и твой, и твоего отца. Ты должен его любить.
— Он мне очень нравится. Особенно лицо.
— Почему именно лицо?
— Оно не такое, как у всех. Мы часто говорим о нем с мисс Дейл. Только мисс Дейл считает, что красивее сэра Уилоби на свете нет.
— Постой! О ком же вы с ней говорите — о сэре Уилоби или о мистере Уитфорде?
— Ну да. О старине Верноне.
Заметив удивление на лице мисс Мидлтон, Кросджей спохватился:
— Это сэр Уилоби его так зовет, — пояснил он. — Вы знаете, кого он мне напоминает? Глазами? Почему-то, когда я на них смотрю, мне вспоминается старый козел в пещере Робинзона Крузо. Мне
