Блэйн закричал, или ему показалось, что он закричал, и планета с ее обитателями тут же растаяла, будто чья-то рука у него в мозгу вывела объектив проектора из фокуса.
Он опять – весь, полностью – лежал в своем мире, где был и камин, и склад, и трансо в углу. Дверь из склада открылась, и в комнату вошел Грант.
Он аккуратно прикрыл за собой дверь и, повернув свое массивное, широкое тело, уставился на лежащего на полу человека.
– Мистер Блэйн, – тихо позвал он. – Мистер Блэйн, вы спите?
Блэйн молчал.
– У вас открыты глаза, мистер Блэйн. Что-нибудь случилось?
– Ничего, – ответил Блэйн. – Просто лежу и думаю.
– И приятные мысли, мистер Блэйн?
– Великолепные.
Двигаясь по-кошачьи осторожно, Грант подошел к столу, взял со стола бутылку, вставил горлышко в рот и забулькал.
– Может, вы встанете, мистер Блэйн, – опустив бутылку, предложил он. – Посидим, поболтаем, выпьем. Мне не часто выпадает случай поговорить с кем-то. Конечно, сюда заходят покупатели, но со мной они разговаривают не больше, чем необходимо.
– Спасибо, я лучше полежу. Мне удобно.
Грант отошел от стола и сел в одно из кресел у камина.
– Как жаль, – сказал он, – что вы отказались вернуться в «Фишхук» вместе с мистером Рэндом. «Фишхук» – потрясающее место.
– Да-да, вы правы, – не слушая, автоматически ответил Блэйн.
Он понял – наконец понял, – откуда взялось воспоминание о планете. Он получил ее из систематизированного архива, подаренного ему Розовым. Конечно же, не он, а Розовый побывал на той планете.
В памяти были не только цветные картинки с видами планет. Там также хранилась полная информация о ней и жизни на ее поверхности. Но данные эти не были еще разобраны и подобраться к ним никак не удавалось.
Самодовольно улыбаясь, Грант откинулся на спинку кресла.
Он протянул руку и постучал пальцами по накидке. раздался приглушенный барабанный звук.
– Как вам это нравится, мистер Блэйн? – осведомился он.
– Я тебе расскажу, когда освобожу руки, – пообещал Блэйн.
Грант встал с кресла и направился в столику, делая вид, что старается обойти Блэйн подальше. Взяв бутылку, он сделал еще глоток.
– Вам не удастся освободить руки, – сообщил он, – потому что ровно через минуту я запихну вас в трансо, и вы окажетесь в «Фишхуке».
Он хлебнул еще и опустил бутылку.
– Не знаю, что вы натворили. И не знаю, зачем вы им понадобились. Но у меня есть приказ.
Он опять приподнял бутылку, затем передумал и поставил ее на середину стола. Потом подошел к Блэйну.
Блэйн увидел новую картину: другая планета, дорога, по которой идет существо, не похожее ни на что, им когда-либо виданное. Нечто вроде ходящего кактуса, только не кактус, и вообще вряд ли растение. Но ни существо, ни дорога не имели значения. Значение имело то, что по пятам за существом неуклюже припрыгивало с полдюжины «накидок».
Охотничьи собаки, подумал Блэйн. Кактус – охотник, а они – его охотничьи собаки. Или ловец и ловушка. «Накидки», вывезенные с планеты джунглей каким-то бродячим торговцем, выдержавшие космическую радиацию и нашедшие применения на этой планете.
В мозгу у него пульсировало еще что-то – какая-то фраза, фраза на неземном языке, возможно, на языке кактусовидного существа. Она казалась бессмысленной, можно было сломать язык, воспроизводя ее, однако, когда Грант склонился над ним и протянул к нему свои лапы, чтобы поднять его, Блэйн что было силы выкрикнул эту фразу.
И сразу же мех отпустил его. Освободившись, Блэйн рывком катнулся под ноги наклонившемуся над ним посреднику.
Взревев от ярости, Грант рухнул лицом об пол. Блэйн вскочил на ноги и забежал за стол.
Грант медленно встал с пола. Кровь капала из разбитого носа и сочилась с ободранных костяшек руки.
Он сделал быстрый шаг вперед, и лицо его исказила гримаса двойного страха – страха перед человеком, который сумел освободиться от мертвых объятий «накидки», и страха за проваленное задание.
Наклонив голову, вытянув вперед руки с растопыренными пальцами, он бросился на Блэйна. Отчаяние удвоило его и без того достаточную силу и мощь, заставив его забыть о собственной безопасности.
Блэйн уклонился, но немного не рассчитал, и вытянутая рука Гранта скользнула по его плечу, и толстые пальцы судорожно вцепился в его рубашку. Рывок чуть было не вывел Блэйна из равновесия, но тут материал не выдержал и с громким треском разорвался.
Грант пролетел мимо, затем, хрипло рыча, снова бросился на Блэйна. Вкладывая в удар весь свой вес, Блэйн взмахнул кулаком и услышал хрустящий лязг челюсти. По крупному телу Гранта пробежала дрожь, и он пошатнулся.
Блэйн наносил удар за ударом, чувствуя, как немеют руки, как переставшие ощущать боль кулаки сотрясают Гранта, отбрасывая его все дальше и дальше.
Хотя в нем был и гнев, вовсе не гнев заставлял его безжалостно избивать Гранта, и не страх, и не самоуверенность. Им руководил простой и трезвый расчет: или он добьет стоящего перед ним человека, или ему конец.
От беспощадного удара в голову Грант дернулся назад. Тело обмякло, как будто из него враз исчезли все кости и мышцы. С глухим стуком Грант рухнул на пол и так и остался лежать тряпичной куклой, из которой вытряхнули опилки.
Блэйн позволил рукам расслабленно повиснуть и тут же ощутил саднящую боль в костяшках пальцев и перенапряженных мускулах.
Как же у меня получилось, недоуменно подумал Блэйн, голыми руками превратить такого громилу в окровавленное месиво?
Просто повезло, и я нанес первый и точный удар. А то, что он нашел ключ, отпирающий «накидку», – это тоже везение?
Нет, то была не удача, а нужная и своевременная информация из архива, вложенного в его мозг за пять тысяч световых лет отсюда существом, обменявшимся с ним разумами.
Блэйн взглянул на Гранта. Тот по-прежнему не шевелился.
А что делать теперь?
Конечно, надо как можно скорей уходить.
Еще немного, и из трансо выйдет какой-нибудь сотрудник «Фишхука». чтобы узнать, почему не приходит столь замечательно упакованная посылка.
Ничего, я снова убегу, с горечью подумал Блэйн. Что-что, а убегать я научился. Уже почти месяц бегу, и конца этому не видно. Но однажды, он знал это, бег придется прекратить. Где-то надо будет остановиться, пусть хотя бы для того, чтобы не потерять самоуважение.
Это время еще не пришло. Сегодня я снова убегу, но это будет побег во имя цели. Сегодня побег ему кое-что принесет.
Он шагнул к столу, чтобы взять бутылку, и наткнулся на валяющуюся на полу «накидку». Он со злостью пнул ее, и она, легко взмыв в воздух, упала бесформенным комом прямо в камин.
Схватив бутылку, Блэйн направился к сложенным кипам товаров.
Он потрогал один из мешков и убедился, что в нем что-то сухое и мягкое. Затем она вылили на него содержимое бутылки и отбросил ее на середину комнаты.
Из камина Блэйн совком достал горящих углей и высыпал на смоченный виски мешок.
