прилетевшей к старлею, пули. - Есть! Попался красавчик!»
Его прицел сам наехал на то место, откуда еще раз вырвалась короткая вспышка одиночного выстрела. Но, не достать! Это действительно был опытный снайпер. Под стволом кривой, вековой чинары рос развесистый куст, может, он действительно там рос много лет, а может, это была такая же, как и у Филина маскировка - не это главное. Главное, что площадь куста была слишком большой, и именно из него полыхнуло один раз. Это была «лежка»! Вот тут-то и начиналась огромная проблема. О том, какого класса снайпер у «духов» говорило то, что он сумел разбить прицел Ганса с одного выстрела, без пристрелки. Значит, бить, наобум Лазаря, по площади куста - форменное самоубийство. Успеешь сделать два выстрела, а третий будет тебе в лоб…
«Как же тебя выманить, сучек?!»
Со сверхзвуковой скоростью пронеслась мысль.
А интуиция уже подсказала решение…
Филин выстрелил в ствол чинары так, что бы пуля прошла по стволу и в опасной близости к стрелку…
Смысл? Да простой! Он обозначил себя как снайпера, обнаружившего своего «коллегу»-противника, но!.. Стрелявшего, как салага-новичок - стреляет лучше чем другие, но до классного снайпера ему еще как до Китая раком… И «дух» купился… Да и Филин купился бы, в его положении…
Реакция была стремительной!
Миг!
И Андрей увидел глубину, целившегося прямо в него, оптического прицела… И выстрелил в этот омут, как будто стрелял в глаз самой Смерти… И сразу же, за выстрелом в тот же миг, отклонился влево на какие-то два-три сантиметра…
- Вва-у-у! - Пропела над ухом, диким мартовским котом, пуля, рванув назад маскировку на голове.
«Успел-таки пульнуть, падла!»
Не поднимая и не сдвигая с места лежавшую с боку СВД, Филин взглянул в прицел.
«Опять эти сучки прибалтийские, спортсменки долбанные! Сколько же вас расползлось по земле, поганки бледные?!»
На него накатила волна ярости.
Снайпером был не «дух», а «душка». Сбившаяся с головы, маскировка открывала окровавленный разбитый прицел и нависшие над ним белокурые волосы, уже успевшие напитать в себя кровь…
- Ганс. - Позвал в микрофон Андрей.
- Мудак ты, Андрей! Я все видел. Что, ничего другого в башку не пришло, кроме как вызвать огонь на себя?! - Зло прошипел наушник Филина. - С головой поссорился, командир?! Вернемся, Бате доложу, так и знай!
- Отставить, Маргус. - Устало проговорил Андрей. - Ты как?
- Нормально. Щеку стеклом посекло и немного ухо задело - повезло, что ты меня вызвал в тот момент, а я рожу от прицела убрал. Я твой должник, командир… Но, Бате все равно доложу! Так нельзя!
- Ладно. Сочтемся… Ждем пока «голубые» закончат и отвалят.
- Принял. Конец связи…
«Командирские» Филина показывали 12.25, когда десантники вернулись к колонне, закончив зачистку. С момента взрыва фугаса прошло двадцать минут! Двадцать минут, растянувшиеся для отряда Филина, в целую вечность…
Андрей смотрел на суетившихся на дороге солдат и тихонечко мурлыкал под нос песню, так любимого им, Владимира Высоцкого:
… - Красиво, но не по теме. - Перебил голос Медведя в наушнике.
- Медведь! - Вскрикнул шепотом Филин. - Почему ты на этой волне?
- На часы посмотри, командир… - Игорь улыбался, и это было понятно по его голосу. Действительно, сеанс связи с Игорем должен был состояться в 12.15. - Перешел на твою волну и оглох. Только потом понял, что «духов» молотите. Решил дождаться, когда Ваше Превосходительство, господин штабс-капитан, соизволит взглянуть на часики, освободившись от трудов ратных. А вы петь начали, не иначе, как на нервной почве…
- Ладно, Игорь, кончай балаган в эфире… - Прервал своего друга Андрей. - Есть новости?
- «Друзья» стоят на «дневке», наверное ждут тех, что остались на «нитке». Прошли около тридцати кэмэ. Пересекли «нитку» Мардакерт-Кельбаджар. Вышли к воде. Все.
- Как себя ведут?
- Нервно. И вот еще что… Думаю Мусса со мной.
- Хорошо, Медведь. Мы двинемся, как только позволит обстановка. Твоя задача не меняется.
- Догоните?
- У меня есть Мулла.
- До встречи. Конец связи… …Ганс в том бою отделался легко, можно сказать испугом - его правую щеку посекло осколками стекла от прицела основательно, но порезы были не глубокие, а еще он лишился мочки уха. Пуля, пройдя сквозь прицел, ополовинила его ухо, обожгла шею и ушла дальше, заканчивать свой нелегкий путь. Ему действительно повезло…
Док обработал эти «ранения» простой зеленкой и теперь на разукрашенное зелеными полосами лицо можно было не накладывать их спецгрим.
Повезло и Филину.
Последняя в жизни пуля прибалтийской «спортсменки» выбрила над правым ухом Андрея аккуратненькую дорожку и, прорвав маскнакидку ушла, даже не опалив кожи. Получился эдакий, панкующий спецназовец, с одним выбритым виском.
И смех, и слезы…
Но… Никто из «сов», посмотрев на своего командира, почему-то не хотел иметь себе такого парикмахера-стилиста…
