— Я должна подумать, — сказала она.
— Разумеется. Такие вещи второпях не делаются. Мы расскажем, чем занимаемся, кто мы такие, что умеем делать, а вы только после этого примете решение… — Грязнов откинулся на спинку стула и заметил как бы между прочим: — Знаете, это ведь как медицина сегодня. К сожалению, многое разрушено, даже то хорошее, чем можно было гордиться и что обязательно надо было сберечь. Но у нас это обычное явление: сперва смести с дороги, а потом чесать затылки. Очень, так сказать, по-русски. Верно?
Лариса кивнула.
— Так вот о медицине. Случись с человеком несчастье, конечно, постараются спасти, но лечиться предлагают уже за деньги. Сомнений, что преступник будет найден и наказан, у меня нет. Но как долго будет длиться этот поиск, один Бог знает. А частный сыск может ускорить дело. Но не стоит об этом. Так как вы являетесь, по сути, единственной наследницей покойного, а он был ограблен, хотя часть коллекции удалось отыскать, следствие очень рассчитывает на вашу помощь. Конкретный разговор будет позже, но желательно, чтобы вы обдумали еще и этот вопрос. Вот, собственно, и все. — Грязнов посмотрел на часы и сказал, что сейчас подъедет эксперт и можно будет отправляться.
Врач, поднимавшийся к ним пару раз, удостоверился, что все в порядке, оставил таблетки, написал рекомендации и уехал успокоенный.
В дверь позвонили.
— Минуту, — сказал Грязнов поднявшейся женщине и направился к двери. Посмотрел в глазок и увидел задумчивую физиономию криминалиста из НТО Миронова, который почему-то очень долго добирался от Турецкого из Староконюшенного. Что он, пешком шел?
— Привет. Чего притопал?
— Пальчики нужны, — объяснил свой приход эксперт. — Понимаешь, какое дело? Там у старика… — И стих, потому что Грязнов приложил указательный палец к губам, а большим пальцем второй руки ткнул себе за плечо. — Понял, — с готовностью согласился Миронов. — Так я говорю, Александр Борисович прислал, чтоб я взял тут пальчики Богданова. Помогай, Слава.
Они вошли в комнату, и Грязнов, представив Ларисе Георгиевне новое действующее лицо, объяснил цель его появления.
— Понимаете, нам необходимы следы пальцев рук Богданова, чтоб наверняка идентифицировать. Есть ли в доме такие вещи, которые принадлежат лично ему и никто другой их не трогал?
Вопрос был, как понял Грязнов, непростой.
— Лариса Георгиевна, мы с вами уже говорили о некоторых имеющихся у нас фактах. Так вот, чтобы во всем разобраться: снять обвинение с Богданова или, наоборот, предъявить ему обвинение, надо найти, обнаружить следы его пальцев здесь. На стаканах, простите, бокалах, книгах, на чем-нибудь еще… Подумайте, пожалуйста. А вот этот господин, наш эксперт, скопирует их на дактопленку. Я же составлю протокол об обнаружении этих следов. Вы поняли меня?
Лариса Георгиевна стала медленно обходить квартиру, оглядывая вещи, и Грязнов понимал, какую мучительную задачу поставил перед женщиной, которую предал и едва не погубил муж, а она должна искать ему оправдания… Наконец она вошла в ванную и тут же позвала Грязнова: показала на целый ряд флаконов с одеколонами — Франция, Англия… Спросила: подойдет ли? Эксперт посмотрел и выразительно показал большой палец.
Почувствовав, что женщина уже немного отошла от своего угнетенного состояния, Грязнов спросил, что за фирма была у ее мужа. Лариса безразлично пожала плечами.
— Вообще-то я мало интересовалась его делами… Но, кажется, называлась она вполне по- современному: совместное предприятие «Доверие».
Грязнов улыбнулся, оценив своеобразный юмор ситуации.
— А где же она обреталась, если не секрет? И с кем ваш супруг совмещал руководство этим «предприятием»?
— По-моему, с венграми… Ну да, он же — вы говорили — в Будапешт улетел?.. А где находилась? Черт ее знает, где-то в Чертанове. Фирма!.. Смех один. Снимал однокомнатную квартиру на первом этаже, с телефоном и санузлом, естественно. Скорее всего, он там пил да с бабами… — Лариса удержалась от грубости, которая едва не сорвалась с ее уст, и лишь презрительно скривила губы.
Грязнов понял и сочувственно покачал головой.
— Адрес этой квартиры не знаете?
— Если нужно, найду, конечно.
Она удалилась в спальню и вытащила на кровать ящик из тумбочки, на которой стояла голубая лампа-ночник в виде распустившегося тюльпана. В ящике, под грудой сложенных носовых платков, находилась целая россыпь визитных карточек. Лариса взяла с десяток и швырнула на кровать.
— Выбирайте, какая вас устроит, — позвала она Грязнова.
Карточки генерального директора были шикарные: лицевая сторона — на русском и английском, оборотная — на венгерском языках. Картон лакированный, плотный, золотистый и несомненно должен был производить достойное впечатление на возможных клиентов. Но Грязнова интересовало другое — адрес: Чертаново, Сумская улица, номера дома и апартаментов… Ишь ты! Телефон, факс.
— И много народу у него, в этой фирме, работает?
— Ха! Да он там, по-моему, одну девку и держал, чтоб на телефонные звонки отвечала: шеф только что отъехал… Что передать шефу? Я ее однажды видела, эту Шлюху, — смотреть совершенно не на что. Проще было автоответчик завести.
— Но как же он тогда сумел, по-вашему, под этакую фикцию гигантский кредит в тридцать миллиардов рублей получить?
— Сколько?! — Возможно, если бы у нее достало сил, она бы расхохоталась, но хватило лишь на то, чтобы даже и не с иронией, а с полнейшим презрением ответить шутнику милиционеру: — Вы это у меты спрашиваете? А как все дела в этой стране делаются? Остается только удивляться вашей наивности… Наверное, под воздух. Под обещания. Или, как теперь говорят, под намерения. Господи, да вам ли не знать, с нормальными людьми, поди, и дел-то не имеете… — Она слабо махнула рукой.
— Значит, вы считаете, что он жулик?
— Ну может, не обычный жулик, каких большинство. Во всяком случае, ничего вам сказать не могу, поскольку, как я говорила, никогда не интересовалась его делами.
«Интересная семейка!» — хмыкнул Грязнов.
— А вы могли бы сказать, что он взял из этой квартиры, уезжая за границу?
— Ради Бога, не сейчас… — поморщилась она. И после паузы добавила: — Я многого здесь не вижу. Возможно, в тех мешках. А что у отца пропало?
— Очень много, вы увидите.
Грязнов понимал, что в данный момент нельзя от потерпевшей требовать большего, она и так едва держалась на ногах. Но женщина она тем не менее сильная. И характерец — не позавидуешь…
Реконструируя криминальную ситуацию, следователи пришли к заключению, что убийство Константиниди произошло не совсем так, как это представлялось им поначалу Точнее, совсем не так. Исходя из результатов медицинской и криминалистической экспертизы, они поняли: старик был убит не в кабинете и не в результате падения часов.
Тщательно исследуя осколки разбитого стекла от напольных часов, криминалист обнаружил на некоторых из них, находящихся внутри корпуса, что было естественно при падении корпуса на пол, следы грязи. Кровь там могла бы оказаться, но вот грязь-то откуда? А быть она могла, скажем, от удара по стеклу ботинком. Это — раз.
37
Понедельник, 17 июля, ранний вечер
