происхождении. Меня сейчас не слишком интересует, почему, собственно, возник сексуальный запрет, однако то, что он действительно существует, — предмет серьезной заботы человека, которому доверено лечить невротических детей.
Мы, взрослые, были испорчены в младенчестве, и уже не можем стать свободными в вопросах пола. Осознанно мы принимаем свободу; даже становимся членами общества за сексуальное образование для детей, но боюсь, что подсознательно мы остаемся в большой степени такими, какими нас сформировали еще в младенчестве: людьми, ненавидящими секс и боящимися его.
Я вполне готов верить, что мое бессознательное отношение к сексу — это то кальвинистское отношение, которое сформировала во мне жизнь в первые годы в шотландской деревне. Для взрослых, вероятно, от этого нет спасения; но у детей есть все шансы спастись, если мы не будем навязывать им те ужасные представления о половых вопросах, с которыми выросли сами.
В самом раннем детстве ребенок узнает, что секс — это великий грех. Родители строжайшим образом наказывают всякое нарушение сексуальных запретов. Люди, которые бранят Фрейда за то, что он «во всем видит секс», — именно они рассказывают сексуальные анекдоты, слушают их и смеются над ними. Всякий, кто побывал в армии, знает, что ее язык — сексуальный язык. Чуть ли не все любят читать скабрезные отчеты о разводах или преступлениях на сексуальной почве в воскресных газетах, и большинство мужчин с удовольствием пересказывают своим женам истории, услышанные в мужских клубах.
Так что увлечение сексуальными анекдотами вырастает из нашего собственного нездорового образования в вопросах пола. Нездоровый сексуальный интерес обязан своим происхождением подавлению.
Анекдот, как говорил Фрейд, выпускает кошку из мешка. Осуждение взрослыми сексуального интереса в ребенке лицемерно и притворно. Это осуждение — проекция, перебрасывание своей вины на других. Родители строго наказывают за сексуальные проступки, потому что сами насущно, если не сказать — нездорово, заинтересованы в таких проступках.
Почему умерщвление плоти так популярно? Религиозные люди верят, что плоть тянет человека вниз. Тело называют сосудом греха: оно склоняет человека к пороку. Именно ненависть к телу делает в школе вопрос о деторождении предметом шушуканья по укромным углам, а в приличной беседе заставляет избегать открытого обсуждения обыденных событий повседневной жизни.
Фрейд видел в сексе величайшую силу, направляющую человеческое поведение. Любой честный наблюдатель вынужден с ним согласиться. И все же нравственное воспитание придает вопросам пола чересчур большое значение. Уже первый исходящий от матери запрет относительно прикосновения ребенка к своему половому органу делает секс самой притягательной и таинственной вещью в мире. Запретить что-то — значит сделать это прелестным и соблазнительным. Сексуальное табу — вот корень зла в подавлении детей. Я не свожу слово «секс» только к генитальному сексу. Возможно, даже грудной ребенок чувствует себя несчастным, если его мать неприязненно относится к своему телу или пресекает удовольствия младенца от его тела.
Секс лежит в основе всех негативных отношений в жизни. Дети, не имеющие чувства вины в отношении секса, никогда не обращаются ни к религии, ни к какой-либо мистике. И хотя секс и считается великим грехом, дети, свободные от сексуального страха или стыда, не нуждаются в Боге, которого можно было бы просить о прощении или милости, потому что они не чувствуют себя виноватыми.
Когда мне было 6 лет, мы с сестрой обнаружили друг у друга гениталии и, естественно, играли друг с другом. Застигнутые матерью, мы были жестоко выпороты. Меня к тому же на долгие часы заперли в темной комнате, а потом заставили встать на колени и просить прощения у Бога.
На преодоление последствий этого детского потрясения у меня ушли десятилетия. И я даже сейчас порой сомневаюсь, что мне действительно вполне удалось преодолеть их.
Сколькие из сегодняшних взрослых имели похожий опыт? У скольких из нынешних детей вся их естественная любовь к жизни превращается в ненависть и агрессию вследствие такого обращения? Им говорят, что прикосновение к гениталиям скверно или греховно, а естественные отправления тела отвратительны.
У каждого ребенка, страдающего от подавления в вопросах пола, живот — как доска. Понаблюдайте за дыханием подавляемого ребенка, а потом взгляните на прелестную грацию, с которой дышит котенок. Ни у какого животного нет скованного живота. Ни одно из них не имеет чувства вины в отношении секса или дефекации.
В своей известной работе «Анализ характера» Вильгельм Райх показал, что воспитатель-моралист мешает не только интеллектуальному развитию ребенка, но и физическому. Такое воспитание закрепощает осанку и создает напряжение в области таза. Я согласен с Райхом. Много лет наблюдая самых разных детей в Саммерхилле, я заметил, что, когда страх не сковывает мускулатуру, дети замечательно грациозны в беге, прыжках и играх.
Так что же мы можем сделать, чтобы предотвратить подавление детей в вопросах пола? Ну, прежде всего, ребенку с самого начала должна быть предоставлена полная свобода прикасаться к любой и всякой части своего тела.
Одному моему другу, психологу, пришлось сказать своему четырехлетнему сыну: «Боб, ты не должен играть со своей пиписькой на виду у посторонних людей, потому что они думают, что это плохо. Ты можешь делать это только дома или на участке».
Обсуждая этот случай, мы пришли к выводу, что ребенка невозможно полностью оградить от всех жизнеотрицающих ненавистников секса. Единственное утешение состоит в том, что, когда родители искренне верят в жизнь, ребенок воспримет в целом такое родительское отношение и скорее всего отвергнет ханжескую стыдливость. Но все равно, уже одного того, что пятилетнему ребенку не позволяют купаться в море без плавок, достаточно, чтобы сформировать у него определенную — и хорошо, если незначительную — подозрительность к сексу.
Сегодня многие родители уже не налагают запрета на мастурбацию. Они считают ее естественной и знают, что запрещать ее опасно. Отлично. Просто прекрасно. Но некоторые из этих просвещенных родителей останавливаются перед следующим шагом. Они не возражают, если их маленькие сыновья играют в сексуальную игру со своими сверстниками, но их охватывает тревога, если в сексуальную игру играют маленькие мальчик и девочка.
Если бы моя добрая и добра желавшая мать проигнорировала нашу с сестрой, которая была на год младше меня, сексуальную игру, у нас были бы неплохие шансы вырасти людьми, более или менее здоровыми в отношении секса.
Не знаю, сколько случаев импотенции и фригидности у взрослых началось с первого вмешательства в гетеросексуальные отношения раннего детства. И интересно, в какой мере гомосексуальность восходит к терпимости в отношении гомосексуальной игры и запрету на гетеросексуальную игру.
Гетеросексуальная игра в детстве, я полагаю, — столбовая дорога к здоровой, уравновешенной взрослой сексуальной жизни. Дети, не испытавшие напыщенных нравоучений в отношении секса, достигают здорового отрочества, а не отрочества беспорядочных связей.
Я не знаю ни одного аргумента против любовной жизни юных, который выдерживал бы критику. Практически всякий такой аргумент основан на подавленной эмоции или на ненависти к жизни — я имею в виду религиозные, морализаторские, традиционалистские и рационалистические аргументы. Ни один из них не отвечает на вопрос, зачем природа дала человеку такой сильный сексуальный инстинкт, если молодым запрещается пользоваться им до тех пор, пока это не санкционируют старейшины общества. Старейшинам — во всяком случае некоторым из них — принадлежат акции компаний, которые ставят фильмы, полные сексуального призыва. Или компаний, которые продают всякого рода косметические средства, делающие девочек более привлекательными для мальчиков. Или компаний, которые издают журналы, приманивающие читателей садистскими рисунками и историями.
Я знаю, что сегодня не может быть и речи о нормальной сексуальной жизни подростков, но я уверен, что это правильный путь к завтрашнему здоровью. Я могу это написать, но, если бы у себя в Саммерхилле я позволил моим ученикам-подросткам спать вместе, власти немедленно закрыли бы мою школу. Я думаю о далеком завтра, когда общество, наконец, поймет, как опасно подавление в сексуальных вопросах.
Я вовсе не ожидаю, что тогда в Саммерхилле вообще не будет детей-невротиков, потому что кто же
