тайной его священства. Мистерии Фив и Элевсина сохранили для народов мира некоторые ее символы, пусть и уже и претерпевшие определенные изменения, а между тем ключ к толкованию их уже к тому времени был утрачен в процессе формирования народной религии и многочисленных иных суеверий. Иерусалим, во все времена пожиравший своих пророков и столь часто постыдно продававшийся богам соседних Вавилона и Сирии, в свое время также утратил Священное Слово, когда новый Пророк, пришествие Которого возвестила явившаяся магам звезда Посвящения, заставил разорваться надвое завесу старого Храма, дабы наделить церковь новыми покровами символов и легенд, которые с тех пор и доныне скрывают от профанов и открывают только истинным посвященным всё те же древние истины.
Воспоминания именно об этом научном и религиозном Абсолюте, этом учении, основные положения которого сводятся к одному слову, о самом этом Слове то утрачивались, то снова обретались избранными адептами практически всех известных Мистерий древности; именно эти воспоминания сохранялись, пусть и в предельно искаженном виде, в Ордене тамплиеров, превратившемся для всех окружающих в тайное сообщество, в Ордене Розы и Креста, в Ордене иллюминатов, в герметических сообществах франкмасонов; именно эти воспоминания легли в основание их необычных ритуалов, системы их более или менее условных знаков и, в первую очередь, их тесной связи между собой и их могущества.
Гностики спровоцировали запрет учения гнозиса христианской церковью, и святилище официальной Церкви закрылось для жаждущих высшего посвящения. Иерархия носителей истинного Знания была скомпрометирована жестокостью и насилием узурпировавшего престол невежества, и разброд в святилище отразился в общественных беспорядках государства, ибо цари мира сего волей-неволей всегда покоятся на плечах священства, и именно из Святилища Господней проповеди проистекает мощь земных властителей; дабы жизнь ее была долгой, она должна быть освящена и наделена силой святилища.
Герметическая наука первых веков христианства, адептами которой были также Гебер, аль-Фараби и другие великие арабы, получившая развитие в трудах отцов Ордена Храма, воплощенная в некоторых символах высших степеней масонского Ордена, точнее может быть определена как Каббала в ее практическом применении, или как магия труда. Она подразделяется на три аналогичные степени, соответственно, религиозной, философской и физической реализации.
Религиозная реализация – это прочное основание истинного царства и истинного священства, правящих в области человеческого разума; философская реализация состоит в повсеместном установлении некоего абсолютного учения, во все времена известного под названием
Измерь угол тварного мира и умножай это пространство в прогрессии, – и вся Бесконечность умножит число своих сфер, наполненных вселенными, которые в соответствующих пропорциях пройдут между идеальной и претворенной, то есть материальной, ветвями твоего циркуля. А теперь предположи, что в некоей точке в беспредельных глубинах Бесконечности некая рука держит другой циркуль или наугольник: исходящие из его концов незримые лучи небесного Треугольника непременно пересекутся с лучами, исходящими из циркуля Науки, таким образом составив мистическую Звезду Соломона.
Все вероятные, с научной точки зрения, гипотезы суть последние отблески сумерек истинного Знания, его последние тени. Вера рождается там, где иссякают силы Разума. Но превыше человеческого разума существует Божественный Разум, снабжающий наши слабые способности к пониманию тайной Великого Беспредельного Абсурда, в который мы начинаем верить. Для истинного Мастера циркуль Веры всегда расположен выше наугольника Разума, но оба они покоятся на Священном Писании и составляют вместе Пламенеющую Звезду Истины.
Глаза всех людей видят окружающее по-разному. Даже зримый мир не обладает одной и той же формой и одним и тем же цветом для всех взирающих на него. Наш мозг – это книга с текстом как внутри, так и снаружи, и оба эти писания остаются путаными и не до конца понятными практически для всех и каждого.
Изначальная традиция единого Откровения была сохранена священством Израиля под именем Каббалы. Каббалистическое учение, аналогичное учению магов и Гермеса, содержится в Книгах Йецира и Зогар и в Талмуде. В соответствии с этим учением, Абсолют есть Бытие, в котором существует Слово, которое есть выражение и претворение бытия и жизни.
Магия есть то, что она есть: она сама по себе, как математика, ибо в сущности она есть точная и абсолютная наука о Природе и ее законах.
Магия – это наука магов древности, а христианская религия, наложившая печать молчания на уста ложных оракулов и положившая конец поклонению ложным богам, подтверждает величие этих магов – волхвов, пришедших с Востока, ведомых Звездой, поклонившихся Спасителю мира, лежавшему в яслях.
Эти маги, по традиции, именуются еще и «царями», потому что высшее посвящение в таинства магии наделяет человека поистине царским достоинством, и еще потому что сами посвященные называли свою науку «Царственным Искусством» или «Священным Царством»
Звезда, ставшая для них путеводной, – это наша Пламенеющая Звезда, изображение которой используется практически во всех обрядах посвящения. Для алхимиков она служила эмблемой Квинтэссенции; для магов – Великого Аркана; для каббалистов – Священной Пентаграммы. Исследование этой пентаграммы не могло привести магов к постижению тайны Нового Имени, которому суждено было вознестись над всеми прочими именами и побудить всех людей, способных осознать его величие, преклонить пред ним колени.
Магия объединяет в единый целостный свод все то, что почитается истинным во всех философиях и вечным и неизменным – во всех религиях мира. Она совершенно и бесспорно примиряет между собой два понятия, на первый взгляд, совершенно непримиримые и взаимно противоположные: вера и разум, наука и исповедание, власть и свобода.
Она снабжает человеческий разум орудием превращения философии и религии в точные науки, подобные математике и такие же неизменные и безошибочные, как она сама.
Посему необходимо и в исследовании разума и веры, в первую очередь, вводить и принимать во внимание понятие Абсолюта. Верховный Разум не позволяет человеческому рассудку колебаться и сомневаться, если он в чем-то не уверен. Ибо существует некая бесспорная правда, существует метод постижения этой правды, и, постигая и принимая ее как руководство к действию, люди могут обрести высшую силу воли, позволяющую им стать властителями как низменных материй, так и блуждающих духов, – иначе говоря, Судьями и Царями Мира Сего.
В истории науки были свои восходы и закаты, ибо она вселяет в мир жизнь, течение которой упорядочено и представляет собой последовательную смену определенных фаз. С истинами дело обстоит точно так же, как с сияющими солнечными лучами: даже то, что скрыто от них, не перестает существовать, и ничто, освещенное ими, не ново. Господь, по воле Своей, сделал Науку, которая есть отражение Славы Его, хранительницей печати Своей Вечности.
Не в книгах знаменитых философов, но в религиозном символизме древних надлежит нам искать следы науки и вновь открывать для себя таинства истинного Знания. Египетские жрецы знали гораздо лучше нас законы движения и жизни вообще. Им было известно, как посредством противодействия ускорять или замедлять действие; они были способны с легкостью предсказывать следствия из причин, которые им удавалось определить. Колонны Сета, Еноха, Соломона и Геркулеса в магической традиции символизировали вселенский закон Равновесия; и наука Равновесия, или баланса сил, привела посвященных к открытию закона вселенского тяготения к Центру Жизни, Тепла и Света.
Фалес и Пифагор усвоили в святилищах Египта, что Земля вращается вокруг Солнца, но они совершенно не стремились сделать это знание доступным для всех, потому что поступить так – означало бы раскрыть одну из величайших тайн храмовых Мистерий, а именно существование в мире вселенского закона притяжения и отталкивания, симпатии и антипатии, то есть фактически раскрыть народу Первопричину существования жизни вообще. Над этой истиной издевался христианский теолог Лактанций, а папский Рим и много веков спустя изо всех сил стремился найти научное обоснование ее ложности.
