каменного моста, соединяющего Три Сосны с противоположным берегом реки Белла-Белла. Время от времени по нему медленно и бесшумно проезжали машины. Казалось, что снег поглощает все звуки.
А в помещении, где они сейчас находились, пахло древесным дымом и кофе в картонных стаканчиках. Можно было также различить слабый, едва уловимый запах лака и книжной пыли. Хотя последний, скорее всего, исходил не от книг, а от старых расписаний движения поездов, которые когда-то висели на стенах железнодорожной станции. Как и большинство маленьких станций Канадской национальной железной дороги, она была закрыта, но жители Трех Сосен нашли достойное применение для добротного, построенного из дерева и кирпича здания.
Гамаш коснулся теплой, согретой стаканчиком с кофе рукой своего носа. Он был холодным и влажным. Старший инспектор не был собакой, и потому это свидетельствовало не о хорошем здоровье, а о том, что он просто замерз. Но постепенно обширное помещение все же начинало прогреваться, а что может быть приятнее ощущения тепла, медленно распространяющегося по замерзшему телу?
Гамашу было очень комфортно, и он чувствовал приятное удовлетворение. Он любил свою работу, любил свою команду. Старший инспектор прекрасно знал, что дальнейший путь наверх по служебной лестнице в Сюртэ для него заказан, но легко смирился с этим фактом. Он не был честолюбив. И вполне доволен своей жизнью.
То, что происходило сейчас, было едва ли не самой любимой частью его работы. Он сидел в окружении своей команды, и они все вместе пытались вычислить убийцу.
— Видите ее ладони? И ступни? Они обуглены, — Бювуар продемонстрировал всем две фотографии и обратился к Гамашу: — Кто-нибудь из свидетелей упоминал о запахе?
— Да, хотя и вскользь, — сказал Гамаш.
Бювуар кивнул.
— Доктор Харрис это предполагала. Она считает, что обязательно должен был быть запах. Горелой плоти. Хотя она говорит, что у большинства погибших от удара током, которых ей доводилось видеть в последнее время, причина смерти была гораздо более очевидна. Некоторые из них даже дымились.
Кое-кого из сидящих за столом передернуло от отвращения.
— В буквальном смысле этого слова, — продолжал Бювуар. — Это происходит оттого, что, как правило, причиной смерти становятся высоковольтные провода. Обычно таким образом гибнут рабочие и ремонтники на гидроэлектростанциях или люди, которым просто не повезло и они оказались в неподходящее время в неподходящем месте. Провод обрывается и… пуф! Смерть наступает мгновенно.
Бювуар замолчал. Теперь уже Арман Гамаш подался вперед, внимательно глядя на своего заместителя. Он был знаком с Бювуаром не первый день и знал, что тот не склонен к мелодраматическим эффектам и даже презирает их. Но молодой инспектор не мог удержаться от небольших многозначительных пауз. Они выдавали его. Подобно лгуну, который прочищает горло перед тем, как сказать заведомую ложь, или игроку в покер, нервно потирающему нос, Бювуар всегда делал выразительную паузу, перед тем как сообщить какую-то особенно важную новость.
— Доктору Харрис не приходилось сталкиваться со случаями гибели от обычного напряжения вот уже более десяти лет. Системы автоматического отключения в современных электроприборах сделали это почти невозможным.
Теперь ему удалось завладеть всеобщим вниманием. Даже техники, деловито подключающие аппаратуру, стали работать значительно медленнее, внимательно прислушиваясь к его словам.
Почти невозможное убийство.
Пончики и стаканчики с кофе застыли на полпути ко ртам, фотографии были отложены в сторону, и создалось впечатление, что всё дружно затаили дыхание.
— Почти, — повторил Бювуар. — В нашем случае для этого понадобилось сочетание нескольких факторов, каждый из которых сам по себе крайне маловероятен. Сиси де Пуатье должна была стоять в луже. Посередине замерзшего озера, при минус десяти по Цельсию, ее ноги должны были находиться в воде. Она должна была голыми руками взяться за какой-то предмет, находящийся под напряжением. Голыми руками, — Лемье поднял руки, как будто хотел напомнить остальным членам команды, как они выглядят. — А это значит, что на таком холоде она должна была снять перчатки и найти единственный на всю округу предмет, находящийся под напряжением. Но даже этого было бы недостаточно. Ток должен был пройти через ее тело и через ступни уйти в воду. Посмотрите на ваши ноги.
Все смотрели на него.
— На ноги. Ваши ноги. Взгляните на них.
Все, кроме Бювуара, дружно опустили головы под стол. Гамаш нагнулся и посмотрел на свои сапоги. Нейлоновые снаружи, со слоями утеплителя «тинсулейт» и войлока внутри.
— Посмотрите на подошвы вашей обуви, — нетерпеливо подсказал Бювуар, которого уже начинала раздражать их непонятливость.
Головы снова исчезли под столом.
— Ну?
— Они резиновые, — сказала агент Изабелла Лакост, и по выражению ее лица Бювуар понял, что она догадалась. — Литые и рифленые, чтобы обеспечивать лучшее сцепление и не скользить по льду и снегу. Бьюсь об заклад, что у всех сидящих здесь тоже резиновые подошвы.
Все согласно кивнули.
— В этом-то все и дело! — Бювуар с трудом заставлял себя говорить сдержанно и рассудительно. — Нам, конечно, придется сделать ряд звонков, чтобы получить подтверждение, но я почти на сто процентов уверен, что во всем Квебеке вы не купите зимних сапог, у которых была бы не резиновая подошва. То есть здесь мы подходим к самому невероятному из всех маловероятных факторов. Если бы Сиси де Пуатье была обута в сапоги на резиновой или даже кожаной подошве, она бы не погибла. Она схватилась за что-то металлическое. Металл проводит электричество. Земля проводит электричество. Наши тела проводят электричество. Доктор Харрис считает, что электрический ток похож на живое существо, которому отчаянно хочется во что бы то ни стало выжить. Поэтому он перебегает от одной субстанции к другой. От металла попадает в тело, проходит сквозь него и уходит в землю. По пути он проходит и через сердце. А сердце обладает собственным электрическим зарядом. Потрясающе, правда? Доктор Харрис мне все объяснила. Когда электричество проходит сквозь тело, оно в считаные мгновения поражает сердце, нарушает нормальный ритм сердцебиения и приводит к… — Он сверился со своими записями. — Фибрилляции.
— Вот почему врачи используют электрифицированные пластины, чтобы запустить остановившееся сердце, — сказала агент Лакост.
— И вот почему имплантируют кардиостимуляторы. По сути, это просто батарейки, которые посылают в сердце электрический импульс, — с энтузиазмом подхватил Бювуар. Он испытывал радостное возбуждение от того, что наконец-то появились конкретные факты, с которыми можно иметь дело. — Сердце Сиси остановилось через несколько секунд после того, как она коснулась металла.
— Но, — заговорил Арман Гамаш, и все тотчас же повернулись к нему, — для этого мадам де Пуатье должна была быть заземлена.
В огромном помещении повисла напряженная тишина. Несмотря на то что теперь здесь было тепло, Гамаш почувствовал озноб. Он взглянул на Бювуара и сразу понял, что тот приготовил для них еще какой-то сюрприз.
Бювуар залез в свой портфель, достал оттуда пару сапог и поставил их на стол.
Это были сапоги Сиси де Пуатье, сделанные из тончайшей белой шкурки детеныша тюленя. Но на том месте, где должна была быть резина, все увидели тоненькие шипы.
Бювуар перевернул один сапог, чтобы все могли рассмотреть подошву. Покоробившаяся и обуглившаяся, она имела нелепый вид из-за острых металлических зубчиков, торчащих из кожаной подметки.
Арман Гамаш непроизвольно стиснул зубы. Кем нужно быть, чтобы надеть на себя такие сапоги? Разве что эскимосом. Где-нибудь в Арктике. Но даже эскимосы не стали бы убивать детенышей. Это благоразумные охотники, с должным уважением относящиеся к окружающей их природе. Они никогда не убивают молодняк. Ведь в этом нет никакой необходимости.
Нет. Только жестокие, бесчеловечные люди убивают детенышей. И те, кто покупает их продукцию, им под стать. Глядя на пару сапог, стоящих на столе, Гамаш видел перед собой трупы двух младенцев. И
