(мыто) означало место, где останавливались возы и суда, впоследствии оно получило значение пошлины, собираемой с груженного товарами сухопутного и водного транспорта.
Мытники находились на мытных заставах по проезжим дорогам и особенно на мостах и переправах через реки, бывшие в древности главными торговыми путями, а также в местах, где производилась торговля. Мыт собирали с возов или судов, нагруженных товаром, который везли на продажу, – «а мыта с воза по денге»; его брали также с едущих верхом – «а с пешехода мыта нет». Мыт налагался только на торговых людей – «а поедет без торговли, ино с того мыта нет и пошлин».
Денга (деньга) – русская серебряная монета, вошедшая в обращение в конце XIII в. Разные удельные княжества чеканили свои денги. 200 московских денег составляли рубль. С начала XVI в. 2 денги равнялись 1 копейке. Половина денги называлась полушкой.
В письменных источниках XIV в. упоминаются мыта в Рязани, Твери, Костроме, Москве и городах Московского княжества Можайске, Коломне, Звенигороде, Дмитрове, из документов известно о существовании еще более древних мытов: в XIII в. – в Суздальской земле, в XII в. – в Смоленской и Киевской, встречаются также мыта по волостям, селам и слободам.
На древность мытных пошлин указывают встречающиеся в княжеских грамотах XIV – XV вв. упоминания порядков, установленных в еще более ранние времена: «А мыты ны держати старые пошлые [13] , которые были при наших Дедех» [14] . По сообщению ростовского краеведа XIX в. А. Я. Артынова, в обнаруженных им документальных свидетельствах, являвшихся списками с документов, описывавших события первой трети XII в., упоминался мыт в приозерной слободе Угожь близ Ростова Великого (ныне село Угодичи Ростовского района). В этих свидетельствах говорилось о том, что в период своего великого княжения сын Владимира Мономаха князь Мстислав Владимирович освободил угожских крестьян от наложенной им на своих подданных тяжелой подати «взимать у мыта от воза по две векши» [15] . По оценке А. Я. Артынова, размер мытного сбора был так велик, что «от этой подати многие из ростовцев удалились в другие уделы». Аналогичные порядки существовали тогда, видимо, и в других районах Северо-Восточной Руси – например, в договорной грамоте новгородцев с тверским князем Ярославом Ярославичем от 1265 г. говорится: «А что, княже, мыт по твоей земли, и по иной волости, и по всей Суждальской земли, а то, княже, имати по две векши от лодье, и от воза, и от лну, и от хмелна короба».
Сбор мытной пошлины шел в пользу удельных князей («мыты которые в котором уезде, то того князя»), впрочем, их право учреждать мыты по своему произволу могло ограничиваться договорами как с великими князьями, так и с соседями. Договор о союзе двух князей обычно сопровождался обязательством разрешать купцам с обеих сторон свободно провозить свои товары и торговать «чистым путем» – «без рубежа» и «без зацепок». Например, в договорной грамоте великого князя московского Дмитрия Ивановича Донского с тверским князем Михаилом Александровичем от 1368 г. говорится: «А гостем и торговцем Новагорода Великого и Торжку и с пригородей дати ти путь чист без рубежа сквозь Тферь и Тферьскии волости; а мытов ти новых и пошлин не замышляти, а мыта ти имати и пошлины по старине у Новгородцев и у Новоторжцев». К сожалению, подобные документы ярославских князей неизвестны, однако указание в упомянутой грамоте на союзнические отношения Ярославля с Москвой в то время – «а Князи […] Ярославстии с нами один человек» – позволяет предположить, что аналогичный договор существовал также между ярославскими и московскими князьями, и в нем вполне могли оговариваться условия льготной беспошлинной торговли между их княжествами.
В Московском государстве уезды нередко отдавались (жаловались) в управление княжеским наместникам из числа представителей знати.
Управляющие более мелкими районами (волостями) назывались волостелями. Подобное пожалование получило наименование отдачи «в кормление», так как наместники и волостели, собирая с населения пошлины и другие виды платежей и натуральный оброк, за счет этого «кормились», т. е. содержали себя и своих приближенных. Иногда отдавались в кормление мыт и другие пошлины, и частные владельцы (наместники и волостели) собирали тогда его в свою пользу, как это было, например, в начале XVI в. в Дмитрове, где наместнику полагались проплавные и поголовные пошлины с проходящих с товаром судов [16] .
Сборщики пошлин назначались землевладельцами- кормленщиками и состояли у них на службе. У кормленщиков, таким образом, были свои сборщики пошлин, у князя – свои. Система кормлений на Руси просуществовала до середины XVI в.
Мыт брали деньгами, количество его было различно в зависимости от транспорта, на котором везли товары. При сборе мыта не обращалось внимания на качество и стоимость товаров, значение имели только тип и размер судов или количество возов. Величина судов определялась количеством досок, которые пошли на их строительство. Например, с паузка – речного мелководного судна, служившего для выгрузки товара с больших судов, – в Дмитрове в 1520-х гг. взималось «с доски донные по алтыну, […] колко будет в паузке во дне досок, […] а две доски откосные за одну доску […] пошлины имати». В одном из договоров середины XV в. сказано: «А с лодьи пошлина с доски по два алтына, а болши того пошлин нет, а с струга алтын» [17] . Подобный подход к начислению провозной пошлины сохранялся вплоть до XVII в. Как явствует из таможенной книги г. Романова (ныне левобережная часть г. Тутаева Ярославской области) за 1635 г., размер «привоза» и «отвоза» – пошлин за привоз и отвоз товара – был установлен в размере полторы денги с телеги груза и не зависел от его характера. Это видно из исторического документа – выписки из таможенной книги города Романова.
Выписка из таможенной книги города Романова
Лета 7143 [1634] году сентября с 1 числа по государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу и по таможенной уставной грамоте и по выбору посадских людей книги таможенные выборным целовалникам и голове Григорью Михееву да Михаилу Перфильеву с таварыщи таможенному збору всяких товаров, привозу и отвозу, и кто чево платил, и сколких рублев, и тому книга.
Сентября в 1 день платил отвоз романовец Василей Кузмин з двух телег. Взято отвозу 3 де[нги].
Сентября в 2 день являл отвоз романовец Миня Микитин три телеги. Взято отвозу 4 де[нги] с полушкою.
Сентября в 3 день являл отвоз романовец Тимофей Семенов шесть телег. Взято отвозу 9 де[нег].
Сентября в 4 день являл привоз романовец Иван Федоров москотилного товару на три рубля. Взято привозу 4 де[нги] с полушкою.
Сентября в 5 день являл привоз романовец Фома Павлов две рогожы соли 8 рублев. Взято привозу гривна.
Того ж дни являл отвоз романовец Василей Онтипин 4 телеги. Взято отвозу алтын.
Того ж дни платил отвоз романовец Иван Ярофиев з двух телег. Взято отвозу 3 де[нги].
Сентября в 6 день являл отвоз романовец Нестер Терентьев десять телег. Взято отвозу 2 алтын 3 де[нги].
Того ж дни платил отвоз романовец Григорей Ондреев семи рублев. Взято отвозу два алтына.
Того ж дни платил борисоглебец Меншик Шебунин скупку со ш[ес]ти рублев. Взято пошлин шесть алтын.
Сентября в 7 день съежжали на Романов торговати всякие торговые и уездные люди и того дни платил белозерец Микифер Осипов сын Конахин с продаж з девяти рублев. Взято пошлины 9 алтын.
Того ж дни платил белозерец Гуря Тимофеев с продаж с семи рублев. Взято пошлины 7 алтын.
Того ж дни платил ярославец Оверя Титов скупки с полутора рубля. Взято пошлины 9 де[нег].
Того ж дни платил ярославец Козма Онтонов скупки с рубля. Взято пошлины алтын […]
Кто уклонялся от платежа мытной пошлины, тот обязан был заплатить штраф или промыт (промыту) – «а промыта то, кто объедет мыт». Кроме того, при уплате промыты взыскивалась заповедь, не зависящая от количества товара – «а кто ся промытит, ино с воза промыты 6 алтын, а заповеди 6 алтын, колко бы возов ни было».
В XVI и XVII вв. размер заповеди увеличивался и достиг 2 рублей – «рубль на купце, а другой рубль на продавце», причем половина шла в казну – «на царя и великого князя», а другая половина в пользу сборщиков пошлин.
Кроме мыта – пошлины за провоз товара – в древности существовали и другие виды пошлин, связанных с его транспортировкой и сопровождением.
Надо отметить, что подобно тому как за провоз товара по суше взимался мыт, за передвижение груженных товаром судов по водным торговым путям на торговых людей налагалась пошлина, называемая «мытом водяным» или «проплавным». С судов, причаливших к берегу, брали пошлину, отличную от мыта и проплавного и называемую побережным. Эта пошлина уплачивалась или деньгами, или товарами.
С середины XII в. известна пошлина, взимаемая за переправу через реки возов или товаров на паромах, плотах или лодках, – она называлась перевоз. Перевоз брали не только с торговых людей, но и со всех пеших и конных, переезжающих через реки. А за проезд через мосты собирали пошлину, называемую мостовщиной.
В XIV в. существовала пошлина, называемая «головщина» или «костки». Ее собирали на мытах с количества людей, а не с возов или телег. Сколько брали с воза мыта, столько же и косток с каждого человека, сопровождавшего товар.
Необходимо обратить внимание, что в этот период перечисленные пошлины (мыт,
