132.
— Ну что же, Айгуль. У вас восьмая неделя беременности.
133.
Имя новорожденного — Сакиев Альмир. Мать — Сакиева Айгуль Альмировна. Отец — прочерк.
134.
«ЗАЧЕМ?»
135.
— Что пришел? Тоже хочешь? Ну на… Не пьешь? Правильно, мне больше останется. До конца света успеем. Будь здоров! Котович, слушай, а может, он и вправду был пришелец, а? Что молчишь?
— Мр-р-р…
136.
— Сегодня Москва встречает наших замечательных спортсменов, в нелегкой борьбе отстоявших честь Родины!
— Ра-сси-я! Ра-сси-я!
— Дай краба, брат!
— Что вылупился, чуркестан?
— Да ладно, пускай смотрит…
— …программа воспитания патриотизма!
— По пивасику?
— Не, ну я конкретно в шоке!
— …путат Государственной думы, отец Игумений Питерский.
— Нарожали чернозобых. Бегом отсюда, чуркестан! И скажи отцу, чтобы прятался, нах!
— Да ладно, он по-русски не понимает.
— Все он понимает! Во как глазами зыркает, зверек.
— Альмир! Альмир, иди сюда!
137.
— Айгуль, у вас очень способный мальчик. Хороший слух, чувство ритма. И музыку чувствует. Только неразговорчивый. Правда, Альмир?
— Да. Он у меня молчаливый.
— Может быть, отдадим его на скрипку? У нас есть очень хороший педагог, я могу поговорить.
— Нет. Он хочет играть на флейте.
Жаклин Де Гё
«ДОРОГАЯ РЕДАКЦИЯ…»
Редактор!
Смерд недостойный, грамоте пьяным дьячком обученный, проверяешь ли ты статейки, что тебе щелкопёры-бумагомараки для публикаций подсовывают? Глазищи-то протри, посмотри, что печатаешь! За такие поклёпы да напраслину сволокут тебя однова дня ярыжки в приказ, али просто морду начистят свинцовой варежкой! Я, к слову сказать, как прочёл самхейновский выпуск, желание имел и тебя, и невежду Скиттер обратить в лягух мокрозадых — скачите, журналюги британские, по болотам Рycи-матушки…
Что ж твоя «постоянная сотрудница» лживым пером своим нацарапала? Как рука-то поднялась да язык повернулся ляпнуть, что сопляк Волдеморт — цитирую! — «величайший гений, сумевший сделать доселе невозможное: создать не один, а целых семь крестражей!»? Ох, взять бы вас обоих да Горынычу на потеху отдать, а пепел и золу опосля по ветру развеять… Или вы, лихоманка вас утряси, никогда обо мне слыхом не слыхивали, статей про Кащея в мировых энциклопедиях видом не видывали?! Открой справочник по чёрной магии, школяра спроси любого, коли сам неучён, — аз есмь тот великий чародей, что первым в семь крестражей душу свою воплотил! Не веришь, посчитай сам, пока пальцы целы, — дуб, сундук, заяц, утка, яйцо, игла да сам-седьмой! Ну? Убедился, гусеницын сын?! Вот так и запомни, и на носу себе заруби, и внукам своим передай (коли доживёшь!), что за две тысячи лет до того, как самозванца Волдеморта в твоём журнальчике пропечатали, Кащей уже семижды Бессмертным был! И чародейство у меня, между прочим, не в пример лучше сработано — тела не терял, в призраках по четырнадцать лет не мыкался, отроков очкастых, головою скорбных, не плодил! Да и крестражи мои — натуральные, природные, экологически чистые.
Сам понимаешь теперь, должон ты в ближайшем же номере, на видном месте, опровержение дать. Так, мол, и так, сбрехала «Магия и жизнь», не серчай, Кащеюшка… Дашь — так и быть, прощу тебя, тлю неразумную, повинную голову и меч не сечёт. А не дашь — пеняй на себя. Я охальников не жалую. До конца дней своих будешь комаров жрать, на месяц квакать и чужие стрелы ловить.
Досточтимый сэр редактор!
Весьма приятно, что в поисках лица, доподлинно знающего всё о деяниях известных магов, обратили Вы взор свой именно на меня. Впрочем, что ж тут удивительного? Когда речь заходит о делах столь давних, кого и расспрашивать молодому джентльмену вроде Вас, как не седого старца? Много ли осталось на Британских островах чародеев, сиживавших за Круглым столом? Ах, как прекрасны были времена, когда цвет рыцарства собирался в достославном Камелоте и Ваш покорный слуга имел счастье слушать из первых уст удивительные истории о сражениях с драконами, спасении зачарованных дев и поисках Грааля.
Однако я, кажется, увлёкся воспоминаниями — приношу свои извинения и перехожу к сути. Разумеется, я отлично знаю сэра Бессмертного. Сей господин известен обширными познаниями в чернокнижии и умением их употреблять во зло всем, кто его прогневает. Долгожитием этот маг, несомненно, обязан крестражу, однако не семи, а одному-единственному. Ибо ясно сказано в легендах и летописях: «Смерть Кащея на конце иглы». Вот этот-то артефакт и заключает в себе частицу души Вашего оппонента. Что до остальных предметов, в послании перечисленных, они не более чем магические щиты, для охраны драгоценного крестража установленные.
Полагаю, этого ответа будет достаточно, чтобы пресечь притязания сэра Бессмертного на пальму первенства. Если же станет он упорствовать, пусть припомнит, что уже во времена Aртуровы сотворение крестража считалось преступным деянием и похвальба подобного рода может повлечь неприятности с
