в буквальном смысле, его книгу «День Ангела», вижу, с каким удовольствием писал Э.Р. свои тексты, и это его удовольствие каким-то образом переходит к читателю.
— Хотел ответить на вопрос о большевиках и коммунистах, но вдруг понял, что не понимаю значений этих слов. Не понимаю и тех, кто эти значения понимает.
— Нежно любить государство — это как нежно любить вантуз, которым сантехники чистят раковины.
— Не демонизируете ль вы государство? Ведь его начальники в нашей стране вышли в большие люди все из тех же «вантузов» и подворотен.
— Одна крайность — когда государство есть инструмент, обслуживающий гражданина, другая — когда оно монстр и кровопивец.
— Вы все государство рассматриваете как
— Трудно считать государство токарным станком, потому что станок тихо стоит себе в углу, а государство пытается охомутать любого своего гражданина.
— На вопрос «что делать?» давным-давно ответил философ Василий Розанов: «Летом собирать ягоды и варить варенье, а зимой пить с этим вареньем чай».
— Сибирь, Сибирь, Сибирь… Кругом в России одна Сибирь.
Глава XVI
ВЕЛИКИЕ ГРАЖДАНЕ
1. Существуют ли вообще «новые русские»? Или это условный, расплывчатый термин вроде «социалистического реализма»?
2. Можете ли вы спрогнозировать дальнейшую судьбу Михаила Ходорковского? Думаете ли вы о нем в пасхальный праздничный день? И о том, что христиане должны поступать друг с другом по-христиански?
3. Почему СССР фактически не смог выиграть советско-финскую войну? Политкорректны ль размышления Гдова, в частности, его фраза: «Но уж если навалились, надо было побеждать»? Или они изобличают в нем латентного империалиста? Что такое вообще политкорректность и как вы относитесь к практике ее применения в западных странах — Франции, Англии, США? Каковы перспективы политкорректности в России?
4. Каких еще граждан нашей страны вы сочли бы великими, пополнив скудный и случайный список Гдова?
5. Определяется ли величие страны количеством живущих в ней великих граждан? Чем вообще определяется величие любой страны, а в данном конкретном случае — величие России?
— Мой дедушка из крепостных, стал успешным купцом в конце XIX века, то есть «новым русским».
— Ходорковский непременно будет президентом России. Вроде бывших узников Нельсона Манделы и Вацлава Гавела.
— Ходорковский — единственный романтик из богатеев.
— Величие России определяется количеством бескорыстных, святых и духовно озаренных ее граждан.
— Власть долго старалась, но наконец-то сделала из Ходорковского мученика. А жалость на Руси — страшная сила.
— СССР сумел-таки выиграть Финскую войну, пусть и ценой больших потерь. Во всяком случае, программа-минимум была выполнена: Карельский перешеек и полуостров Ханко у финнов отняли. Программа-максимум — аннексия всей Финляндии — оказалась неосуществимой.
— Не трогали бы финнов в 1939-м, глядишь, и не было бы блокады Ленинграда. Финляндия скорей всего была бы нейтральной страной и ни в каких германских операциях вообще не участвовала бы.
— Наличие великих людей не делает страну великой. Например, великих поляков много, а великой Польши нет.
— Политкорректность — это бред и ползучий тоталитаризм.
— Величие определяется манией величия.
— Я бы назвал великими Беллу Ахмадулину, Алексея Германа-старшего и Юрия Норштейна.
— «Новый русский» — что-то вроде деревенского парня, приехавшего в столицу.
— Думаю, что необходимое (не факт, правда, что достаточное) условие освобождения Ходорковского — из власти должен уйти тот, кто занимает должность премьер-министра, то есть Владимир Путин. В России чуть ли не каждый человек знает, что Ходорковский сидит по личной воле ВП.
— На вкус и цвет товарищей нет, но мне Ходорковский ко всему прочему и чисто эстетически не нравится. Лучше бы Василий Павлович Аксенов прототипом главного героя своего романа «Редкие земли» взял бы Рому Абрамовича, который первые деньги заработал, пригнав в Ухту вагон «Поморина», когда там даже зубного порошка в помине не было. И вообще он финансовый гений, в отличие от получивших свои миллиарды по комсомольским путевкам.
— Рома, видать, не дурак, раз не сидит рядом с Ходорковским.
— Советский Союз выиграл Финскую войну. Он занял несколько десятков километров, и правительство Финляндии формально это признало для сохранения своей независимости. Но меня тошнит, мне физически плохо при мысли об этой кошмарной войне, об этой чудовищной
— Можно сколько угодно посмеиваться над наивностью толстовской философии. Но я вместе с ним не верю и не понимаю, почему люди не могут
— Люди убивают друг друга, опасаясь, что другие люди убьют их раньше, чем они их.
— Вот вам «социалистический реализм»: поселок (ранее город) Епифань, в окрестностях которого сохранились остатки земляных работ Петровской эпохи, имеет уникальный в своем роде герб, на котором изображена марихуана, а по-нашему конопля. Там бывает медовая ярмарка, на которой рублей за десять можно хряпнуть стопку чистейшего первача и закусить жареным карасем. Душевно, хотя караси костистые. Там вообще широчайший ассортимент наливок домашнего приготовления, медовуха, соленые грибы, хрустящие огурцы и пирожки. Из минусов — долбаные опереточные городские казаки с угрюмыми рожами, «папахами», «шашками» и «нагайками». Они там фигурируют по причине близости истоков Тихого Дона — заиленного ручья, который в данном месте легко переходят коровы. Да, я забыл о главном — молодая картошка, горячая, посыпанная укропом или петрушкой. Травой, короче, епифанской.
— Странные все эти «великие люди России»! Лесков был из англичан, Тургенев из татар, Достоевский из поляков, Пушкин из ефиопов, Маяковский из бриков, Толстой-Тульский вообще неизвестно откуда.
— Название «новые русские» устарело, эти новые изрядно состарились, а некоторые успели посидеть семь-восемь лет в остроге. Не новые они уже. Сидение Ходорковского в известном месте для меня обозначает какую-то определенность существования. Это значит, что какие-нибудь новые Керенские еще не распахнули двери тюрем, оттуда еще не выбежали «совсем новые русские», не пошли еще записываться в ФСБ, в МВД, пожарную команду. А Ходорковский, если его выпустят, может стать председателем
