Покосившись на бойцов, приказал:
- Вперед!
Полное уничтожение банды, заняло почти двадцать минут. Только в одном доме оказали сопротивление, успев запереться в нем. И только опасение, что сержант находится в нем, мешал нам перейти к активным действиям. Развязать нам руки, смог сигнал от прапорщика, что они его нашли. После чего, два выстрела из шмеля, положил конец последним боевикам. Выслушав доклады от всех групп, направился к Топорову.
- Где он?- спросил я у бойца, выскочившего из-за угла дровяной постройки, неся в руках связку трофейных гранатометов.
- Там у зиндана. Туда уже Док убежал.- Док был наш штатный врач, бегающий с нами на боевые.
Проводив бойца взглядом, направился в указанном направлении. Зиндан находился во дворе самого большого дома. Подойдя к суетящимся у ямы бойцам, из которой шел смрад, немытых тел, нужника, гниения, и еще чего-то. Подойдя к склонившемуся над лежащим человеком бойцу, спросил:
- Что скажешь Док?
- У него переломаны ноги. Сейчас без сознания. Похоже, что молотком прошлись. Издевались су..и.
В это время из ямы бойцы вытащили еще одного. В зиндане, оказалось, сидело шесть человек, считая нашего снайпера. Деревня была полностью зачищена. С шестью освобожденными пленными с трудом передвигающими ногами мы бы далеко не ушли. Пришлось, как это ни опасно, вызывать вертолет прямо в деревню.
Снова сидя у того же иллюминатора, я смотрел на все больше и больше удаляющуюся землю. Деревня, смутно видневшаяся сквозь дымок от горящего дома, становилась все меньше и меньше. Убедившись, что мы отлетели на безопасное расстояние, кивнул Егору. Зам, державший в руках черный пенал с кнопками, с улыбкой нажал на одну из них. На месте деревни, появились многочисленные облака разрывов.
- Докладывай Александров, как все прошло,- вид у Деда был не ахти. Видно переживал, пока мы были на операции, хотя она и заняла всего восемь часов.
- Норма, товарищ полковник. Пришел, увидел, уничтожил на хрен.
Дед мрачно посмотрел на меня. И вся веселость мигом слетела. Вытянувшись, отрапортовал:
- Операция прошла успешно, потерь нет. Ранены двое, сержант Дружинин, получил пулю в бронник, сломано два ребра. И старшина Говорков, получил осколок в мякоть правой руки, при уничтожении оборонявшихся в доме боевиков. Освобождено шесть пленных... - Я рассказывал в подробностях, как глушилками лишили боевиков связи, оставив только свой канал, которым мы пользовались. Как штурмовали, как захватили трех пленных, один из которых зам Рамзана. Как доставали раненых из зиндана, как сваливали оттуда. С какими трофеями вернулись. Что говорят в госпитале, на который мы сразу сдали освобожденных заложников. Положив на стол Деда список с данными пленных, я закончил:
- Жаль, только пленные ничего сказать не смогли о том, кто сдал Антона. Очень хотелось бы знать.- Заметив внимательный взгляд Деда, постарался сделать честное выражение лица. Глаза Деда, из внимательных, сделались подозрительными.
- Точно ничего не рассказали? Я ведь знаю, как ты допрашиваешь, камень плакать будет.
- Так точно товарищ полковник, ничего. Там фактически полутруп был, сдох, ничего не сказал.
- А остальные?
- Бычье обычное, ни чего не знали, там прям и кончили их.
- Ладно, садись, рапорт пиши. Напишешь, что по информации от твоего стукачка, Рамзан прикупил несколько ПЗРК. Сейчас это серьезная тема.
Написание рапорта заняло почти полтора часа. Отдав рапорт Деду, вышел на крыльцо штаба. Осмотревшись, направился в казарму подбирать бойцов для ночного развлечения. Да, я соврал Деду, зам Рамзана успел нам поведать многое. Именно он курировал захват Антона, проплата предателю, тоже шла через него.
Прапорщика Микусюка нашли рано утром за территорией базы с распоротым животом, набитым деньгами. Дед тряс меня за это происшествие почти два месяца, но бойцы божились, что я был в своей комнате. Так как именно в этот день им приспичило постоянно заходить ко мне по своим надобностям. Дед прикрыл меня от нападок со стороны нашего ведомства, когда зашевелились особисты. Антону мы отдали все деньги, что обнаружили у Рамзана. На гражданке они ему пригодятся, врачи списали его подчистую. Благо, дома у бывшего снайпера было кому позаботиться о нем. А через неделю погиб Егор. Мы даже не успели обмыть его звездочки старшего лейтенанта.
Вопрос спортсмена отвлек меня от воспоминаний.
- Далеко еще идти? Где твой дом?
- Так дяденька, мы сюда на трамвае приехали, Вон, та остановка,- я ткнул пальцем, на первую попавшуюся трамвайную остановку. Повертев головой, качок повел меня не к ней, а к стоящему в отдалении милиционеру.
Ай-яй-яй, мне в ту сторону точно не надо. Вот ведь гад, не мог до придуманного дома отвести, лень ему понимаешь ли, я бы за это время наверняка смыться успел. Быстро завертев головой, стал искать способ свалить. Удача улыбнулась мне, вставной челюстью седого старичка, направлявшийся, к остановке с газетой подмышкой. Пытаясь затормозить каблуками ботинок об брусчатку тротуара, я попробовал привлечь внимание спортсмена. Удивленно повернувшись, спросил у меня:
- Что случилось?
Вытянув руку, и указывая пальцем на спину удалявшегося старичка, сказал:
- Вон, Деда идет! Пусти!- я попытался вырвать руку из тех клещей, что их держали. Но, как ни странно, они разжались сами. Быстро пока была возможность, кинулся бежать к старичку, уже подходящего, к остановившемуся на остановке трамваю. Обернувшись, увидел, что спортсмен широким шагом направлялся за мной. Это не гуд . Мне осталось только одно.
- Дее-даа,- закричал я старичку. Обернувшимся людям, стоящим на остановке, стал махать на ходу рукой, как будто прощался. Люди на остановке с улыбкой махали в ответ, старичок, обернувшийся на крик, тоже помахал. К трамваю я подбежал, запыхавшись, все-таки за такое короткое время в нормальную форму никак не вернешься. Схватив дедка за штанину, подергал ее, привлекая к себе внимание. Обернувшемуся старичку, уже поставившему одну ногу на ступеньку трамвая, сказал:
- Извините пожалуйста, вы не поможете мне попасть в трамвай?
Дедок выйдя, подхватив меня подмышки, поставил на верхнюю ступеньку. После того, как я прошел дальше, вошел следом. Поблагодарив старичка, сел на сиденье у окна, рядом с ним. С шумом двери закрылись и, звякнув звонком, трамвай поехал. Посмотрев с улыбкой на спортсмена, подходящего к остановке, не удержавшись, показал ему средний палец правой руки. Судя по его недоуменному лицу, что этот жест означает, он не знал, это слегка испортило мне настроение.
Повернувшись к старичку, уже листавшего газету, сказал:
- Вот к маме на работу еду. Дядя провожал,- говорил я на всякий пожарный. В это время у людей была какая-то гипертрофированная ответственность за детей, даже не своих. Поэтому я сразу пытался сделать так, чтобы меня не расспрашивали, куда это я еду один. Говорил тихо, чтобы только Дедок, смог меня расслышать, для остальных я ехал с ним.
Старичок вышел через шесть остановок. Выйдя за Дедом следом, направился, как бы за ним, при первом же удобном случае свернул немного в сторону и скрылся в зеленке. Проще говоря, залез в заросли кустарника, растущих в виде ограды.
Так что мы имеем в данный момент? Пока шел от остановки, усиленно крутил головой, сканируя, и изучая местные постройки. Особенно привлекла внимание, надпись почта , над дверью одного из зданий. Заприметив в стороне продуктовый магазин, отложил его в памяти, может пригодиться. Усевшись на стволе кустарника, удобно изогнувшегося для сидения на нем, стал доставать некоторые вещи из рюкзака. Первым делом отложил пистолет в сторону, на дальность вытянутой руки. Стал доставать остатки сухпая. После скудного завтрака, достал из рюкзака блокнот и карандаш. После чего в течение двадцати минут тренировался в искусстве написания букв обновленным телом, записка написанная проводнице, меня не
