— Если эта штука чего-то стоит, тогда, благодарю покорно, но я хочу ее себе. В конце-концов, ее отдали мне по доброй воле. Верно?
— Хорошо. Разумеется это так, сержант, но видите ли, она уже принадлежит гоблину.
Сержант расхохотался в ответ:
— Им? А что у них вообще есть, кроме огромных куч мусора?
Веселинка помедлила. Несмотря на лень и оглушительный темперамент, Фред Колон, не смотря на недостатки, по многим свидетельствам был полезным и готовым помочь офицером. Ей нужно быть с ним тактичной.
— Сержант, позвольте сперва отметить, что я с самых первых дней в Псевдополис Ярде очень ценю оказанную вами помощь. Я буду всегда помнить, что это именно вы показали мне все те местечки, где может спрятаться патрульный во время дождя и переждать порыв ветра. И в моей памяти навечно запечатлен список пабов, которые не поскупятся поставить выпивку страдающему от жажды сменившемуся копу. Я навсегда запомнила ваши слова, что коп не должен брать взятки, и то, что ужин взяткой не считается. Мне по душе ваше покровительство, сержант, особенно учитывая то, что вы не в восторге оттого, что в Страже служат женщины, особенно женщины гномьей расы. Я прекрасно понимаю, что, не взирая на длинный послужной список, вам приходится адаптироваться к новым обстоятельствам. И, тем не менее, я горжусь таким коллегой как вы, сержант Колон, и надеюсь, что вы простите меня за то, что я скажу, ведь бывает так, что вместо того, чтобы жить прошлым, нужно заткнуться, прислушаться к свежим идеям и вдолбить их в свою огромную толстую башку. Вы взяли эту крохотную пробирку, сержант, и она теперь действительно ваша, и даже больше ваша, чем вы, возможно, способны представить. Хотела бы я рассказать больше, но о гоблинах я знаю ровно столько, сколько и любой гном, и совсем ничего об этом виде горшочков уннгэ, но, полагаю, судя по растительному оформлению и небольшому размеру, это именно то, что они называют «душой слез», сержант. Думаю, вы, сержант, внезапно обрекли свою жизнь на очень интересные перемены, потому что… не могли бы вы на секундочку, пожалуйста, его положить? Я честно обещаю, что не стану его отбирать.
Мгновение поросячьи глазки Колона с подозрением рассматривали Веселинку, но потом он произнес:
— Ладно, только чтобы сделать тебе приятное.
Он попытался поставить горшочек на подоконник, и гномиха заметила, как он встряхивает рукой. — Ой, похоже, он прилип.
«Значит, это правда», — подумала Веселинка. Вслух она сказала:
— Очень жаль это слышать, сержант, но, видите ли, в этом горшочке живет душа ребенка гоблина, и теперь она принадлежит вам. Мои поздравления! — добавила она, стараясь скрыть растущий сарказм.
Этой ночью сержанту Колону снилось, что он находится в пещере с чудовищами, ревущими на него своими жуткими голосами. Он попытался заглушить их с помощью пива, но, к общему веселью, не смог избавиться от сверкающей штуки в ладони. Его пальцы так вцепились во флакончик, что как он не старался, не смог их расцепить.
* * *
Только небесам известно как, матушка Сэма Ваймса умела ежедневно наскрести один пенни, чтобы отправить его в Пристойную школу госпожи Слёгка.
Госпожа Слёгка была олицетворением всего, что называется быть дамой. Она была толстой и производила впечатление, что целиком сделана из пастилы. А еще она понимала, что мочевые пузыри маленьких мальчиков почти столь же деликатны, как у стариков, и умела научить алфавиту, в основном, при минимуме наказаний и с максимумом пастилы.
Она, как и положено респектабельной даме, держала гусей. Позже повзрослевший Ваймс не раз задавался вопросом, не носит ли госпожа Слёгка под многочисленными юбками красные панталоны в горошек. Она носила вязанный чепчик и звук ее смеха был похож на ручеек, стекающий в водосточную канаву. И каждый раз, за преподаванием она либо чистила картошку, либо ощипывала гуся.
В его сердце до сих пор есть местечко для госпожи Слёгка, у которой всегда был наготове мятный леденец для мальчугана, который хорошо выучил алфавит и может повторить его задом наперед. А еще следует быть благодарным тому, кто научил вас не бояться.
В ее крохотной гостиной была единственная книга, и в первый раз, когда дама дала ему ее прочесть вслух, Сэм Ваймс добрался не дальше седьмой страницы. Там он застрял. На странице был нарисован гоблин: судя по подписи - веселый гоблин. Смеялся ли он или скалился, а может был зол и пытался откусить чью-то голову? Юный Сэм не стал пытаться разобраться и остаток урока провел, прячась под креслом. В то время он оправдывал свой поступок тем, что, как он помнил, большинство детишек чувствовали то же, что и он. Но взрослые часто неверно толкуют то, что в детстве воспринимается совершенно невинно. В любом случае, после урока госпожа Слёгка усадила его на свое вечно слегка влажное колено и заставила его повнимательнее рассмотреть гоблина. Он состоял из точек! Очень крохотных, если тщательно приглядеться. Чем сильнее вы вглядывались в гоблина, тем меньше его оставалось. Взгляни в его лицо, и он утратит свою пугающую силу.
— Я слышала, что они исковерканные, грубо сделанные создания, — с грустью поведала дама. — Незавершённый народ, так о них говорят. Такое счастье, что хотя бы у этого есть какая-то причина для веселья.
Позднее, поскольку Сэм был хорошим мальчиком, дама сделала его дежурным по доске. Это был первый человек на свете, который оказал ему доверие. «Старая-добрая госпожа Слёгка, — думал Ваймс, стоя во мраке пещеры, окруженный молчаливыми рядами суровых гоблинов. — Если выберусь отсюда живым, я принесу на вашу могилу целый мешок мятных леденцов». Он прочистил горло:
— Итак, парень, у нас тут побывавший в драке гоблин. — Сэм посмотрел на тело, потом на Фини. — Если не против, расскажи, что видишь?
У Фини едва колени не дрожали от страха.
— Ладно, сэр. Полагаю, он мертв, сэр.
— И как ты до этого догадался?
— Э… У него голова лежит отдельно от тела, сэр?
— Верно подмечено. Обычно это верный признак того, что найденное тело действительно является трупом. Кстати, парень, ты можешь отвязать шнурок. Не могу сказать, что это лучшее освещение, при котором приходилось проводить осмотр, но и такое сойдет. Заметил что-то еще, старший констебль? — Ваймс постарался не повышать голос.
— Что ж, сэр, очень ловко отрублено, сэр.
Ваймс одобрительно улыбнулся.
— Есть что-то еще по этому поводу? — Фини наморщил лоб, но так всегда поступают все новички, таращась изо всех сил, забывая при этом смотреть. — Ты хорошо справляешься, старший констебль. Может подключишь воображение?
— Простите, сэр? Воображение?
— Почему у кого-то могут появиться порезы на руках? Подумай об этом.
Фини пошевелил губами в такт своим мыслям и потом улыбнулся:
— Он защищался руками, сэр?
— Отлично, парень! А те, кто защищаются руками поступают так потому, что у них нет ни щита, ни оружия. И еще могу поспорить, что его голова была отрублена, когда он был повержен на землю. Не стал бы ставить голову об заклад, но мне сильно кажется, что она была прицельно отрублена, а не быстро срублена. Тут все в беспорядке, однако, заметь, что брюшная полость аккуратно разрезана, но вокруг почти нет крови. — Тут его застигли врасплох. Поэтому он добавил: — Рассмотрев рану на животе по-внимательнее, я узнал кое-что, о чем хотел бы не знать.
— И что же, сэр?
— Он на самом деле она, и на нее напали из засады или поймали в ловушку. — И еще у нее отсутствует коготь.
Присев, но не слишком быстро и не на долго, Ваймс решил, что из трупа тело превратилось в загадку. Вслух он произнес:
— Посмотри на следы на этой ноге, парень. Думаю, она попала в силок для кроликов, возможно
