самоубийство, либо позыв взять в руки кочергу и долбить по ним, пока не повылетают пружины.
Пока Ваймс остро переживал этот момент, он понял, что за ним наблюдают. Он оглянулся и увидел встревоженное лицо и выдающуюся челюсть гоблинши по имени Слезы гриба. Инстинктивно Сэм перевел взгляд на сына, и внезапно самой важной изюминой в его кексе стала мысль: как поступит Сэм-младший? Сколько книг он прочел? Родители не рассказывали ему об ужасных гоблинах и не читали сказочек в которых с каждой страницы выпрыгивает какой-нибудь кошмар, способный вызвать ненужный страх, который однажды может тебя подвести.
А Сэм-младший поступил следующим образом: он прошел через комнату, встал как вкопанный перед девочкой и сказал:
— А я все знаю про какашки. Это очень интересно!
Пока сынишка, заливаясь соловьем, делал диссертационный доклад про овечий помет, Слезы гриба с отчаянием высматривала мисс Бидл. В ответ, словно высекая из слов кирпичи, она спросила:
— А… какашки… для… чего?
Юный отпрыск нахмурился, словно кто-то подверг сомнению труд всей его жизни. Потом он поднял глаза и ответил:
— Без них ты просто взорвешься! — И остался стоять с сияющим лицом, поскольку снова появился смысл в жизни.
Слезы гриба рассмеялась. Это был звонкий смех, напомнивший Ваймсу смех определенного рода женщин, после внушительной порции джина. Но все равно, это был смех - открытый, подлинный и чистый. Сэм-младший, хихикая, купался в нем так же, как и его отец, под холодные капли пота, стекавшие за воротник.
Потом сын сказал:
— Какие у тебя большие руки! Мне бы такие. А как тебя зовут?
Ваймс сумел уловить, как в этой своеобразной манере, девочка ответила:
— Я - Слезы гриба.
Внезапно сынишка обнял ее и выкрикнул:
— Грибы не могут плакать!
Выражение лица девочки, которая повернулась к Ваймсу, было ему хорошо знакомо - такое часто появлялось у тех, кто попадал в объятья к сыну. Это была смесь удивления и беспомощности.
В этот миг мисс Бидл вернулась в комнату с блюдом, которое она передала Слезам гриба.
— Дорогая, будь добра, поухаживай за нашими гостями.
Слезы гриба взяла блюдо и целенаправленно подала его Ваймсу, что-то при этом сказав, что прозвучало будто прокатившаяся по лестнице дюжина кокосов, но он сумел вычленить из этого «кушайте» и «готовила сама». В ее выражении лица читалась мольба, словно она пыталась его в чем-то убедить.
Ваймс некоторое время таращился на ее лицо, а потом решил: «Ладно, я ведь могу ее понять, верно? Попытка не пытка», — и он закрыл глаза, что было несколько сомнительным выходом перед подобным лицом с такими челюстями. С плотно закрытыми глазами, прикрыв их для надежности ладонью, чтобы полностью избавиться от света, Сэм сказал:
— Будь добра, юная… леди, повтори еще раз?
И в образовавшейся в его черепе темноте он очень четко услышал:
— Сегодня я сама приготовила печенье, мистер полицейский. Я мыла руки, — и нервно добавила: — печенье чистое и вкусное. Именно это я только что сказала, и они именно такие.
Ваймс открыла глаза с мыслью: «гоблины пекут печенье», и взял немножко неуклюжее, но вполне аппетитное печенье с блюда, потом вновь прикрыл глаза и спросил:
— Почему грибы плачут?
В темноте он услышал оханье девочки и ее ответ:
— Они плачут потому, что кругом очень много других грибов. Это все знают.
Ваймс услышал тихий звон посуды за спиной, и когда он отвел руку, то услышал голос мисс Бидл:
— Нет-нет, оставайтесь в темноте, командор. Значит, это то, что о вас говорят гномы, правда.
— Понятия не имею, что обо мне говорят гномы. И что же это, мисс Бидл?
Ваймс открыл глаза. Писательница сидела в кресле почти прямо напротив, а Слезы гриба с видом человека, которому приказали ждать, пока не отменят приказ, стояла с блюдом в руках. Она умоляюще посмотрела сперва на Ваймса, потом на его сына, который с интересом изучал девочку-гоблина, хотя, зная Сэма-младшего, большая доля его интереса была связана с печеньем. Поэтому Ваймс сказал:
— Хорошо, парень, можешь попросить у юной леди печенье, но помни о своих манерах.
— Они говорят, что в вас сидит тьма, командор, но держите ее в клетке. Говорят, это подарок из Кумской долины.
Ваймс заморгал на свету:
— Гномьи суеверия в пещере гоблинов? Что вам известно о гномах?
— Довольно много, — ответила мисс Бидл. — И еще больше о гоблинах. Они, как и гномы, верят в Призываемую тьму. В конце-концов, все они создания, живущие в пещерах. Призываемая тьма реальна. Она не в вашей голове, командор. Не важно, что вы слышите ее именно там. Даже я иногда ее слышу. Боже мой, из всех на свете, именно вам должно быть понятно, когда происходит подмена личности. Она реальна, даже если вы в нее не верите. Меня научила этому моя мать, а она была гоблином.
Ваймс оглядел сидевшую перед ним миловидную женщину с каштановыми волосами, и вежливо сказал:
— Не может быть.
— Ладно, может я хотела привнести немного театральности? Но, действительно, мою мать в три года нашли и воспитали гоблиныв Убервальде. И до одиннадцати лет - я говорю об этом приблизительно, поскольку она до конца жизни не имела представления, сколько прошло лет - она была полностью уверена, что она гоблин и вела себя соответственно, а так же разговаривала на их языке, который безумно тяжело изучить, если вы с ним не родились. Она с ними ела, возделывала свой участок на грибной ферме, и ее высоко ценили за то, что она очень умело разводила крыс на ферме. Однажды она призналась, что до того, как повстречала моего отца, лучшие ее годы были прожиты среди гоблинов в пещере.
Мисс Бидл помешала кофе ложечкой и добавила:
— А еще она сказала мне, что худшие воспоминания, преследовавшие ее в кошмарах, и, добавлю, которые теперь преследуют и меня, о том дне, когда жившие неподалеку люди обнаружили, что среди ужасных подлых подземных созданий, которые известны тем, что пожирают детей, живет златокудрая и розовощекая девочка. Но как бы она не кричала и не дралась, они вытащили ее из пещеры, тем более, что люди, которых она считала своей семьей, были убиты у нее на глазах.
Возникла пауза. Ваймс с некоторым испугом посмотрел на сына, который, к счастью, увлеченно читал новую книжку.
— Вы не притронулись к своему кофе, командор. Вы просто держите его в руках и смотрите на меня.
Ваймс сделал большой глоток обжигающего кофе, но даже не заметил этого:
— Это правда? Простите, не знаю, что сказать.
Слезы гриба внимательно следила за Ваймсом, готовая ринуться в атаку с предложением печенья. Которое оказалось на удивление вкусным, и чтобы скрыть свое смущение, Сэм похвалил его и взял еще одно.
— Тогда и не о чем говорить, — ответила мисс Бидл. — Убиты, и безо всякой на то причины. Так бывает.
Всем известно, что они бесполезные существа, разве нет? Говорю вам, командор, это правда. Самые чудовищные поступки в мире совершаются людьми, которые считают, действительно считают, что они поступают хорошо, особенно, если в дело вовлечено какое-нибудь божество. Так что ушло очень много времени и прочих вещей, чтобы убедить маленькую девочку, что она больше не одна из ужасных гоблинов, а действительно одна из людей, которые вовсе не ужасны, потому что они были твердо уверены, что все эти обливания холодной водой и чудовищные побои за то, что она говорит по-гоблински или отрешенно напевает гоблинские песенки, все это делается ради нее самой. К счастью, хотя она так не думала, она была умной, сильной, и быстро училась. Она научилась быть хорошей девочкой, научилась носить
