лубочные книжки (XVIII–XIX вв.) (см.:
К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Автора мы не знаем. Но есть основание предполагать, что им был аугсбургский бюргер, может быть, местный хронист Бургхарт Цинк (ок. 1450). Во всяком случае, действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Аугсбургское происхождение книги сказывается как в языковых особенностях произведения, так и в том «городском духе», который овевает страницы обширного романа.
Во-первых, автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Это именно города, а не замки, как обычно бывало в рыцарских романах артурова цикла. Вознамерившись «поначалу осмотреть Римскую Империю», уроженец Кипра Фортунат и его спутники «наикратчайшим путем поскакали в Нюрнберг, а оттуда, в Вёрд, Аугсбург, Норлинген (Нёрдлинген), Ульм, Констанц, Базель, Страсбург, Менц (Майнц), Кельн…». Повсюду они «любовались всеми вещами, о каких, Фортунат весьма подробно записывал». В дальнейшем любознательные путешественники попадают во Фландрию, в Лондон, столицу английского короля, в шотландский город Одвюрк (Эдинбург), в Кале, Париж, в Сарагоссу, столицу королевства Арагонского, в Лиссабон, Севилью, Гранаду, Константинополь, Александрию и т. д. Автор охотно сообщает о расстояниях, какие надлежит преодолеть путнику. Так, читатель узнает, что Париж расположен в 50 милях от Кале, а «от Парижа до Бианы (Байонны), расположенной на море, 75 миль. От Бианы до Памплиона (Пампилоны), столицы королей наваррских, 25 миль» и т. п. Упомянув Лондон, автор не забывает отметить, что в столицу Англии «со всего света съезжались купцы», чтобы вершить там свои дела.
Герои средневековых рыцарских романов также не любили сидеть на месте. Только в погоне за рыцарскими подвигами они не останавливались на географических и этнографических деталях своих странствий. К тому же и легендарное царство короля Артура, по которому они обычно продвигались, не имело реальных границ и точных временных признаков. Это было, говоря словами сказки, некое царство, некое государство. И уж конечно, среди дорожных вещей странствующего рыцаря мы тщетно будем искать записную книжку, которую имел при себе любознательный Фортунат, аккуратно записывавший в нее «всех королей и герцогов», светских и духовных магнатов, через земли которых он проезжал, равно как и обычаи, привычки и вероисповедание, а также разные сведения о людях, с которыми он встречался «и каково всякого ремесло». Записная книжка так умиляет автора «Фортуната», что он дважды упоминает о ней в своем произведении.
И разумеется, этот интерес к земным реалиям, в частности к торговым связям и ремеслу, так понятен в книге, сложившейся в вольном городе Аугсбурге, который в XV и XVI вв. являлся одним из наиболее развитых торгово-промышленных и культурных центров Германии. Хорошо известно, как велик в эпоху Возрождения был интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру. Огромный успех немецкой «Космографии» Себастиана Мюнстера (1543), содержавшей сведения о странах и народах мира, переведенной на многие языки и выдержавшей за столетие 24 издания, на это указывает с большой ясностью. Народная книга о Фортунате, при всей откровенной сказочности своего сюжета, уже впитала в себя новые веяния. То и дело она готова приблизиться к географическому атласу, раскрыть перед читателем широкую панораму западных и восточных стран.
Во-вторых, герои романа – а это киприот Фортунат и его младший сын Андолозий – вовсе не были знатного происхождения. Фортунат происходил из семьи «почтенного горожанина старинного рода, его родители оставили ему великое богатство…». Только богатство это отец его среди суетных развлечений с годами утратил. Для Фортуната начались трудные дни, исполненные лишений и испытаний, пока где-то на севере Франции в дремучем лесу, столь же обширном и диком, как Богемский или Тюрикгский лес, он не повстречал чудесную Деву – Повелительницу счастья, решившую облагодетельствовать удрученного путника. Сказала она: «Не пугайся, Фортунат, я – Дева, Повелительница счастья, и при особом стечении на небе звезд и планет дано мне повелевать шестью сокровищами, коими я могу награждать – одной, двумя либо всеми вместе, сообразно часу времени и совпадению планет. Сокровища эти – мудрость, богатство, сила, здоровье, красота и долголетие. Выбирай себе одно из шести и не медли, ибо время награждать счастьем вскоре истекает». Не долго мешкая, Фортунат избрал богатство, получив от Девы волшебный кошель, всегда наполненный золотыми монетами.
Привыкший с детских лет к нищете, Фортунат получил то, что ему казалось самым нужным. Теперь у него и у его сыновей было все в изобилии.
Однако у этих потомственных бюргеров, уроженцев «великолепного» города Фамагусты, было неодолимое тяготение к рыцарству, стоявшему на более высокой ступени социальной лестницы. Находясь на службе у графа Фландрского, Фортунат успешно выступает на турнире. Увлеченность рыцарством и его обычаями еще сильнее сказывается у Андолозия. Став приближенным короля Испании, он «повел дружбу со знатью», «сражался, и гарцевал, и бился во всех рыцарских состязаниях… И служил он королю столь усердно, что тот всецело проникся к нему любовью, ибо Андолозий во всех битвах был впереди, во главе войска, и совершил множество ратных подвигов, так что король посвятил его в рыцари».
Тут, а также в ряде других моментов народная книга о Фортунате и его сыновьях соприкасается с рыцарским мифом, придающим ей нарядность и даже пышность в фиксации богатых одежд, придворных празднеств и женской красоты. Вместе с тем книга не стала апологией рыцарства и его элитарных добродетелей. В ней все время ощущается бюргерский дух. При всем своем сказочном богатстве Фортунат не пренебрегает интересами торговли. Его купцы успешно проводят свои торговые операции в Александрии, во владениях Вавилонского султана, принося великие убытки торговцам из Венеции, Флоренции и Генуи, бойко торговавшим в тех местах. Автор книги не упускает возможности сообщить об этом своим немецким читателям. В другом месте он рассуждает о том, почему немецкие купцы не едут за ценными товарами в Индию и иные далекие земли. Вопросы, связанные с международной торговлей, его явно занимают.
Впрочем, если Фортунат и особенно Андолозий преклонялись перед знатью, то этого все-таки нельзя сказать о создателе книги. Ведь часто за внешним блеском представителей феодальных кругов, изображаемых в «Фортунате», нет достойных человеческих качеств. Они корыстны, надменны и вероломны. Даже английский король более интересуется исчезнувшими драгоценностями, нежели трагической судьбой своего приближенного, ибо, «где речь идет о богатстве, там всякая любовь кончается». Феодальный произвол изображен в эпизоде с Лесным графом, который готов обобрать и даже убить Фортуната на том основании, что тот не знатного рода. И даже английская принцесса Агриппина, которая пленила Андолозия своей замечательной красотой и аристократическим вежеством, по наущению алчной матери как проворная авантюристка захватила волшебный кошелек молодого влюбленного. И хотя с помощью сказочных плодов и волшебной шапки, которую в свое время Фортунат забрал у Вавилонского султана, Андолозию и удалось вернуть драгоценный предмет, жизнь его вскоре завершилась трагически. Два подлых графа, высокомерных и корыстных, – граф Теодор Английский и граф фон Лимози с Кипра, воспылавших к Андолозию великой ненавистью из-за того, что он, не будучи отпрыском феодальной знати, покорял сердца людей и утопал в богатстве, схватили его, бросили в глубокое подземелье замка, терзали, отобрали злополучный кошелек и наконец убили. С гибелью Андолозия завершается в книге история семьи Фортуната.
Перед нами своего рода роман-притча, состоящий из многочисленных эпизодов, связанных единой мыслью. Книга должна дать ответ на вопрос: удачен ли был выбор Фортуната, который мудрости предпочел богатство? И читатель по воле автора неизбежно приходит к выводу, что выбор Фортуната был ошибочным. Ведь прошло совсем немного времени, как Фортунат столкнулся с алчным Лесным графом, который чуть не погубил его. Тогда впервые Фортунат понял, на какой роковой путь он вступил. «О, несчастный я человек, – воскликнул он, – когда мог я выбрать одно из шести сокровищ, почему я не предпочел мудрость богатству, тогда я не очутился бы ныне в великой беде и опасности», И в дальнейшем Фортунат не раз возвращался к этой горестной мысли. Страшная гибель Андолозия подвела последнюю черту под судьбой семейства Фортуната.
Не следует полагать, что автор народной книги являлся поборником средневекового аскетизма, что скудное существование анахорета он готов был предпочесть радостям земной жизни. Вовсе нет. Он,
