тратил сил: она скроет меня от людских глаз. А если и увидят – кто поверит? А если и поверит – что с того? Я согласился. Даже раньше истории о водяных и русалках никого не удивляли, а сейчас это никому не интересно. А нечисти только на руку.
В некоторых притоках вода была настолько грязной, что и прятаться не приходилось. Будь я живым, ни за что не стал бы купаться здесь. А сейчас… Вся брезгливость, связанная с водой, исчезла. Я не чувствовал разницу между грязной и чистой водой, меня не страшили канцерогены и всевозможные примеси, нефтяные и масляные пятна. Больше пугали непонятные твари, юркнувшие в норы при нашем появлении. То ли рыбы, то ли жуки… Мутанты, наверное. Сюда бы наших чиновников с губернатором! После такой экскурсии быстро бы реку очистили!
Мы навестили нескольких утопленников и утопленниц, живущих в разных районах реки. Похоже, здесь у каждого была своя зона, которую мертвецы знали как пять пальцев. Мне показывали затонувшие машины, неразорвавшиеся, лежащие с войны бомбы, полузатопленные баржи и дикие пляжи, где можно поживиться душами бесшабашных пьяниц и неосторожных детей…
Мертвецы были разными, как бывают разными люди. Одни полусгнившие, похожие на склизкие коряги, другие вполне презентабельные. Кто-то приветливо махал нам длиннющими, словно у Фредди Крюгера, когтями, кто-то скалил острые рыбьи зубы, кого-то с головы до пят или хвоста покрывала чешуя… Чертов бал-маскарад.
О многом из того, что предстало предо мною, уже рассказывал Архип, но увидеть своими глазами… Подводный мир был необъятен и чужд, но также поразителен и интересен. Мы выплыли за границы города, двигаясь против течения. Встречные подводные твари кланялись Анфисе, и я понял, что в царстве Слизня она имеет кое-какой вес. Впрочем, об этом я слышал и от Архипа. Мы миновали Ижору и Мгу. Анфиса сказала, что местные водяные платят дань Слизню. Я хотел спросить чем, но не стал. Неожиданно открывшееся зрелище заставило забыть обо всем:
– Что это?!
Остатки древнего корабля лежали на каменистом дне, и я восторженно указал на него Анфисе. Русалка милостиво кивнула, и я спланировал к месту его гибели. Это был древний корабль, очень древний – судя по изъеденным временем остаткам. Сильное течение далеко растащило полусгнившие обломки, но очертания остова с мощной продольной балкой еще прослеживались. Дно здесь каменистое, покрытое глубокими трещинами, течение сильное. Обычный человек не смог бы удержаться тут даже на секунду – мощное течение моментально уносило в сторону. Благодаря вызубренным заклятьям и огромному желанию, я смог приблизиться к кораблю вплотную. В детстве мне нравились книжки по археологии, и я мечтал найти древний артефакт. Будь на моем месте археолог, он бы задохнулся от восторга – этот корабль лежал здесь немало веков.
Я проплыл над окаменевшими остатками и нашел изъеденный ржавчиной якорь. На дне лежали изломанные и тоже окаменевшие куски мачты со следами железных снастей, остатки оружия и гладкие, обточенные водой кости. Была ли то русская ладья или боевой драккар викингов, оставалось только гадать, но впечатление было огромным! Даже первое посещение Эрмитажа не вызвало таких эмоций! Может, оттого, что в музей могут попасть все, а вот на дно… И это еще не все тайны Невы!
Наконец повернули назад. Мы скользили в толще водяного потока, течение ласково и послушно несло нас. Как же здесь хорошо, как спокойно! Прежняя жизнь казалась глупой, никчемной суетой, без веры, без смысла, без цели… Здесь я был самим собой, сильные струи Невы смывали человеческие законы и заповеди, мораль и условности. Невиданное, не ощущаемое никогда прежде чувство свободы захватило меня. Плыви, живи, пари! Здесь не достанут опера, военкоматчики и спецслужбы. Огромное водное пространство пьянило, как пьянит космонавта космос, и хотелось петь, орать во всю глотку! Абсолютная свобода!
Остановившись у Большеохтинского моста, Анфиса указала на многочисленные рыбачьи снасти. Я вспомнил: проходя мимо, каждый раз видел с десяток рыбаков, облюбовавших это место. Помнится, это удивляло: неужели они рассчитывают здесь что-то поймать?
Разноцветные поплавки висели над нашими головами, а под ними тянулись лески с крючками и наживкой. Усмехнувшись, Анфиса спланировала ко дну, что-то подобрала, нацепила на крючок и дернула за леску. Я увидел быстро летящую вверх блесну, а под ней зацепленную за крючок ржавую консервную банку. Анфиса не успокоилась, и другой крючок «поймал» полусгнивший ботинок.
Я представил радость от такого улова и не мог сдержать усмешки. Русалка веселилась еще больше. Когда выброшенные разозленными рыбаками банка и ботинок шлепнулись обратно в воду, я не выдержал и захохотал вместе с Анфисой.
– Вижу, устал ты, – ласково проговорила она. – Всю реку с тобой обошли. Поплывем, покажу, где отдохнуть. Там никто нам не помешает.
Несмотря на усталость, я четко уловил это «нам» и отказался, сказав, что поплыву спать к Архипу. К Обводному я претерпелся, а просторы Невы пугали. Привыкшему к крохотной комнатке в коммуналке, мне было бы так же трудно остаться в голой степи или в лесу. Как ни странно, Анфиса не настаивала. Махнув рукой на прощанье, она странной белой рыбиной ушла в глубину.
Анфиса чуть пугала непредсказуемостью и бесцеремонностью. Она не знала стыда, не стеснялась и не жеманничала в отличие от «земных» девушек. В своей жизни я таких девушек не встречал, и Анфиса нравилась мне своей непохожестью. Но порою казалось, что за чувствами Анфисы прячется нечто холодное и расчетливое, только и ждущее, когда неосторожный ступит в расставленную ему ловушку. И возбуждавшая красота идеального тела уходила, улетучивалась с каждым появлением русалки. Привыкал я, что ли? Нет, скорее дело в другом. Просто в какой-то момент я понял и прочувствовал разницу между телом и душой.
…Надо возвращаться. Долгое пребывание под водой благотворно сказалось на теле, я ощущал невиданный прилив сил, но в душе чувствовал себя препогано. Эйфория от путешествия миновала, мне хотелось отдохнуть от всего, от воды и водяных тварей – в первую очередь. Хочу домой.
Ночевать у Архипа я не собирался, даже не думал. Утопленник был порядочным занудой, а еще я соскучился по людям. По городу. По той части меня, что навеки припаялась к нему. И особенно скучал по Юльке. Но связаться с ней не мог: мобильник лежал дома.
Поразмыслив, я пришел к выводу, что милицейскую засаду у меня устраивать не будут: не маньяк же я какой-нибудь и не убийца. А потому могу спокойно вернуться в квартиру. Но держать ухо востро все же следует. А если что – воспользуюсь новыми умениями. Не пропаду. Еще неизвестно, кто кого больше напугает: милиция меня или я – милицию.
У Архипа я научился наводить морок и делаться невидимым не только в воде, но и на суше. Правда, сил это полезное заклятье отнимало много, и держать его я мог лишь какие-то минуты, так что особо не разбежишься. Как только Анфиса его держит, удивлялся я огромной силе русалки. Архип научил меня крутить водовороты, создавать и удерживать водяные столбы, ударом которых можно свалить человека с ног, слушать и чувствовать воду и многому другому. Магия воды завораживала удивительными, неповторимыми чудесами, и я радовался, как ребенок, когда под надзором Архипа удавалось сотворить что-то новенькое.
Я очень хотел домой.
Основную часть пути лучше проделать под водой. Так и легче, и безопасней. Я представил карту города, не без труда вспоминая, как проходят и куда ведут многочисленные рукотворные каналы. С помощью заклятий я мог бы переместиться, например, из Обводного в Фонтанку за несколько мгновений, но было одно «но»: я должен хорошо знать место, куда «телепортируюсь». Проще говоря, хотя бы раз побывать там. Иначе ничего не выйдет. Так говорил Архип, и оснований не верить ему у меня не было. И так доплыву.
Но доплыть оказалось непросто. Оказывается, я совсем не знал расположения и протяженности каналов родного города, и казавшийся недолгим путь превратился в настоящее путешествие.
Я полагал, что Обводный соединяется с Фонтанкой. Оказалось, что нет. Знай и люби свой город! Я выплыл в совершенно незнакомом районе, но, поразмыслив, уверенно повернул направо, в сторону Невы. Следующий проток должен оказаться Фонтанкой, и, проплыв с километр, я действительно узнал набережную.
По дороге пришла мысль попробовать переместиться в квартиру, прочитав заклинание в тот момент,
