переписка с родителями солдат. Сколько писем написал Тихонов, сколько получил! И какое это подспорье в работе! Приходят-то на границу не солдаты, а мальчишки, которые на «учебном» в свободное время могут и в чехарду играть. Уходят — мужчины, защитники Родины, готовые, если потребуется, снова взять оружие в руки. Становлению-то их и помогают политработники.
Родители пишут о сыне: «Любит машины». Вроде бы личное. Ли нет, усмотрел в этом Тихонов что-то важное. И назначили Догадкина водителем на хлебовозку. Погода, непогода, распутица весенняя, метель ли — перенести рейс нельзя. Догадкин ни разу товарищей без хлеба не оставил.
Личное. А разве может быть такое личное, которое бы не отражалось на службе? Служил на заставе Чуев. Как получит письмо из дому, неделю ходит мрачнее тучи. Ни на шутки, ни на разговор, ни на приглашение покурить не реагирует. Будто в колбе какой безвоздушной. Не в себе солдат. Осторожно так, не сразу расположил его замполит к разговору. Дал Чуев замполиту письма из дому почитать. Личные? Личные. А в них и боль, и обида материнская. Тридцать лет она проработала на заводе, который год стоит в очереди на получение квартиры: тесно живут. Строит завод дома, заселяет их, а до Чуевых очередь все никак не доходит.
И что же замполит? Написал письма на завод, в военкомат. Пришел ответ: «В ближайшее время семья Чуевых будет обеспечена жилплощадью». Пройдет время — и замполит добьется того, что у Чуева не будет болеть сердце за мать и бабушку.
А такое вот письмо? «Товарищ начальник, разрешите вашему солдату Лозгачеву Владимиру Александровичу краткосрочный отпуск для регистрации брака. Светлана Кутаева». Коротко и уверенно — «разрешите отпуск». А как не разрешить? Не успел парень перед призывом в загсе побывать, а дома у него, того гляди, сын или дочь появится. Молодой семье помочь надо.
У самого Валерия Борисовича Тихонова семья крепкая, дружная. С Ларисой он познакомился, еще когда в здешних местах срочную службу проходил. В кинотеатре Лариса работала. Киномехаником. Местная, северянка. Немногословная, но если скажет — как отрубит. Скуластое лицо. Большие глаза. Встречались редко: увольнение для пограничников — понятие весьма условное.
Шли дни службы. Спрашивала иногда Лариса:
— А после заставы куда, Валера, думаешь?
— Как куда? — удивлялся сержант. — На Волгу, в Горький, поедем с тобой. Река-то у нас какая! ВОЛ- ГА.
Поженились. Свадьба была скромной. Но разве в этом дело? Главное — была любовь. Волгарь остался на Севере. Учеба в пограничном училище. И с Заполярьем не расстался. В 1967 году, в канун пятидесятилетия Советской власти, стал членом партии.
Андрюшка появился. На фотографиях в семейном альбоме он преимущественно в «пограничных» видах: с автоматом на груди, верхом на лошади, верхом… на собаке. Вот уж и дочь Светланка подрастает.
К частым отъездам папы привыкла. Не как мама…
Я все хочу вникнуть, как же работает Тихонов, жду, когда начнутся у него «служебные» разговоры. А ведь все его разговоры служебные. Слышу, спрашивает он прапорщика Титова, когда тот собирается везти из городского роддома жену с малышом.
— Товарищ капитан, так дорога же… сами видели.
— Машину дадим, водителя неопытнее. Жена-то, наверное, домой рвется, да и малышу пора с отцом познакомиться…
Семья. Она человеку основательность, уверенность придает. Семейные люди обживаются на границе быстрее, чувствуют ее родным домом. А дом, он хозяином держится. Вот и раовивает Тихонов в людях чувство ответственности за свое дело, за свое место, за товарищей своих.
Напились мы чаю, поблагодарили повара. А он подсел к замполиту с разговором. Старший повар Николай Пантелеев — кандидат в члены КПСС, секретарь комсомольской организации заставы. Разговор с капитаном Тихоновым у него долгий, вопросов накопилось много.
Службой Николая на заставе довольны. Солдат он исполнительный, повар — с выдумкой. Не только о службе толкует солдат, но и о том, как украсить быт на заставе думает:
— Занавески в столовую нужны!
Тихонов обещает помочь. Пусть на первый взгляд занавески и мелочь. Но мелочь эта говорит, что, хоть и недолго служить осталось парню на заставе, не временным человеком чувствует он себя здесь, а хозяином. И помог обрести ему это чувство Тихонов.
Семен Сорин. Рубцовцы
Под обложным дождем и мокрым снегом мокнут горы, курган, бугры мыса. От влаги потемнели стены двухэтажной погранзаставы. Сквозь узорчатую ограду, обсаженную кипарисами, заглядывает броневого цвета море.
Будничный день. А на заставе торжества; каждому предстоит сфотографироваться для нового комсомольского билета. А потом шагать с ним по жизни, хранить у сердца. Фотографии — на всю комсомольскую молодость.
Шумно в казарме. Новички, недавно прибывшие из учебного подразделения, старательно причесывают короткие волосы. Сверкают пуговицы, пряжки ремней.
Еще раз глянув в зеркало, по одному входят в канцелярию. Садятся на табуретку перед натянутой простыней, с наивной робостью глядят в фотообъектив. Фотографирует сам начальник заставы майор Игорь Васильевич Подлесный.
Много парней с зелеными погонами служило под началом Игоря Васильевича. Выросли, стали воинами и эти ребята, которых он сейчас встречает в канцелярии. Встречает с улыбкой, с шуткой.
Еще не спавший после дежурства Костя Казначеев присел на табуретку, наклонил голову.
— Не набычивайся, нос выше! — просит майор. — Уловил? — это его излюбленное словечко.
Щелчок фотозатвора, еще щелчок — дубль… Готово! Следующий!
Обычно спокойный, он волнуется: по нескольку раз прикладывается к своему ФЭДу, прицеливается. Знает: не такой уж он мастер в этом деле, на одно старание надежда. Хочется, чтобы хорошо получились.
И все-таки не это главное. На фотокарточке души человеческой не разглядишь, где там! Но Игорь Васильевич видит их, души своих солдат. Для него души этих людей всегда нараспашку. Вот что главное!
— Смелее входи! — подбадривает Подлесный замешкавшегося на пороге Геннадия Мягкова.
Мягков садится, кладет на колени большие ладони. Подлесный минуту изучающе смотрит на солдата, ищет ракурс. Внезапно усмехается: зачем? Вот он, весь на виду, солдат! Окончил профучилище в Воронеже, работал на заводе. Когда Геннадию было двенадцать, отец подарил ему двустволку. «С ружьем, — рассказывал Мягков, — дал всего один патрон. Попробуй, говорит, зайца достать. Я и достал».
Теперь, когда выдается свободная минута, читает и конспектирует книги по лесному хозяйству, готовится в техникум. О природе говорит с увлечением, наизусть читает Тургенева, Некрасова, Кольцова. Мечтает встретить настоящего диверсанта, Комсорг заставы старший сержант Юрий Мочалов говорил: «Если доведется встретиться, Мягков не подведет — он парень упорный…»
А вот Владимир Князев, радиометрист. Высокий, красивый. Прибыл на заставу полтора года назад и как нельзя кстати. Помещение для ПТН уже стояло, а станция пока была в деревянных ящиках с надписью
